Загадочная леди - Мэри Бэлоу

Чтобы мужчина овладел ею. Хотелось, чтобы прошло ощущение пустоты и одиночества.

Новые желания встревожили ее, потому что у нее не было никаких приятных воспоминаний об интимной близости. Напротив – совершенно иные. И она уж никак не ожидала, что ей когда-нибудь вновь захочется близости.

Да и потом она ведь не одинока. А если и одинока, то ее одиночество – цена, которую приходится платить за независимость, самоуважение и душевное спокойствие. Цена небольшая. Речь идет даже не об одиночестве, а об уединении. Уединение можно нарушить, отправившись в гости к кому-либо из ее многочисленных друзей или соседей.

Но Кэтрин боялась, что больше не сможет обманывать самое себя. Опасалась, понимая, как, в сущности, одинока. Она уже начала это понимать.

И все из-за этого надменного, язвительного человека, который, сидя у нее на кухне позавчера вечером, предложил ей стать его любовницей. Человека, который вызывал у нее гнев и в то же время – искушение. Человека, который чуть было не скомпрометировал ее вчера, до того как его увела с собой миссис Адамс. Да ведь он окинул ее взглядом и мысленно раздел донага!

Человек... которого она хочет.

Это признание ужаснуло ее.

И вдруг Тоби, изучавший соседний луг, бросился к тропинке с отчаянным лаем. Вдалеке показались три всадника. В такую рань? Сердце у нее упало. Неужели за весь день не найдется времени, когда можно спокойно погулять одной?

Насколько можно было рассмотреть издали, одним из всадников был мистер Адамс. Но она поняла, что это не он. Уже потому хотя бы, что спутниками его были мистер Гаскойн и лорд Пелхэм. Уклониться от встречи не было никакой возможности. С одной стороны от нее стена, с другой – поле. Кроме того, Тоби, точно так же как вчера, мчался по тропе им навстречу – Давид, с дурацкой бравадой кидающийся на трех Голиафов.

Мистеру Гаскойну пришлось успокаивать свою нервную лошадь. Он усмехнулся. Лорд Пелхэм снял шляпу и склонил перед ней голову. Лорд Роули наклонился в седле и подхватил ее терьера, который удостоил его еще одним негодующим и удивленным воплем, после чего уселся поперек лошади перед виконтом, пыхтя, навострив уши и свесив язык. Капитуляция произошла быстро.

– Миссис Уинтерс, – проговорил лорд Пелхэм, – с вашим появлением красота утра приобрела полноту. Я и не знал, что на свете есть леди, встающие так рано.

– Доброе утро, милорд, – ответила она, полуприсев перед ним. У него красивые белые зубы, заметила она, очень синие глаза. Он такой же красивый, как виконт, и уж конечно, гораздо обаятельнее. Почему же на него она может смотреть прямо и разговаривать без волнения, ее сердце при этом бьется совершенно ровно? – Это лучшее время суток.

– Придется мне продать эту лошадь, – заявил мистер Гаскойн, посмеиваясь. Он снял шляпу и поклонился Кэтрин. – Какой позор! Испугалась какой-то собачонки! Я этого не переживу. Но конечно, будь я собачкой, а вы – моей хозяйкой, я лаял бы так же яростно, чтобы защитить вас.

– Доброе утро, сэр, – засмеялась Кэтрин, – уверяю вас, что его лай куда хуже укуса. – Какой привлекательный джентльмен – веселые глаза, легкое обаяние, и никаких перебоев в сердце.

И не дожидаясь, пока ситуация приобретет оттенок неловкости, как это случилось перед ее коттеджем два дня назад, она повернула голову.

– Доброе утро, милорд, – обратилась она к лорду Роули, который почесывал блаженствующего Тоби за ухом. Еще один привлекательный джентльмен, но не более, чем остальные. Только внутри у нее все сжалось.

– Мадам. – Он посмотрел ей в глаза и склонил голову. И все-таки ситуация странная. Кэтрин должна была бы улыбнуться и пойти своей дорогой. Но Тоби все еще сидел на лошади виконта с таким видом, словно с удовольствием провел бы там все утро.

– Увы, – проговорил мистер Гаскойн, – наши пути с вами, миссис Уинтерс, очевидно, должны разойтись. Она улыбнулась в ответ.

– Увы, мы не можем делать вид, что направляемся в одну сторону с миссис Уинтерс, – поддержал лорд Пелхэм, – увы!.. Иначе миссис пришлось бы, беседуя с нами, все время поднимать голову, что очень неудобно. А собачка напугала бы вашу лошадь до судорог. – И он фыркнул.

Мистер Гаскойн засмеялся:

– Но один из нас мог бы предложить миссис Уинтерс сесть в седло, а мы бы пошли пешком. Что было бы весьма галантно.

Они шутили с ней – чуть-чуть, совершенно беззлобно. А виконт Роули только смотрел на нее сверху, рассеянно поглаживая Тоби.

– Я вышла из дому, джентльмены, чтобы подвигаться, и Тоби тоже. – Она осуждающе взглянула на терьера и увидела руку виконта, лежащую на спине у собаки, – мужскую руку, сильную, с длинными пальцами.

Виконт молча наклонился и поставил Тоби на землю. Собака повиляла хвостом и потрусила дальше.

– Всего хорошего, мадам, – сказал лорд Роули. – Не смеем вас задерживать. – На его лице не было улыбки, и шуток он не поддержал.

Она пошла по тропинке. Стук копыт затихал у нее за спиной.

Всего две недели, думала она. И все. И ее жизнь вернется в свою обычную колею. По крайней мере она очень надеется на это.

Хотя и понимает, что это будет нелегко.

– Очаровательна, – сказал мистер Гаскойн. – Совершенно очаровательна. Вопреки немодному деревенскому туалету, не так ли? И деревенскому спокойствию.

– Жаль только, – заговорил лорд Пелхэм, – что мы втроем облизываемся из-за одной и той же женщины. Немодный деревенский туалет выглядит очаровательно на той, что и без него будет выглядеть прекрасно. И даже еще прекраснее, когда без него, ей-богу. Но в этих краях как-то совсем нет женщин, и это тревожно. Я не хочу обижать вашу невестку, Рекс.

– Но ведь мы к этому стремились, – возразил виконт. – Мы все в какой-то степени спасаемся от сложных ситуаций, связанных с дамами, не так ли? Иден – от своей замужней леди, Нэт – от незамужней, я – ну скажем, от бывшей невесты. Возможно, нам пойдет на пользу какое-то время побыть без женского общества. На пользу душе и все такое.

– Вы нравитесь ей, Рекс, – сказал лорд Пелхэм. – Она с трудом заставила себя посмотреть на вас, а со мной и Нэтом болтала и улыбалась так, словно мы ее братья. И меня возмущает, что вы даже не выдавили из себя улыбки. Вопрос в том, нравится она вам или нет? Нелепо, что единственная в этих местах красивая женщина пропадает понапрасну только потому, что мы с Нэтом слишком вежливы, чтобы переступить границы ваших владений.

Виконт в ответ фыркнул.

– Полагаю, – заметил мистер Гаскойн, – что позавчера вечером виконт заработал пощечину. Если не в буквальном, то в переносном смысле слова. – Вы ведь действительно были у нее в тот вечер, когда пошли прогуляться, да? И повели себя совершенно бестактно, Рекс? Вы выложили ей все напрямик, не потратив и пары дней на подходы и ухаживания? Придется дать вам, старина, несколько уроков, как соблазнять женщин. Нельзя подойти к добродетельной деревенской вдове, похлопать ее по плечу и осведомиться, не хочет ли она лечь с вами в постель. Именно это вы и сделали, верно?