Модная история - Лариса Теплякова

— Ладно, ладно, не горячись. Я ведь сам-то добрый и интеллигентный, — мирно и даже ласково сказал Липштерман. — Я ведь вижу всё и понимаю. Ты девочка ещё совсем, хоть и независимая вся такая. Ты из обычной скромной семьи, и ещё не забыла своё простое житьё-бытьё, не отошла от него. Ты слишком стремительно взлетела. Ты уже вхожа в высокие сферы, в аристократическое общество Jet-Set, но ещё не срослась с элитой ни душой, ни умом, ни телом. А вот как прирастёшь всей кожей и сердцем к роскоши, к широким возможностям, к комфорту, к виллам, яхтам и частным самолётам, так будешь цепляться за это всю свою жизнь. Опускаться ниже никто не хочет. Одним словом, аристократизм и истинная буржуазность не пустили внутри тебя своих корней. Там ещё только зёрнышко проклюнулось. Ты на грани двух миров — серости и блеска. You don't think rich! Наверно знаешь, что так говорят на Западе. Тебе решать, как жить. А я так, подсказал мимоходом. Я ведь сам такой, из глубины народных масс. Но я выбрался оттуда и обратно не хочу. Вот, пекусь о таких девушках, как ты. Ты же красавица! Так распорядись своей красотой с умом!

— И всё же я верю, что только собственные, заработанные в поте лица деньги приносят истинное удовлетворение. Я не стремлюсь попасть в элиту общества через постель олигарха, — упрямо ответила Джейн.

— А счастье было так близко! — сострил Жора. — Вольному воля. Вольному воля! Ну, пока!

И он послал ей на прощании свою двусмысленную улыбочку. Все фотографии Липштерман унёс с собой.

* * *

Вечером того же дня состоялся торжественный гала-ужин для участников модных показов. Джейн провела на этом мероприятии совсем мало времени. Ей удалось беспрепятственно улизнуть. В отеле она провернула свою уже привычную процедуру с переодеванием и поспешила встретиться с Климом.

— Я предлагаю прогулку на водном трамвайчике по Москве-реке. Скоро навигация закончится, а пока ещё теплоходы ходят. Как, согласна? — спросил Клим.

— Спрашиваешь! Конечно! — ответила Джейн.

С палубы открывался изумительный вид на городские набережные в осеннем убранстве. Деревья медленно облетали, и опавшие резные листья несло неспешным течением. Огни городских фонарей сливались в сплошные светящиеся полосы, которые тянулись вдоль реки, а свет их причудливо преломлялся и дробился в тёмном водном зеркале. Над рекой кружили красавицы-чайки. Они опускались совсем низко, а потом плавно взмывали вверх, широко раскинув белые крылья и волнующе вскрикивая. Даже не верилось, что в самом центре столичного мегаполиса возможна такая несуетная, неспешная жизнь. Время на реке замедляло свой бег. Открывалась возможность разглядеть простые и прекрасные тонкости бытия. Именно этого так не хватает в обычной круговерти повседневности!

Клим ласково обнимал девушку за плечи и время от времени грел ей руки своим дыханием и поцелуями. Джейн было спокойно и уютно плыть вместе с ним по реке. Негромко звучало радио, и какая-то молодая исполнительница с чувством распевала:

— Ну, наконец-то, ты в самом центре моей вселенной!

Ну, наконец-то, ты в эпицентре одновременно!

Ну, наконец-то, в моём сердце занято место!

Ну, наконец-то! Ну, наконец-то!

Джейн даже промурлыкала вместе с ней пару строк вполголоса, а потом спросила Клима:

— Кто это пел сейчас?

— Лера Массква, — ответил он.

— А Массква — это что, фамилия такая?

— Сценический псевдоним. Она сама придумала, а, может, продюсер подсказал. А ты что, не знаешь Леру Масскву?! — удивился Клим.

— Да как-то нет, — уклончиво сказала Джейн и повела плечами. — Я не очень-то разбираюсь в эстрадных исполнителях.

— Замёрзла? — забеспокоился Клим. Он приложил свою щёку к кончику её носа. — А носик у нас совсем холодный!

— С тобой рядом мне тепло. Спасибо за прогулку по Москве-реке. Хорошо тут. Красиво и спокойно.

— А как в Подмосковье сейчас здорово! Давай поедем в выходные на моей машине за город? Выкроишь время? А то у меня скоро отпуск закончится, и я опять буду вечерами занят в баре. Но мы обязательно что-нибудь придумаем, и будем встречаться как можно чаще. Я уже прикидываю, как быть. Придётся как-то изменить свой рабочий график.

Джейн тоже прикидывала, как ей лучше поступить. Клим не подозревал, что совсем скоро случится их расставание. Джейн уже обещала себе, что именно в этот вечер должна рассказать Климу всю правду, но всё оттягивала минуту объяснения. Она подбирала слова, мысленно выстраивала разговор, а Клим тем временем увлечённо рассуждал о предполагаемой совместной поездке на природу:

— Можно поехать вдвоём, а можно с моими друзьями. Я познакомлю тебя с отличными ребятами. Я покажу тебе такие места! Нет, лучше ехать вдвоём! Сейчас и грибы должны быть. Ты когда-нибудь собирала белые или подосиновики?

— Нет. Опята, сыроежки с мамой собирала, а других грибов живьём, в лесу, и не видела.

— Ну, белые грибы — это же чудо! Один нашёл — и уже на обед хватит! Ножка у него толстая-претолстая!

— Молодые люди, вас не затруднит ответить на мои вопросы? — вдруг вежливо обратился к ним незнакомец.

— В чём дело-вопрос? Излагай! — в шутливо-дружелюбной манере поинтересовался Клим.

— Я из газеты «Московский комсомолец», — живо пояснил парень. — Мне кажется, это очень удачное место для спокойного непринуждённого разговора. Романтическая прогулка по Москве-реке, вечерние сумерки… Всё располагает к беседе.

— Ясно, ты проводишь какой-то опрос! — сказал Клим. — Ну, давай, валяй, спрашивай! Только не долго! Чересчур не грузи! Мы ведь отдыхаем!

— Нет, что вы! — обрадовался корреспондент. Он поспешно приготовил диктофон и присел рядом.

— Не надо никаких бесед, — строгим голосом заявила Джейн. — Оставьте нас вдвоём.

— Да ладно, Женя, пусть спрашивает! — Клим пребывал в отличном расположении духа. — У человека работа такая. Нам ведь нетрудно ответить.

— Я не хочу! — твёрдо возразила Джейн.

— Что же, не повезло тебе, «Московский комсомолец»! — усмехнулся Клим. — Девушка моя не хочет на твои вопросы отвечать, а я с ней спорить не буду. Слово Женечки для меня дороже, сам понимаешь. Тут молодёжи много, так ты и поговори с кем-нибудь из ребят.

— Ну, как же так, Евгения? — удручённо сказал корреспондент. — Неужели вы мне откажете? А, может, всё же поговорим, а?

— Нет! — Джейн была непреклонна.

— Прости, брат! — Клим шутливо развёл руками.

— Хорошо, исчезаю, но не прощаюсь окончательно, — нехотя согласился молодой журналист.

Когда он удалился. Клим спросил:

— Женя, а что ты так с ним сурово? Он тебе чем-то не понравился?

— Будем считать, что не понравился, — уклончиво ответила Джейн. — Лера Массква душевно пела, ты так хорошо про грибы рассказывал, а он подошёл и всё испортил.