Елизавета II. Королева мира. Монарх и государственный деятель - Роберт Хардман

Во время поездки в такую колоритную страну, как Таиланд, дизайнер получил некоторую свободу действий с оттенками – в один день Королева могла появиться в нарядах белого, мандаринового, светло-голубого, малинового и золотого цвета. Как обычно, на торжественном банкете Королева должна была надеть украшения, подаренные ей хозяином. Мур создал белое вечернее платье, расшитое бисером, чтобы акцентировать широкую ленту-перевязь горчичного цвета, большой крест и орденскую цепь Прославленного ордена Королевского дома Чакри[40].

К этому времени почетная обязанность Бобо перешла к новому дизайнеру, Анджеле Келли, еще одной близкой наперснице и прямолинейной хранительнице королевского гардероба, которая также проявляет большой талант дизайнера. Именно мисс Келли (которую Королева зовет «Анджелой») придумала то, что Королева называет «очень полезным платьем», а другие во Дворце прозвали «нарядом кредитного кризиса». Для ряда государственных мероприятий Королева переделывала одно и то же платье, для чего на нем крепились различные эмблемы в зависимости от того, куда его предполагалось надеть – например, кленовые листья для визита в Канаду или национальные птицы для стран Карибского бассейна. Другие наряды просто используются вновь. Любимое пальто Королевы – от Анджелы Келли, темно-розового цвета с отделкой цвета сливы – было замечено по меньшей мере на дюжине разных мероприятий.

Модные критики на некоторых этапах правления Королевы были настроены к ней недоброжелательно. Однако в более позднее время ее очевидная уверенность в собственном стиле – как, впрочем, и верность изготовленным в Уолсолле сумкам от Launer и изготовленным в Лондоне туфлям Rayne с квадратным каблуком (чтобы лучше распределялась нагрузка на стопу) – заставила критиков умолкнуть. В ходе государственного визита Королевы в Италию в 2000 году она посетила в Милане прием для гигантов швейной промышленности, включая Prada, Krizia, Fendi, Missoni и Ferre. Нервничающие пресс-чиновники Дворца пытались удержать британских репортеров подальше от богов моды, опасаясь едких замечаний в их адрес. К счастью для Королевы, у них ничего не вышло. Торговые марки наперебой не скупились на похвалы.

– Она безупречна в одежде, которую выбирает, – таков был отзыв Джанфранко Ферре о серебристо-голубом платье и жакете Королевы от Karl-Ludwig Rehse и такой же соломенной шляпе от Philip Somerville.

– Королева выше моды, – провозгласила Мариучча Криция.

– Она просто является одной из самых элегантных женщин в мире, – признала Миучча Прада.

В числе других доверенных дизайнеров последних лет – модистка Рэйчел Тревор-Морган и дизайнер Стюарт Парвин.

– У нее удивительный цвет лица, а это значит, что я могу одеть ее в любой цвет, – сказал Парвин, хотя Королева склонна выбирать цвета, которые помогают ей быть заметной. Как она однажды сказала модистке:

– Я не могу надевать бежевый цвет, ведь тогда люди не поймут, кто я.

Как заметила графиня Уэссекская, это делается из уважения к публике:

– Не забывайте, когда она появляется где-нибудь, толпа собирается в десять-пятнадцать рядов, и ведь людям хочется иметь возможность сказать, что они видели хотя бы край шляпы, когда Королева проезжала мимо. Ей нужно быть заметной, чтобы люди потом могли сказать: «Я видел Королеву».

В преддверии Бриллиантового юбилея 2012 года журнал Vogue в течение двенадцати месяцев проводил опрос читателей, выясняя их мнение по поводу нарядов Королевы, и выявил явное предпочтение оттенков синего (29 %), за которыми следуют цветочные узоры (13 %), а также зеленые и кремовые тона (оба по 11 %).

Королева также в полной мере осознает, что ее гардероб для турне должен хорошо держать форму. Анджела Келли искусна в поиске тканей и фасонов, на которых не образуются складки. В тех случаях, когда Королева попадала под сильный дождь, она предпочитала потом не садиться и не сушить одежду на себе, так как знала, что, если она присядет, то наряд помнется. Стюарт Парвин сказал, что узнал от своих предшественников важный совет. Он закупает в отделе штор у Peter Jones маленькие свинцовые цепочки-утяжелители и вшивает их в подол королевских нарядов не только для поддержания формы одежды Королевы, но и для предотвращения того, что теперь принято называть «непорядком с гардеробом». Во время турне по Новой Зеландии в 1963 году порыв ветра подхватил юбку Королевы в столице, после чего по всему миру замелькали заголовки статей типа «Ветреный Веллингтон». Фотограф Реджинальд Дэвис запечатлел этот момент для британской прессы – «мы чуть было не увидели…» – однако, когда в 1963 году он представил это фото на премию «Фотограф года», жюри отказалось принять его из-за недостатка вкуса. В 1991 году произошло то же самое, когда Королева прибыла в Намибию и ветер подхватил подол ее юбки, пока она спускалась по трапу самолета. Ветер представлял собой непредсказуемую опасность во время поездок на протяжении большей части ее правления. Однако свинцовые утяжелители помогли решить эту проблему.

Они могут периодически приводить в ярость дипломатов и чиновников Дворца, но Королева всегда понимала роль СМИ в ходе своих поездок. Регулярным мероприятием в начале большинства королевских турне был прием для СМИ, на котором всех журналистов, освещающих визит, приглашали опустить камеры, убрать блокноты и час или около того общаться с Королевой и герцогом наедине. В первые годы правления в Букингемском дворце даже устраивался перед турне особый прием для прессы (на котором Королева не присутствовала), на котором гости иной раз так увлекались освежающими напитками, что в конце подобного приема в 1961 году фоторепортеры принялись гонять на своих автомобилях по четырехугольному двору Дворца.

Несмотря на все усилия местных сил безопасности, ярых сторонников монархии и более уважительно настроенных сил в Министерстве иностранных дел затруднять работу СМИ на протяжении многих лет из убеждения, что они делают Королеве некое одолжение, на самом деле королевская семья не хочет исключать прессу из поездок. Хотя бывали случаи, когда королевской семье хотелось, чтобы земля поглотила пресс-центр. Герцог Эдинбургский пережил периодические столкновения с прессой в ходе большей части своей жизни, начиная с кануна бракосочетания 1947 года, когда он и его друзья оказались под прицелами фотовспышек камер фотографов в день его мальчишника в отеле Dorchester. Однако королевская семья сознает, что бессмысленно продвигать Британию за рубежом, если никто о ней ничего не знает. В конфиденциальной депеше о государственном визите в США в 1991 году британский посол сэр Энтони Экленд напомнил своим коллегам из Министерства иностранных дел: «Те, кто организует визит, и те, кто сообщает о нем, одинаково заинтересованы в его максимально полном освещении». Предоставление прессе «по крайней мере одной хорошей истории каждый день, – советовал он, – занимает их и не дает подыскивать глупости, за которые они цеплялись бы в противном случае».