Призраки прошлого - Наталия Вронская

— Тогда не называйте меня непостоянным. Называйте меня непредсказуемым или… — Лопухин замолчал, подыскивая нужное слово, — или переменчивым.

— Переменчивый человек не может быть верным.

— Отчего же? Верность — качество души, переменчивость и непредсказуемость — свойства характера. Отчего то и другое не может сочетаться?

— Но это как-то странно, — в замешательстве произнесла она. — Душа… характер… Вы совсем запутали меня!

— Я лишь хочу сказать, — Лопухин тонко улыбнулся, — что верный человек может быть переменчив, а непредсказуемый может быть верен. Вспыльчивый и темпераментный, он может поддаваться минутному настроению или слабости, но притом быть верен одной идее или… одной любви… — он замолчал.

— Переменчив в собственных вкусах и настроениях? И притом непоколебим в одном-единственном чувстве? Нет, такого быть не может, — она покачала головой. — Эти свойства настолько противоречивы, что…

— Не поддавайтесь слишком рассудку, для женщины это губительно.

— А мне кажется, что для женщины губительно пренебрегать рассудком.

— Какая редкая проницательность, — засмеялся Лопухин. — Вы просто не оставляете мне ни единой возможности.

— Я этого и добивалась, — Катенька остановилась. — А чего добиваетесь вы? — пришло в голову спросить ей.

Как неуместен был этот вопрос, как он был провокационен, она поняла мгновение спустя, когда Лопухин попросту сгреб ее в свои объятия и, прижав к себе, принялся целовать. Ее робкие протесты не оказывали на него никакого воздействия, Лопухин и не думал отпускать Катерину. Он чувствовал, что она не станет слишком сильно его ругать, ведь такой вопрос был задан неспроста. Хотела ли она сознательно, или то было невольное желание, пока еще не ясное ей самой, но она уже была увлечена им, если не сказать более. А через несколько минут она даже и не сопротивлялась. В голове ее мелькнула только одна мысль: «Ты желала приключения? Получи же его!» И Катенька отдалась на волю происходящему с нею в этот миг.

1816 год

Катя зарылась головой в подушку. Она то краснела, то бледнела, что-то бормотала, никак не могла успокоиться и ужасно боялась показаться на глаза даже горничной. Она не сомневалась, что при одном только взгляде на нее все тут же станет ясно. И какое счастье, что Алексей уехал на несколько дней! Вот ему в глаза посмотреть она бы точно не смогла. Или бы посмотрела и тут же все рассказала!

Катенька будто разума лишилась. Всегда такая рассудительная, вовсе не глупая, она впервые в жизни потеряла рассудок от страсти.

Катерина вдруг уселась на кровати прямо и, сжав голову руками, стала вновь припоминать все, что произошло…

…Она едва вырвалась из объятий Андрея. Тот бы и не подумал отпустить ее добром, если б она не приложила к тому все усилия. Хотя противен он ей точно не был! Даже наоборот. Последние остатки здравого смысла удержали ее от окончательного падения. Никогда, никогда она не испытывала ничего подобного! Кровь ее так не вскипала, сердце не замирало от восторга, не захватывало дух, и не теряла она рассудка от поцелуев и объятий никогда до сей поры. Все, что было до того, не носило и малого отпечатка той страсти, которая охватила ее в тот миг в объятиях Андрея. До сего момента в жизни ее были нежность и покой, но пылкости и безрассудства она не знала…

И в тот миг, когда все это случилось с ней, когда голова ее затуманилась, а сердце готово было выпрыгнуть из груди, она поняла, чего всегда не хватало ей. Почему же Алексей никогда не вызывал в ней страсти? Почему его объятия не были так горячи, а поцелуи так пламенны? Что же было не так, ведь муж любил ее, и она в том не сомневалась! Может быть, что-то не так было с нею? Может, дело в том, что она не любила? И что же теперь ждет ее? Любовь? Или бесчестье? Как назвать это? Как понять то, что случилось с нею?.. Не на пороге ли бездны она стоит?

И почему, почему мужа ее нету дома? Для чего он в отъезде? Кто же остановит ее? Кто даст ей удержаться? Ведь еще одно мгновение, и она уже не сможет вернуться к прежней жизни…

* * *

— Николай прислал письмо, — Алексей тут же за столом распечатал послание и принялся его читать.

— Что же он пишет? — Катеньке не было особенно интересно, что мог написать племянник, она спрашивала для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

За последние несколько дней они с Алексеем так мало разговаривали и так мало виделись, что она чувствовала от этого сильную неловкость. Муж совершенно переменился к ней. Его будто не интересовали ее заботы, ее мысли. Она могла отлучаться из дому тогда, когда хотела, и настолько, насколько хотела. Он не требовал отчета, не злился, не ругал ее, просто делал вид, что не замечает. Катенька не хотела себе в этом признаваться, но подобное равнодушие было ей неприятно.

Если бы Алексей настаивал на своих правах и вмешивался во все ее дела, требовал отчета во всех поступках, она бы протестовала, не отвечала, а возможно, что и возненавидела бы его. Но теперь, когда он так потрясающе равнодушен после всей любви, которую Катерина только и знала от него, ее это страшно задевало. Она даже стала уделять Алексею больше внимания, и выходила из дому теперь значительно реже.

Поэтому, встречаясь с Лопухиным, она по большей части думала именно об Алексее. Это позволяло ей до сей поры удержаться от окончательного падения. Лопухина это не могло не злить, ведь он считал себя как никогда близким к цели, но желаемого события, которое укрепило бы победу над Катериной, все еще не происходило. Будто невидимая преграда стояла между ними. Она даже стала меньше видеться с ним, хотя Андрей настаивал на более частых свиданиях в уединенных местах.

Что же до Алексея, то временами его даже забавляла та обида, которую он читал в глазах жены. Он прекрасно знал о свиданиях Кати с Лопухиным. И знал, что слишком далеко те еще не зашли. Но будто поставил себе целью ни во что не вмешиваться и ждать, чем дело кончится. Он любил Катю и хотел ей счастья. И если ее счастье было с другим, то он отпустит жену, чего бы ему это не стоило.

Если бы он был старше, или имел советчика, или был при других обстоятельствах и другом характере, то, возможно, не стал бы так поступать. Не говорилось ли при венчании, что заботливость мужа должна спасать жену от неразумных поступков и бед, которые она сама может причинить себе из-за слабости женской души? Вероятно, ему бы стоило попенять на такое поведение и заметить, что его прямым долгом было остановить Катеньку, хотя бы и силой! Но Алексей был другой человек, с другим характером и другими взглядами, и он твердо решил, что позволит Катерине самой решить свою судьбу.

Иногда у него в голове мелькала мысль, что супруга может невольно погубить сама себя. Ведь Долентовский не доверял Лопухину и совершенно не был уверен в его искренности по отношению к Катеньке. И именно поэтому он не спускал глаз с Катерины, хотя она того не замечала. Когда сам, а когда и доверенные его люди не спускали с Кати глаз, притом оставаясь для нее невидимыми.