Думая о тебе - Джил Мансел

— Он живет в Лондоне. А что, что-то не так с Джейми?

— Ничего особенного. — Ее мальчики не держались обычно дольше четырех месяцев, но Джейми провел три из них в Австралии. — Он классный. Лучше, чем любое видео «Как сохранить форму», — сказала Карла. — Но ты ведь знаешь меня, я люблю расширять горизонты. И потом, невозможно предвидеть, когда встретишь кого-то, кто окажется лучше. А-а, мы приехали. — Она повернула направо и замедлила ход, выехав на узкую дорожку.

Джинни прочла синюю с золотым вывеску:

— «Пенхалигон». Говорят, хорошее место. Мы попытались заказать столик на Рождество, но все были заняты.

— Один из моих клиентов рекомендовал. Ленч обошелся ему в две тысячи баксов, — заметила Карла, — и он утверждал, что это стоило того.

Две тысячи? Ничего себе!

— Я обещаю, что закажу только хлеб и воду, — пообещала Джинни.

Ресторан помещался в длинном, выкрашенном в белый цвет и заросшем плющом фермерском доме шестнадцатого столетия с крышей из серого шифера и ярко-красной входной дверью. Несколько удачно реконструированных, связанных между собой флигелей формировали три стороны прямоугольника, окружавшего внутренний двор. Когда Карла припарковала машину между старой пыльной голубой «астрой» и сверкающим красным лаком «порше», черная кошка выскочила из одного флигеля, обогнав мужчину средних лет, который нес маленький деревянный шкафчик. Мужчина хотел погрузить его в багажник фургона. Кошка, крутя хвостом, норовила прыгнуть мужчине под ноги.

— Это ресторан, а рядом антикварный салон, — объяснила Карла, указывая на вывеску над дверью. — Хорошая идея. Мой клиент приезжал сюда на прошлой неделе со своей женой отметить годовщину свадьбы. Они позволили себе довольно скромный ленч, но закончилось тем, что купили красивый георгианский подсвечник за сто восемнадцать фунтов.

Выйдя из машины, Джинни рассматривала здание. Солнечные лучи отражались в окнах, и нежные ветви плюща покачивались на ветру. Аппетитный запах еды, приправленной чесноком, смешивался с древесным запахом, растворенным в воздухе. Оживленные голоса слышались из ресторана, а из антикварного салона доносилась мелодия «Ангелов» в исполнении Робби Уильямса. Может, это и не Робби Уильямс? Но все равно — разве эта мелодия не прекрасна?

Черная кошка подкралась к мужчине, когда он закрывал дверцу фургона. Отойдя с дороги, он цыкнул на нее:

— Не глупи. Это теперь мое.

— Фыр-р-р-р! — ощерилась кошка, прежде чем повернуться и убежать прочь.

— Чертово отродье! — бросил мужчина ей вслед.

Наблюдая, как он впрыгнул в машину и отъехал, Карла шутливо подтолкнула Джинни:

— Ты что, из-за кошки язык проглотила?

Похоже, что да. Что ж, а может, и не из-за кошки, но Джинни очаровали и вывеска, и звуки, и запахи ресторана «Пенхалигон», и магазин антиквариата… Поддавшись неожиданному обаянию всего этого, Джинни влюбилась в это место с первого взгляда.

— Пожалуй, я еще выпью, — сказала Джинни, потянувшись к бутылке шампанского «Флер». — Давай и ты тоже.

— Я не могу. Я же за рулем.

— Оставим здесь машину и заберем завтра утром. Господи, мне здесь так нравится! Почему все рестораны не похожи на этот?

Поразительно, что, несмотря на то что это была среда, да еще в феврале, ресторан был полон. Видимо, «Пенхалигон» пользовался успехом. Темно-красные стены были увешаны постерами и оригинальными картинами, в зале — старинная мебель, и это способствовало созданию поразительно уютной атмосферы. К тому же еда была отличная, не говоря уж о прекрасном выборе вин. Начав с моллюсков под лимонным соусом, Джинни сейчас приканчивала бифштекс-гриль.

— Знаешь, держи меня за руку, — сказала Карла. — Не позволяй мне ничего рассматривать, когда зайдем в антикварный магазин.

За одной бутылкой последовала другая. Примерно час они говорили без остановки и наблюдали через окно, как черная кошка крадучись пробиралась через двор, пугая гостей. Из старинного музыкального центра лились знакомые мелодии — от Фрэнка Синатры до группы «Блэк саббат», и они часто слышали, как персонал на кухне, не удержавшись, начинал вторить песне.

— Кофе и бренди, пожалуйста, — сказала Карла официантке, которая подошла взять заказ. — Или джин?

Джинни кивнула:

— Прекрасно.

Официантка удивленно переводила глаза с Карлы на Джинни.

— Кофе и джин? Вы уверены?

— Два кофе и бренди, — смеясь, проговорила Карла. — Джин — это ее имя.

— О Боже! Я удивилась, это прозвучало так дико! И решила уточнить. — Девушка покачала головой. — Извините, я уже плохо соображаю. Сегодня слишком много заказов.

— Эй, Марта! — Один из мужчин за соседним столом окликнул официантку. — Ты сегодня одна? Что случилось с Симми?

— Симми отплыла в Таиланд со своим бойфрендом. Уже третий человек задает мне один и тот же вопрос. Теперь мы ищем новую официантку, а я сбилась с ног. Если вам нравится эта работа, Тед, скажите слово.

— Какой из меня официант? — отмахнулся Тед, мужчина лет шестидесяти. — Мои ноги никуда не годятся. Стол номер шесть, между прочим, просит счет.

— Спасибо, Тед. Так… Два кофе и два бренди. Я принесу, как только смогу.

Марта быстро ушла, и Карла налила вино из второй бутылки. Она взглянула на Джинни.

— О чем ты думаешь? — наконец спросила Карла.

— Ты знаешь о чем. — Легкое волнение охватило Джинни. — Я бы могла работать здесь. Я бы хотела работать здесь.

— Ты уверена? Только на февраль?

— Я не знаю. — Если работа сезонная, значит, ей придется делать это с апреля по октябрь, но что потом? В прошлом году она работала в чайном магазинчике напротив, где всегда было оживленно, но все же это было не то место, за которое стоило бы держаться. Со временем булочки с изюмом и сандвичи с огурцом потеряли свою привлекательность, и практически их единственными клиентами, которым нравились светлые кружевные шторы и вывеска над дверью «Старинный чайный магазин», были исключительно пенсионеры совсем уж престарелого возраста, ближе к восьмидесяти. Пальцы Джинни до сих пор помнили тяжесть резиновых шин инвалидных колясок и острую боль от трости, которая по ошибке своего престарелого владельца упиралась ей в ногу.

Ее пальцы невольно зашевелились при этом воспоминании, и Джинни сказала:

— Этот ресторан лучше, чем чайный магазин.

Карла кивнула, потом демонстративно задрожала и, изобразив ужас на лице, воскликнула:

— Только не вспоминай о «Детском аде»!

Упомянутое заведение, конечно, не называлось так. «Детский рай» был развлекательным центром для детей, где два лета подряд работала Джинни. В ее обязанности входило занимать детей, стараясь разукрасить их лица, преобразив в мордочку какого-то животного. Работа была не из легких — представьте себе визжащих, не желающих стоять на месте детей, у которых мороженое размазано вокруг рта; жвачка, с которой они не желают расстаться, надувается шаром, а сопли бегут из носа, и детские ладошки размазывают их по щекам… Такое может свести на нет любые творческие порывы.