Готика. Любовь и Ненависть - Галина Алексеева

Мне нельзя было показываться,так что я подслушивала все сплетни и слухи, сидя с непринужденным видом в самыхнепосещаемых тавернах; как я уже говорила, лишние свидетели ни к чему хорошемуне приведут.

Появление одного вампира вмаленьких городах вызывало такую бурю эмоций, что не было никаких сомнений, чторазносчицы в тавернах будут щебетать об этом. Думаю говорить о том, что этитрещотки, сами того и не подозревая, рассказали мне о том, где он остановился,где он был, куда он обычно приходит, не стоит. Женщины никогда не могут держатьсвое мнение при себе, им обязательно нужно с кем-то посплетничать.

В этот город он приехалзаночевать, чтобы ни свет, ни заря снова отправится в путь. Могу ещепредположить, Дорофей заехал, чтобы немного пообщаться с дамами, так сказатьскрасить свое утомительное одиночество, целый день, трясясь в седле. Он ведьбыл жуть, какой был бабник, кутила, развратник, обманщик. И это еще самоеласковое, что я могла сказать о нем.

Стоя тогда перед домом, вкотором остановился Дорофей, я понимала, что настал тот последний час для этогоублюдка. Темная урчала от моих скопившихся негативных эмоций. После столькихлет я наконец-то нашла его, чтобы отомстить. Месть стала смыслом моей жизни,стала моим воздухом. Я отомщу за мать, за отца, за свою разрушенную жизнь,отомщу за себя. Отомщу за Анабель, которой я должна была быть.

"Разве сейчас я не должнабыла быть в тепле и уюте, - думалось мне, - окруженная людьми, которыебоготворят, любят и уважают меня. С родителями, которые заботились бы обомне?" Вместо этого меня ненавидели и боялись. Вместо поклонников была кучаврагов, вместо того, чтобы блистать своей красотой и изяществом в дорогомплатьице, как мне сулили родители в детстве, я стояла не пойми во что одетая, сгрязными, спутанными волосами, да и вообще думаю, со стороны даже не понятнобыло, к какому полу я принадлежу.

Я убедилась, что он домасовсем один и что никакой охраны не наблюдается, а потом начала выжидатьудачного момента, хотя самой мне было и непонятно, когда та минута, о котороймне уже час твердила Темная.

Тут хлынул дождь. Я выбежалана улицу, постояла под дождем, который словно специально для меня, становилсявсе сильнее и сильнее для того, чтобы могла изрядно вымокнуть. Доведя себя досостояния мокрой курицы, я тщательно спрятала все ножи, чуть ли не наполовинурасстегнула рубашку, взлохматила волосы. Хотя последнего и не требовалось. Яначала барабанить в дверь. Через несколько минут она распахнулась. В проеместоял ОН, презрительно оглядывая меня с головы до ног.

- Чего тебе? - буркнул он.

Что, красавчик, тебяпривлекают только богатые замужние дамы?

Я жалобно посмотрела него идля пущей действительности обхватила себя руками.

- П-п-прошу вас, Господин.Вп-п-пустите. Я с-совсем з-з-замерзла - сказала я и начала стучать зубами.

Он возвел глаза к небу итяжело вздохнул, неохотно подвинувшись, чтобы пустить меня в дом.

- Ну, заходи.

Я заскочила в дом. Дорофейзакрыл за мной дом. Я, обожающе посмотрела на него, когда он вернулся, чемвызвала его раздраженный взгляд. Мне стоило ожидать, что он не будет одет влохмотья, в отличии от меня, выглядевшей на его фоне полным ничтожеством. Нанем был шикарный костюм, сшитый по последней моде. Он остался таким же, каким яего видела в детстве.

Дорофей сухо предложил мнесесть на кресло. Я вся просияла, покраснела, опустила глазки в пол и робкоприсела на краешек кресла.

- Я прикажу приготовить вамгорячий чай и ванну.

Дорофей вышел из комнаты,оставив меня одну. Я смотрела ему в спину. О, как бы я удовольствием метнула быему ножичек. Но нужно потерпеть. Ему недолго осталось наслаждаться жизнью. Яулыбнулась. Сначала мы с ним немного поиграем, а потом...

"Ты ведь не забыла, какведут себя юные леди?" - спросила Темная.

* * *

Столица была мрачновата.Высокие, узкие из темного камня с маленькими окошками дома, стояли далеко другот друга. На улицах было темно и безлюдно, несмотря на вечер, время суток,когда вампиры начинают выходить из своих домов и начинают свой день. У нас, встолице людей, и днем и ночью слышны веселые крики, пьяное пение, лай собак,визг, ругань, а тут покой и тишина. Как-то не по себе даже.

Я свернула в ближайшую улочкуи увидела сидящих на земле трех молодых вампиров, горячо спорящих о чем-то.Один что-то шептал и размахивал руками, другой, хмурясь, слушал его, третий,очевидно, хотел что-то сказать, но каждый раз, когда он пытался это сделать,говорящий начинал еще сильнее размахивать руками, словно тем самым прося неперебивать его. Поэтому, третьему, пытавшемуся высказаться, ничего неоставалось, как каждый раз открывать и закрывать рот.

Воспользовавшись тем, что засвоим обсуждением, они не замечали меня, я начала тихонько подходить к ним.Наконец, вампир с хмурым лицом увидел меня, и сильно ткнул говорившего, отчеготот выругался и тоже посмотрел на меня. Третий вампир, в отличие от своихсобратьев, посмотрел на меня с любопытством.

- Приветствую - насмешливосказала я, оглядывая всех троих. - Прошу прощения, что прервала ваш спор.

Нахмуренный вампир, так и непоменявший выражение своего лица, встал и учтиво мне поклонился. "Похоже,он тут самый старший"- заметила я, по тому как, он строго посмотрел надвух других вампиров. Они тут же вскочили, отряхнулись и поклонись. Третий дажепоцеловал мне руку и слегка покраснел.

- Меня зовут Юлиан, -представился старший. - Это Орест, - указал он на среднего. - А тот, что стоити краснеет Алексий.

- Очень приятно, -дружелюбноулыбнулась я и присела в шуточном реверансе. - Готика.

Ребята-вампиры улыбнулись исели обратно. Похоже, сидеть на голой земле у них считалось нормальным. Увидевмой слегка удивленный взгляд, Алексий улыбнулся и снял куртку. Я попыталасьпротестовать, но он услужливо постелил ее рядом с ними и почти силком усадил меня.Признаться, я была удивлена таким напором.

Они начали закидывать менявопросами. Я уклончиво отвечала, также, не забывая задавать им вопросы, накоторые они пытались ответить, постоянно перебивая друг друга, так что толком яничего не понимала.

В каждой компании есть свойлидер. У них лидером был Юлиан, так как сразу видно, что он старше Ореста иАлексия, да и вообще у него, по-моему, мозгов побольше. Он сухо отвечал,постоянно хмурился, смотрел прямо в глаза. Орест же был просто вулканом по сравнениюс Юлианом. Когда он говорил, то часто начинал повышать голос и когда он уже былна грани крика, то Юлиан, морщась и хмурясь, резко его одергивал. В отличие отЮлиана он не смотрел в глаза, а переводил взгляд от одного лица собеседника кдругому. Алексий был самый младший. В основном он, молча, сидел, смотря вземлю. Иногда я ловила его взгляды на себе, но он тут же краснел и опускалглаза. Этакий робкий мальчик.