Посох в руках, свирель за пазухой 1 Посох - Инеш Райтер

печет самые вкусные пироги. Часто все зависит от потенциала, обучаемости и резерва. Согласись, встретить в таком мире человека с абсолютно нулевым потенциалом куда как странно.

Действительно, странно. Я сделала жалкую попытку оправдаться.

— Ты сказала, что я могу быть песчаным человеком?

— Так мне показалась вначале, — кивнула Ррр, — но даже у них, живущих в жарких песках, где волшебная влага на вес золота, есть в груди капли магии. Их мало, но они есть. У тебя же — пусто. Словно она никогда не касалась тебя.

Я недовольно фыркнула:

— Что-то и я не заметила, как ты швыряешься фаерболами.

Ррр раскрыла ладонь, над ней сформировалась крупная снежинка.

— Конечно, это не моя специализация. Я больше лекарь и слухач. Но твои вопросы навевают на интересные мысли.

Мне пришлось опустить глазки и уткнутся взглядом в каменную пыль.

Твою мать! Кто ж знал? Я, обычный человек, теперь оказалась белой вороной в мире магии. Впору зайтись истерическим смехом. Не помню, кому из героических попаданце доставалась такая сомнительная честь?

— Но она приказывала медведю, — пренебрежительно бросил Арвен, словно поймал меня на шулерстве. — Ты знаешь, не будь она магом, ей бы это не удалось.

Ррр почесала свой затылок и поинтересовалась у меня:

— Занятно. И как у тебя это получилось? Арвен прав, говорить с медведем странно, особенно учитывая, что эти звери не поддаются дрессировке.

Если бы я знала! Вся моя маскировка летела в бездну.

— Может, у меня обаяние зашкаливает. Может, медведю стало меня жалко. Да мало ли какие мысли могут бродить в лохматой голове. Отсутствие магии здесь что, прямо такая редкость? — с досадой спросила я, стараясь отступить от недовольного Арвена как можно дальше.

— Скажем так, — скептически улыбнулась орчанка, разглядывая меня так, словно у меня на лбу рог вырос, почти как у медведя. — Ты — первый подобный экземпляр. Боюсь, такую диковинку многие захотят получить.

Я медленно выдохнула сквозь сжатые зубы. Вот теперь для них я точно выродок. Мне пришлось силой подавить охватившее меня раздражение.

— Это видят все? То, что у меня нет магии?

— Нет. Только, те у кого хватает умения взглянуть в глубину души. Это единственное, что тебя волнует?

Да у меня прорва вопросов!

Но начать следует с основного: как скрываться мире, где есть вероятность нарваться на какого-нибудь мага, который раскроет тебя за пару секунд, а потом сдаст в зоопарк, словно редкую зверушку, или в кунсткамеру, как диковинку. Ну, почему нормальные люди попадают в миры, где запросто становятся супермагами? А мне достался этот, где маги все, кроме меня? Проклятое везение!

Арвен смотрел на меня взглядом энтомолога, решая что лучше: посадить в баночку эту непонятную букашку или лапки оторвать? Все-таки хорошо, что мне с самого начала дефективный маг попался. Ррр хотя бы адекватная: в банку пихать не собирается.

Задумчиво я прошлась пальцами по витой поверхности посоха.

Отыгрывать трубадурочку дальше не имело смысла — все равно они мне не поверят. Идеальная легенда летела коту под хвост, а в моем случае — к медведю.

А выбор-то невелик: затихариться и плыть по течению или сказать правду и попросить помощь. Во втором случае искать забытого бога будет куда проще. Внутренние весы колебались со скоростью свихнувшегося маятника.

На меня пытливо смотрели две пары глаз.

«Нет, если не хочешь, можешь не говорить», — взгляд Ррр был по-родительски теплым, так смотрят на ребенка, который думает, что смог всех обхитрить, прикрыв спиной разрисованные обои.

«Ну, давай, выдай еще одну ложь», — Арвен, ожидая подвоха, наоборот глядел подозрительным бараном, который вдруг заметил отсутствие ворот.

Я мило и злобно улыбнулась ему: если скажу правду, твои мозги свернутся похуже воображаемых рогов.

Хотя с чего это я решила, что им неизвестно про чужие миры? Может, тут попаданцы ходят как у себя дома.

Внутренний маятник замер. Качайся — не качайся, а помощь нужна. Сама не справлюсь. Ведь чувствовала же, что все равно когда-то выдам себя.

«Твою мать! Да, пошли вы все! Желаете правды? Получайте!», — подумала я и начала изливать душу.

Глава 9

Арвен

Подобного бреда мне еще не приходилось слышать.

Я поверил Кривоглазому. Когда он, ползая на коленях между трупов, сваленных у подножья гробницы, божился, что безжалостно вырезал своих подельников, потому что был охвачен духом Райгонара третьего. Кто же знал, что этот кровожадный самоучка действительно вплел свою суть в металл меча. Пришлось уничтожить его, а с ним и безумного конунга.

Я почти поверил молодому Райну Вар Горду. Когда он, оплетенный могильными червями, кричал, что решиться на заговор против Владетеля его подбила любовница — само воплощение Ларайи. Ну конечно. Недалекому и высокомерному Вар Горду ума бы не хватило провернуть задуманное, жаль, что с его любовницей так и не удалось поговорить. Ей удалось ускользнуть.

Но это? Больше походило на безумные россказни «Ордена любвеобильных монахов», утверждающих, что боги вскоре спустятся на твердь, чтобы создать из пепла новый мир.

— Очередная ложь? — бросил я, когда Иина умолкла.

Она сощурила глаза и прошипела в ответ:

— Не веришь?

Ее ладонь лежала на посохе, который она вытащила из глубины развалин, а во взгляде горела решимость загнанного зверя, готового дать отпор. Смешно. Она ведь понимает, что у нее нет шансов.

Как можно поверить ее словам?

Когда я впервые увидел ее… Нет, гораздо раньше, когда в открытый полог вместе с безумием грозы и запахом трав ворвалось ее жгучее любопытство, я почувствовал присутствие силы. Даже не знаю, как это удалось в моем состоянии. Тогда я еще подумал, что она — шанс на свободу.

А затем, когда увидел ее обнаженной с бушующим огнем в венах понял, что не ошибся. Передо мной стоял маг.

Настолько сильный, что божественное пламя не убило ее, а ласково струилось по тонкой коже подобно изысканному шелку. Она помогла мне освободиться, разорвав оковы. Хотя действовала, словно поднятый труп, не осознавая происходящее. Я еще подумал, возможно, это у нее первая инициация, и жалел только об одном, что не мог помочь справится с ней.

В пути я был готов к спонтанным всплескам ее силы, к неконтролируемым истерикам и безумным экспериментам. Но она закрылась. Вела себя так, будто ничего не произошло. Не пыталась, как это делают юные адепты, плести кривые нити заклинаний, используя их, когда нужно и не нужно. Даже когда в кровь стерла ноги, не применила простейшие лечебные заклинания, известные всем. Это было странно.

Мне пришло в голову, что она такой же беглец, как и я.