Подарок от лучшего друга - Паула Роу

– Конечно. Мы переспали. У нас будет ребенок. Как все может остаться по-прежнему?

– Но я хочу, чтобы все осталось по-прежнему.

– Ты это уже до меня донесла, – отрезал Марко. – Но глупо отрицать очевидное.

Кэт вздрогнула:

– Ты называешь меня глупой?

– Нет, господи боже, Кэт… – Очевидно, Марко было тяжело дышать от захвативших его эмоций. – Я не называю тебя глупой. Но пытаться переделать прошлое – напрасная трата времени. И ты это знаешь.

Не услышав ответа от Кэт и так и не встретившись с ней глазами, Марко громко застонал. Его всегда раздражало это ее выражение лица: «Ты прав, но я не собираюсь этого признавать». Боже, как она выводит его из себя!

– Все шло так хорошо, – сказала она, снова глядя в тарелку.

Внезапно Марко почувствовал себя так, словно ему выстрелили прямо в грудь. Он ей не нужен.

Нет, это не совсем так. Ей никто не нужен. Она уже дала это понять. Ничего личного. Но что теперь делать ему, после того как они были близки три раза, и каждый раз после этого она утверждала, что предпочитает остаться друзьями?

Марко понял, что происходит. Кэт начинает что-то чувствовать, ее это пугает. И она пытается оттолкнуть его. Она делает это с тех самых пор, как заболела ее мать. Только в этот раз дело осложняется изменившимся гормональным фоном и мыслями о результатах чертова теста.

И если это именно то, что нужно ей на данный момент, он ее поддержит. Он будет держать при себе свои мысли и свои руки. Он будет рядом с ней, будет ее опорой как лучший друг. И только. Но, в конце концов, когда они выберутся с острова и вернутся назад к реальности, все изменится. По-другому быть не может. Потому что они перешли черту, и он не собирается делать шаг назад, как бы старательно Кэт ни подталкивала его к этому.

Следующим утром Кэт лежала в постели и смотрела в потолок, освещенный лучами солнца, проникающими через жалюзи.

Вечер они с Марко провели в неловком молчании. И даже включенный телевизор не ослабил царившего напряжения. Наконец она извинилась и ушла спать. Оказавшись в постели, она долго лежала с открытыми глазами, слушая звуки ночной природы, доносящиеся с улицы.

Марко – ее любовник? Это смешно.

Но каждый раз она теряла голову, забывала об этом и отдавалась наслаждению момента. Это было какое-то сумасшествие. Буря эмоций.

И воспоминания об этих волшебных минутах наполняли ее голову в самые неподходящие моменты. То, как он целовал ее, как будто никак не мог насладиться ею. То, как он касался ее, заставляя дрожать от нетерпения.

«А потом ты уговорила его остаться друзьями. И он подчинился, не споря». Она сказала ему, что для нее он – всего лишь отец ребенка. И не больше.

Вопрос состоял в том, хотела ли она от него большего. Хотела ли она начинать что-то, что заведомо закончится катастрофой? Или, хуже того, имела ли она право вовлекать Марко во все это эмоционально, не зная, каковы будут результаты чертова теста.

«Ты не имеешь права».

Тяжело вздохнув, Кэт перевернулась на другой бок и обняла подушку. Речь все еще шла о Марко Корелли. О парне, которого она знала, как никого другого. Но в данной ситуации это только мешало.

Еще оставался открытым вопрос с Грейс.

Все и так перемешалось в голове Кэт, а теперь ей предстояло придумать, что сказать Грейс. Конечно, она бы предпочла промолчать, но опыт подсказывал ей, что лучше быть честной. Более того, ей нравилась ее начальница и она уважала ее. Грейс заслуживала правды.

«Прости, Грейс. Помнишь парня, от которого ты хотела ребенка? Так вот, я беременна от него».

Кэт застонала.

«Грейс, я знаю, что у тебя были планы на Марко…»

Еще ужаснее.

«Грейс, кое-что случилось…»

Кэт закатила глаза. В голове все звучало лучше, чем слова, произнесенные вслух. У нее не было больше сил размышлять над этим. Над тем, что она скажет Грейс, Кэт подумает, когда придут результаты анализов.

– Не могу дождаться, когда мы выберемся с этого чертова острова, – прошептала она.

* * *

Когда она вошла в гостиную полчаса спустя, завтрак уже стоял на столе. Марко был одет в белую рубашку и джинсы и щелкал пультом, просматривая каналы телевизора.

– Как там дела с циклоном? – спросила она, протягивая руку к мюсли.

– Говорят, телефонные станции уже налажены и в течение нескольких часов связь будет восстановлена, – сказал он, направляясь на кухню, чтобы отключить тостер.

– Отлично.

– Не можешь дождаться, когда сбежишь отсюда, chérie?

В его улыбке не было привычного тепла, отчего Кэт стало только хуже.

– Не могу дождаться, когда придут результаты теста, – медленно произнесла она, наливая в миску молоко.

Марко молча кивнул.

– Марко…

– Что? – Он все еще возился с тостером, не удостаивая Кэт взглядом.

– Так, ничего, – пробурчала она, набирая полную ложку. – Давай посмотрим фильм, о котором ты мне рассказывал. После завтрака.

Наконец Марко посмотрел на нее. Выражение его лица было невозможно прочесть.

– Конечно.

Как и вчера, она поела в тишине, глядя в экран телевизора. «Это все еще происходит», – поняла Кэт, не отрывая взгляда от новостей. Ей ужасно не нравилась неловкость, словно каждый из них ждал, кто первый прервет немое соглашение.

Это было похоже на пытку.

Когда он поднялся, чтобы отнести тарелку, Кэт не справилась с собой и проследила за ним взглядом. У него была невероятно сексуальная походка, которая завоевала ему немало поклонниц в пору его игры за Марсель.

И некоторыми он даже воспользовался.

Кэт вздохнула и поднялась с места. Уже три раза они оказывались в постели, и каждый раз ее это удивляло. Представлять его снова в роли любовника было так… чертовски пугающе. Кэт хватит ума не начинать отношений, которые придется порвать в случае, если результат теста окажется положительным. Потому что в этом случае у нее будет слишком много забот, и она не хочет, чтобы Марко проходил и через миллионную долю того, через что прошла она сама, наблюдая, как медленно умирает любимый человек.

Кэт подошла к раковине, чтобы поставить свою миску, и, не задумываясь, слегка отстранила Марко, прикоснувшись пальцами к его талии.

Он подпрыгнул, как испуганный кот, заставив ее отреагировать ответным действием.

– Прости, – прошептала она, когда он посмотрел на нее в упор. Ее лицо в этот момент оказалось совсем близко к нему: как раз на расстоянии поцелуя.

– Твои волосы, – пробормотал он, убирая свою тарелку из раковины. – Щекочутся.