Самый лучший вечер - Валерия Вербинина

–Вот если бы тебе удалось установить личность снайпера или, еще лучше, тех, кто его замочил, тогда было бы другое дело. – Полковник со значением прищурился. – Понимаешь?

Кошкин немного подумал.

–Я могу взяться за Свиридовых, – сказал он.

Но полковник, горько усмехнувшись, отверг идею капитана:

–Ты же сам знаешь, что абсолютно ничего этим не добьешься, – отозвался он. – Да, наверняка супруги заманили Пономарева в ловушку, но ни за что в том не сознаются. Не зря же они ни свет ни заря помчались к знаменитому адвокату Андрею Расту, хотя по воскресеньям его время стоит вдвое дороже.

–Вам и это известно? – изумился Кошкин.

–Разумеется, – хмыкнул его начальник. – Нет, Олег, забудь о Свиридовых. Андрей Раст даже не даст тебе к ним подобраться.

–Значит, искать других свидетелей? – без особого энтузиазма спросил капитан.

–Точно, Олег, – кивнул полковник. – Бомжи, старухи, собачники… Вот кого надо опрашивать. В Москве не может быть так, чтобы никто ничего не видел.

В глубине души Кошкин признавал правоту начальника. Гости на вечере видели лишь то, что видели, то есть слишком мало для того, чтобы прижать Свиридовых. Снайпер, судя по всему, мертв, винтовка, как сообщили эксперты, тоже ничего не дала – ни отпечатков, ни следов. Оставалась только надежда на каких-нибудь праздношатающихся прохожих. Кто-то наверняка оказался там, где не обязан был находиться, и видел то, чего в принципе видеть был не должен. Кошкин поморщился. Н-да, быстро же, однако, Свиридовы помчались к адвокату… Впрочем, и понятно – после того, что они натворили, им больше всего была нужна защита от закона.

Несмотря на то что было воскресенье, а в выходные Андрей Раст не слишком охотно брался за дела, Елена все же сумела уломать юриста. И теперь, сидя в роскошно обставленной приемной, Свиридовы ожидали, когда же знаменитый адвокат их примет. От секретарши, безупречной Лидочки, они уже знали, что Андрей занят с другим посетителем, которому тоже вдруг срочно понадобились его услуги.

Наконец дверь кабинета отворилась, и Раст вышел, провожая посетителя (что вообще-то было для могущественного адвоката абсолютно нехарактерно). Однако факт остается фактом: Андрей сиял, как новогодняя иллюминация, и расточал улыбки, каждая из которых стоила целое состояние. Заинтересованная Елена даже приподнялась с места, чтобы увидеть, кого же надменный юрист так обхаживает. И когда посетитель наконец повернулся, она не без изумления признала в нем… своего загорелого гостя в дешевом сером костюме, прилетевшего на вечер одноклассников прямиком из Бразилии.

–Лева! – вырвалось у нее. – Что ты тут делаешь?

Андрей Раст обернулся:

–О, вы знакомы с нашим миллионером?

–С каким еще миллионером? – вытаращил глаза Алексей.

–Господин Рубинштейн – владелец одного из крупнейших изумрудных месторождений Бразилии… – заговорил юрист.

Но тут Лев метнул на него такой взгляд, что улыбку мигом сдуло с адвокатского лица. Он сообразил, что допустил оплошность, ужасную, непоправимую, после которой ему уже не светит представлять интересы господина Рубинштейна ни в России, ни в ее столице, ни даже в забытой богом и картографами деревне Гадюкино-Замухрышкино. Секретарша Лидочка стояла у стола, хлопая ресницами, похожими от обилия туши на ножки тарантула.

«Уволю идиотку! – злобно помыслил проштрафившийся адвокат. – Какого черта не предупредила, что Свиридовы уже приперлись?»

Пока в голове Раста бродили мысли, одна другой убийственнее и печальнее, Елена в оцепенении смотрела на бывшего одноклассника. Боже мой! Старенькие часы… так себе костюмчик… Ай да Лева, ай да хитрец! И как она могла забыть, что он всегда был до крайности скрытен, никому никогда не говорил про свои дела, и даже его бабушка не пожелала сообщить, чем он там занимается в стране диких обезьян… Изумрудный барон! Мультимиллионер как минимум, а завтра – чем черт не шутит? – и миллиардер! В груди у Елены потеплело, как всегда делалось с ней в присутствии обладателей больших – очень больших – денег.

–Лева! Неужели это правда? – вскричала она, растянув рот в улыбке.

Но изумрудный барон, как и подобает баронам, тотчас же поставил ее на место.

–Извини, Лена, я спешу, – довольно сухо сказал он. – Хоть самолет и мой собственный, но я терпеть не могу опаздывать.

Рубинштейн удалился быстрым шагом. Елена, обменявшись растерянным взглядом с мужем, бросилась вслед за бывшим одноклассником. Тот шагал столь стремительно, что она нагнала его только на выходе из здания.

–Лева, подожди! Я… мне надо с тобой поговорить.

К ее облегчению, Лев все же остановился и повернулся к ней.

–Мне так жаль… – лепетала Свиридова, на ходу поправляя прическу и мысленно ругая себя за то, что не накрасилась как следует перед походом к адвокату. – Наш вечер… гибель Антона… Все вышло не так, как я хотела. Послушай…

–Нет, – сказал Лев.

Ей показалось, что она ослышалась.

–Что? – на всякий случай переспросила Елена.

–Это ответ на твой вопрос, – отрезал Лев. Голос его стал металлическим и холодным, как клинок сабли. – Ты ведь хотела попросить у меня денег?

–Я… С чего ты взял? – пролепетала она.

–У тебя вдруг сделался заискивающий вид, – пояснил Лев. – Так вот, повторяю: нет.

Рубинштейн отвернулся и стал спускаться по ступеням к своей машине.

–Лев! – Елена снова бросилась за ним. – Только небольшую сумму… Бизнес Алексея переживает временные трудности. Мы все вернем, обещаю тебе!

Изумрудный барон внезапно остановился. Когда он обернулся к ней, Свиридова поразилась, какое бешенство было написано на его лице.

–Временные трудности? – рявкнул Лев. Его глаза метали молнии. Твой муж должен одиннадцать миллионов, Лена! Это ты называешь временными трудностями? А как же Антон? Что, не вышло расплатиться его кровью? Да?

–Лева! – взвизгнула Елена. – Это неправда, клянусь тебе! Всем, что мне дорого, клянусь! Это ложь! Господи…

Но ее слова звучали неубедительно, что женщина и сама прекрасно понимала.

–Зря я сюда приехал, – тихо сказал Лев. Плечи его опустились, рот дернулся. – Не стоило. Прощай, Лена. Надеюсь, ты будешь спать спокойно, но лично я не желаю иметь с тобой ничего общего.

Не слушая больше, что ему говорит бывшая одноклассница, Лев Самойлович Рубинштейн сел в машину и сделал шоферу знак торопиться в аэропорт.

Журналисты уже уехали. При свете дня разрушенный дом казался еще более мрачным и бесприютным, чем ночью. Половина окон была выбита, под ногами хрустели куски кирпича.

Кошкин сунул руку в карман, проверил, там ли его верный пистолет. Может быть, попытать счастья – поискать бомжей? Ночью их не нашли, но, может, кто-то все-таки ютится в этих развалинах?