Глоток свободы - Николай Андреев

— Зато от решения Конгресса зависит участь Нейтральной зоны, — вставил Жак. — Аланцы ведь не остановятся на достигнутом. Они не потерпят соседства с мутантами. Полковник Возан направит армию в центр города. Где ты тогда найдешь пристанище, Сток? Может у Непримиримых?

— Хочешь что-то предложить? — прищурив глаза, поинтересовался оливиец.

В горячке боя и преследования у Неланда не было времени подумать о сложившейся ситуации. Судя по всему, он многое упустил из виду. Где гарантия, что черти и трехглазые вернутся на свою территорию? Союзники и так уже грабят и мародерствуют!

Выставить их обратно за границу сектора будет непросто. Лидеры кланов потребуют значительную часть добытых трофеев.

А аланцы? Они вряд ли смирятся с поражением. Новой атаки не избежать.

Спустя пару минут морсвилец полностью осознал правоту Храброва. Исход битвы в любом случае печален для чистых, их дни сочтены. И уж кто-кто, а Сток прощаться с жизнью и богатством не собирался…

Если землянин хочет спасти себя и своих людей, При этом помогая сохранить Нейтралку, зачем ему мешать? Ведь только здесь Неланд сможет укрыться от захватчиков. Уходить в пустыню, в поисках оазисов — неприятная перспектива.

— Чего ты хочешь? — сказал тасконец.

— Совсем немного, — ответил Олесь. — Прежде, чем Конгресс примет решение, я должен на нем выступить. Сумею убедить вас — будем жить все, нет — значит, нам конец.

— Что же, твоя просьба разумна и своевременна, — проговорил Сток. — Я ничего не обещаю, но передам все слово в слово.

В сопровождении своих телохранителей морсвилец неторопливо двинулся к центру города. Там, на главной площади, в трехстах метрах от «Грехов и пороков» находилось довольно неказистое двухэтажное здание. Именно в нем и заседал высший орган управления Морсвила.

Гонцы давно оповестили всех лидеров кланов об экстренном заседании. Система связи в городе была отлично налажена.

Миновав ряды аланцев, Неланд подошел к заслону стражей порядка. Они молча расступились, пропуская чистых, но вслед за ними тотчас заняли прежние места. Тяжелые гермошлемы с пластиковыми забралами, бронежилеты, заряженные арбалеты и мечи, вытащенные из ножен. Армия Нейтрального сектора была настроена очень решительно.

— Они готовы к драке, — произнес де Креньян. — На мирный исход никто из стражей не рассчитывает. В любой момент нас могут атаковать.

— Я знаю, — кивнул головой Храбров. — Мало того, среди солдат я заметил гетер и вампиров. Значит, они подтянуты сюда еще вчера. Заслон должен был задержать армию аланцев в случае прорыва захватчиков через сектор чистых. Неудивительно, что тасконцы настроены столь агрессивно. Они рассчитывали на худшее…

Неожиданно ряды морсвилцев дрогнули. В центре образовался широкий проход. Аланцы предусмотрительно упали на землю, защелкали затворы карабинов и автоматов. Вскочили на ноги наемники. Блеснули стальные клинки мечей и сабель.

Оживились чистые — не спеша, осторожно, они начали приближаться к границе сектора. В этот момент Олесь подумал, что его план не удался и последнее сражение окажется отчаянным и кровопролитным.

Однако, опасения оказались напрасны. Сквозь строй стражей порядка неторопливо, с достоинством проследовали четыре человека. Во главе группы, с наглой усмешкой на устах, шел Аято. За ним двигались двое землян и Линда Салан.

Увидев окровавленное лицо Жака, женщина вскрикнула и, не стесняясь соотечественников, бросилась на шею француза. От волнения и радости, она рыдала и целовала его в грязные щеки и губы. И если наемники догадывались об этой связи, то для аланцев подобное поведение офицера-десантника оказалось полной неожиданностью.

В экспедиционной армии было немало женщин, но свои чувства никто открыто не демонстрировал. Личные взаимоотношения не особенно поощрялись командованием. А уж любовь к дикарю-наемнику? Такое пехотинцы и в мыслях себе позволить не могли.

Как и положено по уставу, со своего места встал Троул и решительно направился к Салан. Дернув ее за рукав, Рон негромко вымолвил:

— Лейтенант, вы нарушаете все этические нормы…

Линда обернулась к десантнику и с улыбкой ответила:

— Троул, пошел ты к дьяволу! Я не только офицер, а ещё и женщина… Со своими достоинствами и недостатками. Ты впервые оказался на этой планете, а мы с Жаком здесь уже три года. Рапорт о моем поведении можешь подать Возану. Если конечно останешься жив…

Взглянув на де Креньяна и счастливое лицо аланки, пехотинец проговорил:

— Я не собираюсь жаловаться. В конце концов, это твое личное дело. И не мне тебя судить…

— Вот слова настоящего мужчины, — сказала Салан, вытирая платком грязь и кровь с лица маркиза.

С не меньшим интересом за трогательной встречей наблюдали и земляне. Она всколыхнула в душах наемников давно забытые, но не утраченные чувства. Кто-то вспоминал своих любимых, оставшихся на далекой планете, кто-то думал о женщинах в лагере на космодроме, а кто-то просто мечтал о счастливом будущем. Человек всегда живет надеждами на лучшее.

— Прямо целый спектакль разыграли, — иронично произнес Пол.

— Что, верно, то верно, — поддержал товарища Храбров.

— Молчал бы, — вмешался в разговор Тино. — Девичьи сердца нежны и ранимы. Нужно осторожно разжигать в них огонь страсти. А судьба часто преподносит удивительные сюрпризы. Одна красавица не находит себе места в Морсвиле, вторая…

Японец вдруг осекся, что не ускользнуло от внимания Стюарта. Шотландец подобные промахи замечал сразу.

— Постой, постой, — с хитрой усмешкой воскликнул он. — Весту я хорошо знаю. У Олеся в лагере нет любовниц. Тогда кто же вторая? Ну-ка рассказывай! Грешно скрывать от друзей такие интересные подробности.

— Заткнись, болтун, — ответил Аято. — Это не твоего ума дело. Праздное любопытство до добра не доводит…

— Понял, — с наигранным испугом произнес Пол. — Не хотите обсуждать эту тему — не надо. Не настаиваю.

Храбров пребывал в полной растерянности. Он и сам не понимал о ком идет речь. Олесь прекрасно знал, что напрасно скрывать имя женщины самурай не станет. В отношениях со слабым полом воины не проявляли особых церемоний. Цены на рабынь в городе не столь уж высоки. Но сейчас японец подразумевал нечто иное.

Чтобы выиграть время для размышлений, русич перевел разговор в другое русло.

— Тино, а как ты здесь оказался? — спросил Храбров. — Неужели твоя группа тоже прорвалась в Нейтралку.

— Разве я похож на идиота? — иронично заметил самурай. — Как только черти на правом фланге перешли в наступление, я тотчас развернул отряд и бросился прочь из Морсвила. Один аланский придурок пытался меня остановить, пришлось сломать бедняге челюсть. Теперь постоянно благодарит за то, что спас его роту от полного уничтожения.

— Я не зря говорил, что Аято вывернется, — воскликнул де Креньян. — Хитрее лисицы нет на всем белом свете. Такого ни огнем, ни мечом не возьмешь!