Университет - Бентли Литтл

Мистер Гонор медленно повернулся на своем месте.

– А тебе не кажется, что он мог достичь того же за гораздо более короткое время? Нам, читателям, не нужны детали ради деталей.

– А мне показалось, что это сработало.

– И в чем же смысл?

Фэйт глубоко вздохнула, собралась с духом и заговорила:

– Мне кажется, что Дикки пытался добиться правдоподобия, сделать свой мир реальным. В романе не одни только символы или метафоры. Или, по крайней мере, так не должно быть.

– Вот именно, – поддержал ее студент на последнем ряду. – В этом весь смысл.

Фэйт взглянула на него. Он кивнул и улыбнулся в ответ.

* * *

Его звали Джим Паркер, и он был редактором университетской газеты.

Фэйт немного поболтала с ним, пока они шли после лекции к лифту. Он был мил – интеллигентный, но не надутый – и сразу же ей понравился. Мистера Гонора и некоторых других студентов на потоке он ненавидел так же сильно, как и она. Так что, когда аудитория сначала опустела, а потом наполнилась новыми студентами, Фэйт поняла, что не хочет прекращать разговор. Пришел лифт, идущий вверх, и его металлические двери открылись. Следующей у нее была лекция по ботанике, но она притворилась, что уже освободилась, и пригласила Джима выпить по чашечке кофе и продолжить беседу.

Однако он сказал, что ему надо в редакцию и что, как у главного редактора, у него куча работы, которую надо сделать до завтрашнего номера.

– Предлагаю перенести на потом, – сказал он.

Фэйт не могла понять, было ли это правдой или просто причиной для вежливого отказа, способом сказать, что ему это неинтересно, так что она улыбнулась, попрощалась, когда он вошел в лифт, и осталась ждать лифта, идущего вниз.

Независимо от того, дали ей от ворот поворот или нет, Фэйт в отличном настроении пересекла двор в направлении биологического факультета.

Этот парень ей понравился.

Фэйт шла быстро, почти бежала, но, тем не менее, опоздала – все студенты уже сидели на местах, а преподаватель начал лекцию.

Несмотря на то что сам поток был не очень большим, занятие проходило в громадном лекционном зале, одном из трех, построенных специально для того, чтобы демонстрировать научные опыты перед аудиторией в две сотни студентов. До сих пор профессор не использовал возможности аудитории на полную катушку. Однажды он воспользовался проектором, но не более того – все остальное время стоял за кафедрой не двигаясь и все время говорил. Однако сегодня вдоль стены за сценой громоздились клетки различных размеров, в которых сидели животные, от крыс и песчанок на одном конце до собак и кошек на другом. На длинном столе, расположенном рядом с левым рядом клеток, стояли чашки с засушенными растениями.

Фэйт, стараясь как можно меньше шуметь, нашла себе место возле двери и достала ручку и блокнот.

– …и я продемонстрирую вам влияние этих ядовитых растений на разных животных, – говорил профессор.

Одна из собак громко залаяла.

Профессор натянул белую хирургическую маску, которую достал из кармана. Теперь его голос звучал приглушенно, но он говорил так громко, что его слышали все.

– Начнем с небольшого одноколокольного растения из семейства имбирных. – Из одной из чашек профессор достал цветок на стебле. – Это субтропическое растение растет в естественной среде в некоторых районах бассейна реки Амазонки, но может так же успешно выращиваться в Северной Америке. Когда крыса съедает его, как мы с вами это сейчас наблюдаем, – он засунул стебель между проволочными прутьями первой клетки, и крыса начала его покусывать, – растение производит эффект, напоминающий отравление винилхлоридом.

Неожиданно крыса стала с силой бросаться на стенку клетки, не обращая, очевидно, никого внимания на то, что проволока делала с ее телом. С каждым броском сталь вжималась в ее мех и прорезала тушку, а крыса все продолжала бросаться на неподдающуюся стенку. На ее морде появились глубокие порезы, и вскоре ее крохотная головка вся покрылась пересекающимися кровоточащими линиями.

Тяжело дыша после одного особенно сильного броска, крыса сдохла.

– Еще интереснее посмотреть, как эта кампанулата из Южной Джорджии повлияет на песчанку. – Профессор взял веточку из одной из чашек и засунул ее в клетку с песчанкой.

Животное мгновенно отодвинулось от высохшего растения, как будто почувствовала его токсичность, но профессор, двигая веткой, запихнул ее наконец в рот песчанке.

Животное стало немедленно рвать кровью.

Фэйт, возмущенная и ощущающая тошноту, подступающую к горлу, оглянулась вокруг. Ведь это же незаконно? Преподаватель не может просто так убивать животных, пытаясь продемонстрировать что-то классу, или нет?

Казалось, что профессор развеселился.

– Наш друг, мистер Кот, не очень любит представителей семейства сапиндоцветных, и сейчас мы это с вами увидим.

Кот отчаянно мяукал, и Фэйт на мгновение подняла глаза, чтобы увидеть животное, которое само разрывало свой живот.

Она вновь отвела взгляд. Вокруг нее студенты делали записи и вели себя так, будто ничего особенного не произошло. Она слышала, как профессор что-то сказал, как кот взвизгнул в агонии – это был короткий, резкий, обжигающий звук, – а потом наступила тишина. Девушка слева от нее и глазом не моргнула.

Возможно, закон не запрещает убивать животных таким образом, но это неправильно. Даже самое извращенное воображение не поможет увидеть в этом научные опыты. Это была никому не нужная демонстрация отвратительных примеров, о которых вполне можно было просто услышать на лекции или прочитать в книге. Это была жестокость ради жестокости.

Фэйт тошнило, и она заставила себя глубоко вздохнуть. Кто-то должен положить этому конец. Кто-то…

Джим.

Да, Джим. Она все расскажет ему. Может быть, он сможет напечатать об этом в газете. Если студенты узнают, что над животными массово издеваются, а потом убивают лишь для того, чтобы показать, как ядовитые растения влияют на их организмы, начнутся протесты. И тогда, возможно, факультет естественных наук или даже администрация Университета будут вынуждены изменить эту политику.

– Посмотрите на перфорацию кошачьего живота. Именно поэтому кот пытался разорвать его собственными когтями. Кровь, которую вы здесь видите…

Фэйт встала, собрала свои книги и тетради и вышла из аудитории.

Типичный для Южной Калифорнии смог накрыл все вокруг. Горы на севере скрылись за белой стеной, и даже здание спортзала в дальнем конце кампуса слегка расплывалось в дымке. От этого воздуха у Джима разболелась голова.

Глядя на бледное небо, он вспомнил Уильямс и массивные белые облака, летящие по бесконечному голубому небу в сторону Нью-Мексико.