Дочь есть дочь - Мэри Вестмакотт

Но он был встревожен – Сэра оказалась совсем иной, чем ему представлялось. Он-то вообразил себе избалованную девочку, привыкшую цепляться за материнскую юбку, а перед ним предстала девушка, удивившая его своей красотой, внутренней силой и самообладанием.

До сих пор Сэра была для него отвлеченным понятием. Но сейчас она обрела плоть и кровь.

Сэра вошла в гостиную, запахивая на себе шелковый халат.

– Наконец-то сняла с себя этот лыжный костюм. Ванну бы еще принять. В поездах так грязно! Коктейль приготовил?

– Вот, изволь.

– Спасибо. А этот мужчина ушел? И правильно сделал.

– Кто он такой?

– Видела его первый раз в жизни. – Сэра рассмеялась. – Не иначе как один из маминых поклонников.

Эдит вошла в комнату опустить шторы, и Сэра не преминула спросить:

– Кто это был, Эдит?

– Приятель вашей матушки, мисс Сэра. – И Эдит, дернув за шнур шторы, перешла к другому окну.

– Вовремя, однако же, я приехала. Пора помочь маме в выборе приятелей.

– А-а-а, – произнесла Эдит и потянула за второй шнур. – Он вам, значит, не понравился?

– Нет, не понравился.

Эдит пробормотала что-то себе под нос и вышла из комнаты.

– Что она сказала, Джерри?

– «Очень жаль», по-моему.

– Вот умора!

– Загадочное высказывание.

– Ну, ты же уже знаешь Эдит. Но почему нет мамы?

И почему она всегда позволяет себе быть неточной?

– И вовсе не всегда! Во всяком случае, на мой взгляд.

– Как мило с твоей стороны прийти меня встречать, Джерри! Извини, я так и не написала тебе, сам знаешь, жизнь – штука сложная. А как ты ухитрился так рано уйти из своей конторы, чтобы успеть к поезду?

Наступила небольшая пауза.

– О, при сложившихся обстоятельствах это было не особенно трудно, ответил наконец Джерри.

Сэра резко выпрямилась и внимательно посмотрела на него.

– Давай, Джерри, выкладывай. Что случилось?

– Да ничего особенного. Просто все складывается не лучшим образом.

– Но ты же обещал быть терпеливым и сдержанным, – упрекнула Сэра.

Джерри помрачнел.

– Помню, дорогая, но ты и не представляешь себе, на что это было похоже. Вернуться из Богом забытой дыры вроде Кореи, где жизнь – сущий ад, но, по крайней мере, вокруг – приличные ребята, и попасть в компанию скряг из Сити. Видела бы ты дядюшку Люка! Гора жира с пронзительными свинячьими глазками! «Рад приветствовать тебя дома, мой мальчик!» – Джерри ловко изобразил елейную интонацию дяди вместе с астматической одышкой. – «Э-ээ.., а-а-а.., надеюсь, все волнения позади и ты.., ты пришел в нашу организацию с серьезным намерением потрудиться. Рабочих рук нам не хватает, поэтому.., поэтому возьму на себя смелость утверждать, что, если ты как следует возьмешься за дело, перед тобой откроются великолепные перспективы. Но начать тебе придется, конечно, с самых азов. Никаких.., гм.., никаких поблажек, послаблений, это мой принцип. Ты долгое время развлекался, посмотрим теперь, какой из тебя работник».

Джерри вскочил с места и прошелся по комнате.

– Развлечением этот жирняк называет действительную службу в армии. Поверь, я бы от всей души хотел, чтобы снайпер из желторожих красных всадил пулю в моего дядюшку. Эти денежные мешки умеют только штаны просиживать в офисах и не способны думать ни о чем, кроме денег…

– Прекрати, Джерри! – нетерпеливо воскликнула Сэра. – Твой дядя просто начисто лишен воображения. К тому же ты сам говорил, что тебе необходимо найти работу и заработать немного денег. Радости от этого мало, но что же делать? Еще, считай, повезло, что у тебя есть богатый дядя в Сити. Многие ничего бы не пожалели, лишь бы иметь такой шанс.

– А почему он богатый? – спросил Джерри. – Потому что купается в деньгах, которые должны были перейти ко мне. По непонятной причине мой дедушка Гарри оставил их ему, а не моему отцу, который был старшим братом…

– Не бери в голову! И вообще – завещай он их тебе, к твоему совершеннолетию от них бы все равно ничего не осталось – все бы ушло на налоги и похороны.

– Но это было несправедливо. Ты согласна со мной?

– А справедливо никогда не бывает, но ныть по этому поводу незачем. Нытики наводят такую тоску! Слушать бесконечные рассказы о постигшем людей невезении – что может быть хуже!

– Не очень-то ты мне сочувствуешь, Сэра.

– Я тебе вообще не сочувствую. Прежде всего следует играть по-честному. Или ты делаешь красивый жест и бросаешь эту работу, или перестаешь ворчать и, преисполненный благодарности своей счастливой звезде, благословляешь богатого дядюшку из Сити вместе с его астмой и свинячьими глазками. Ой, по-моему, мама наконец пришла!

Энн, отперев входную дверь своим ключом, вбежала в гостиную.

– Сэра, родная!

– Мамочка! – Сэра распахнула объятия навстречу матери. – Что случилось?

– Всему виной мои часы. Они остановились.

– Слава Богу, что меня встретил Джерри.

– А, Джерри! Здравствуйте! Я вас не заметила.

Тон Энн был самый безмятежный, она ничем не выказала своей досады на то, что ее надежды не сбылись – Швейцария не вычеркнула Джерри из жизни Сэры.

– Дай-ка на тебя посмотреть, милая, – сказала Сэра. – Выглядишь замечательно – сама элегантность. И шляпка новая, да? Ты красивая, мама.

– И ты, доченька. А как загорела-то!

– Это солнце и снег. Вот только Эдит страшно разочарована – вопреки ее предсказаниям я не закована в гипс.

Тебе ведь, Эдит, хотелось, чтобы я сломала себе пару-другую костей?

Эдит, внесшая в этот момент поднос с чаем, никак не отреагировала на шутку Сэры.

– Принесла три чашки, – сообщила она, – хотя мисс Сэра и мистер Ллойд пить, наверное, не станут. Небось уже напились джина.

– Как ты меня, Эдит, позоришь, – откликнулась Сэра. – Да, мы немного выпили и даже предложили этому, как бишь, его имя? Колифлауэр,[11]что ли? Кто он такой, мама?

– Мистер Колдфилд, мэм, просили передать, что ждать больше не могут, изрекла Эдит, обращаясь к Энн. – Но завтра, как договорено, придут всенепременно.

– Кто такой этот Колдфилд, мама, и зачем он придет завтра? Нам он, я уверена, ни к чему.

– Еще чаю, Джерри? – поспешно поинтересовалась Энн.

– Нет, спасибо, миссис Прентис. Приходится откланяться. До свидания. Сэра.