Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » 1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 2. Июль-Сентябрь - Харуки Мураками

1Q84. Тысяча невестьсот восемьдесят четыре. Книга 2. Июль-Сентябрь - Харуки Мураками

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 92
Перейти на страницу:

Скорей уж стоит задаться вопросом: а в кого превратился он сам?

От этой мысли ему стало не по себе.

Если кого и разочаровала бы эта встреча — так, наверное, саму Аомамэ. Все-таки в школе Тэнго был математическим вундеркиндом, отличником почти по всем предметам, восходящей спортивной звездой. Учителя ставили его в пример, прочили мальчику большое будущее. Тогда, наверное, он казался ей кем-то вроде сказочного героя. А кто он теперь? Приходящий учитель подготовительных курсов — даже солидной работой не назовешь. Да, за кафедрой не напрягается и своей холостяцкой жизнью вполне доволен. Но никакой выдающейся роли в обществе не играет. В свободное время пишет романы, которые еще ни разу не опубликовал. Халтурки ради сочиняет гороскопы для женских журналов. Читателям нравится, но если серьезно, иначе как бредом собачьим не назовешь. Ни друзей, ни любимой. Чья-то жена, старше Тэнго на десять лет, раз в неделю сбегающая к нему ради секса, — практически единственный человек, с которым у него хоть какие-то отношения. Все, чем мог бы гордиться из созданного до сих пор, — чужой роман, который он переписал и превратил в национальный бестселлер. Но как раз об этом ему нельзя рассказывать ни единой живой душе…

Очередь Тэнго подошла, и кассирша принялась разгружать корзину.

В обнимку с бумажными пакетами он вернулся домой. Переоделся в шорты, достал из холодильника пиво и, потягивая его прямо из банки, вскипятил воду в большой кастрюле. Затем вывалил в кипяток зеленый горошек.

И все-таки странно, думал он, отчего эта худосочная десятилетняя пигалица до сих пор не идет у него из головы? Подошла в пустом классе, стиснула руку и убежала, не сказав ни слова. Вот и все. А ему почудилось, будто Аомамэ унесла с собой частичку его души. Или тела? А взамен оставила в нем частичку себя. Все это не заняло и минуты, но осталось в памяти на всю жизнь…

Тэнго взял нож, настрогал имбиря, нарезал аккуратными кусочками грибы и сельдерей, пошинковал кинзы. Почистил креветки, сполоснул их под краном. Расстелил на столе бумажное полотенце и выстроил на нем креветку за креветкой — шеренгой, точно бравых солдат на плацу. Затем разогрел большую сковороду, налил в нее кунжутного масла и начал тушить имбирь на слабом огне.

Да, было бы здорово, если бы они встретились, снова подумал он. Пускай в итоге это разочарует кого-то из них — все равно. Просто ему очень хочется еще раз увидеть Аомамэ. Узнать, как сложилась ее жизнь, чем она теперь занимается, что ее радует, что печалит. Ведь как бы ни изменились оба с тех пор и как ни глупо думать, будто между ними что-то еще возможно, — все, что случилось тогда в пустом классе, осталось прежним.

Он вывалил на сковородку сельдерей и грибы. Переключил газ на максимум — и, покачивая сковороду над огнем, аккуратно помешал бамбуковой лопаткой содержимое. Чуть посолил, поперчил. Когда овощи слегка обжарились, добавил еще влажных креветок. Опять посолил-поперчил, вылил рюмку сакэ. Плеснул соевого соуса, приправил петрушкой. Все эти манипуляции Тэнго совершал не задумываясь. Словно переключился на автопилот и почти не соображал, где находится. Блюдо, которое он готовил, не требовало работы ума, — просто в нужном порядке двигались руки, а в голове продолжали вертеться мысли об Аомамэ.

Дотушив креветки с овощами до нужной кондиции, Тэнго выложил их на большую тарелку. Достал из холодильника еще одну банку пива, сел за стол и принялся за еду, от которой валил пар.

А ведь за последние месяцы я здорово изменился, думал он. Как-то даже вырос психологически, что ли. И это к тридцати-то годам? Тэнго усмехнулся и невольно покачал головой. Поздравляю, приятель. С такой скоростью развития сколько тебе еще понадобится, чтобы окончательно повзрослеть?

И все-таки очень похоже на то, что все эти метаморфозы в нем вызвал «Воздушный кокон». Перекраивая повесть Фукаэри, он страстно хотел придать форму и тем историям, что до сих пор жили только в его душе. Да, этот текст зародил в нем страсть. На какую-то долю состоявшую из его подсознательной тяги к Аомамэ. Вот почему он стал так часто думать о ней. Воспоминания то и дело уносили его туда, в пустой полуденный класс двадцать лет назад. Точно волны, так и норовящие утянуть за собой любого, кто решил омыть ноги в морском прибое.

Он допил вторую банку пива до половины, вылил остатки в раковину. Недоеденные креветки с овощами переложил в тарелку поменьше, завернул в кулинарную пленку и спрятал в холодильник.

Перекусив, Тэнго сел за письменный стол, включил процессор и уставился в девственно-белое поле текстового редактора.

Да, переписывать прошлое смысла нет, здесь подруга права. Как бы старательно мы ни переписывали наше прошлое, вряд ли это серьезно повлияет на ситуацию, в которой нам довелось оказаться сегодня. Все-таки Время обладает достаточным сопротивлением, чтобы сводить на нет любые попытки искусственной корректуры. На одни исправления неизбежно лягут другие, и в итоге общее течение Времени вернет все на круги своя. Даже если что-то изменится в мелочах, человек по имени Тэнго останется человеком по имени Тэнго, какую реальность для него ни городи.

Пожалуй, остается только одно: встать на распутье настоящего — и, беспристрастно вглядываясь в прошлое, переписывать вектор его движения в будущем. Другого пути просто нет.

От раскаянья и сокрушенья

Разрывается грешное сердце,

Дабы слезы мои, о верный Иисусе,

Обратились в миро на челе Твоем…

Таковы слова арии из «Страстей по Матфею» — той, что спела ему Фукаэри. Уже на следующий день заинтригованный Тэнго прослушал эту пластинку заново и прочел перевод либретто. Эта ария в самом начале «Страстей» — о том, что случилось с Иисусом в Вифании. Там он посетил дом человека, болевшего проказой, и какая-то женщина вдруг подошла и вылила Иисусу на голову целый горшок драгоценного масла для благовоний. Ученики Иисуса стали бранить ее за расточительство, дескать, это миро можно было продать за большие деньги и раздать их бедным. Однако Иисус осадил их, ответив, что женщина сотворила добро, ибо приготовила его тело к погребению.

Женщина знала, что Иисус скоро умрет. И чтобы оплакать его, пролила на него благовоние. Знал о близкой кончине и сам Иисус. А потому сказал: «Где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала»[12].

Изменить свое будущее ни один из них, конечно, не мог.

Тэнго снова закрыл глаза, глубоко вздохнул и принялся мысленно выстраивать в нужном порядке слова. Меняя их местами — так, чтобы образы получались как можно объемней, добиваясь оптимального ритма.

Словно Владимир Горовиц перед клавиатурой из восьмидесяти восьми клавиш, Тэнго занес руки над словопроцессором, выдержал паузу — и, вонзив пальцы в буквы, принялся выписывать слово за словом.

О реальности, в которой на вечернем небе с востока появляются две луны. О людях, что живут под этими лунами. И о времени, которое там течет.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 92
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?