Неизвестный Путин. Тайны личной жизни - Нелли Гореславская

«Володю на работу рекомендовал мне кто-то из наших офицеров, — вспоминал полковник Сергей Петров. — При собеседовании я сразу отметил аналитический склад ума Путина: разведке всегда нужны интеллектуалы с широким кругозором. Короче, Володя мне понравился. В противном случае он бы у нас не работал. Во многом ведь от меня зависело, суждено данному офицеру служить в нашем подразделении или нет. Отбор был строго индивидуальный. Путин был спокойный и очень скромный. Несмотря на большие знания и коммуникабельность, никогда не был в коллективе лидером. Но ребята относились к нему с большим уважением» (Александр Елисов. Шпионская романтика // МК. 25.04.2003).

По воспоминаниям коллег, в первую очередь молодого сотрудника отличала серьезная подготовка к любому мероприятию, глубокая проработка темы, внимание к деталям. Разумеется, это было невозможно без дополнительных занятий. Конечно, никто его к тому не принуждал, он сам понимал, что, если хочешь расти, надо постоянно учиться. Ведь разведка — это, главным образом, анализ полученных сведений, их масштабная аналитическая обработка. Умение сделать правильные выводы из полученной информации, точно спрогнозировать развитие событий, предугадать их — главная задача разведчика.

Работа, которой занималось подразделение, называлась разведкой с территории страны и включала в себя множество направлений. К примеру, в Ленинграде находилось генконсульство. Но ведь не секрет, что все страны мира имеют резидентуры на базе своих посольств и консульств. Следовательно, нужно было отслеживать, чем занимаются сотрудники разведки других государств в нашей стране. Не стоит забывать и о различных каналах международного сотрудничества, научно-технический или культурный обмен делегациями, когда к нам приезжали люди, интересующие разведку. Кроме того, тщательно отбиралась, готовилась и засылалась агентура в те государства, которые представляли для нас интерес. Надо сказать, что ничего особенного во всем перечисленном нет— подобные вещи используются всеми разведывательными службами мира.

Отдельных кабинетов у рядовых разведчиков не было — сидели по нескольку человек в одной комнате. Даже телефон стоял не на каждом столе, из-за чего в трудовом коллективе нередко вспыхивали ссоры. И нередко в центре разборки оказывался молодой лейтенант Путин. Уж слишком много у него было друзей, и со всеми хотелось пообщаться. Однако Путин был на хорошем счету у руководства, поэтому на такие его прегрешения оно смотрело сквозь пальцы. Он быстро стал одним из избранных разведчиков, кому выдавались «документы прикрытия»— удостоверение сотрудника уголовного розыска. Но что за задания он выполнял, никто не знал — в комитете существовало золотое правило: никогда не интересоваться работой товарища.

Вскоре Путина направили на курсы немецкого языка. Кого на них посылать, определяло руководство, но, разумеется, направляли на курсы иняза только самых перспективных. Курсанты занимались три раза в неделю по два часа. На первых порах в группах было человек восемь-десять, но к концу обучения, которое длилось восемь семестров, в лучшем случае оставалась половина. Диплом не выдавали, только свидетельство. В личное дело заносилась запись об окончании курсов иняза с такой-то оценкой.

После нескольких лет успешной работы Путина направили на учебу в Краснознаменный институт им. Андропова. По словам того же Петрова, ему не хотелось отпускать такого сотрудника. Но он видел, что перспективному сотруднику требовался профессиональный рост, хотя к тому времени тот был уже майором с блестящими видами на будущее в том же ПГУ. Краснознаменный институт — так раньше называлась нынешняя Академия внешней разведки под Москвой. Правда, до недавнего времени для близлежащих деревень и внешнего мира она проходила как закрытый научно-исследовательский институт Минобороны. Подобные специальные учебные заведения, в которых по специальным программам в течение нескольких лет готовят профессионалов-разведчиков, имеют все развитые государства мира, и СССР не был исключением.

Конечно, институт, как и подобает такому учебному заведению, был окружен завесой чрезвычайной секретности, а слушателей в него отбирали с большой тщательностью. У них должна была быть абсолютно «чистая» биография, отсутствие родственников за рубежом, хорошие показатели в учебе и на службе, отменное здоровье и крепкая нервная система. Проверяли кандидатов втом числе и на «полиграфе», иначе говоря, на детекторе лжи. Он на самом деле являлся лишь одной из методик тестирования, показывающей психологическую устойчивость человека, быстроту реакции и многие другие, не менее важные качества личности. Было, кроме того, и обычное собеседование с преподавателями института, которые смотрели, что за человек перед ними, с какой целью он пришел или идет работать в разведку, умеет ли он правильно общаться и работать с людьми.

Ведь разведка— это, прежде всего, как правильно сказал однажды Путин своему другу Сергею Ролдугину, именно работа с людьми. Так, уже на стадии отбора преподаватели определяли, кто на каком направлении будет работать. Для работы по линии политической разведки отбирались ребята, получившие юридическое, филологическое, историческое образование или специалисты-международники. Тогда же определялось, какой иностранный язык будет изучать слушатель. Знание иностранного языка и определяло длительность обучения: для изучения сложного восточного языка факультет мог быть и трехгодичным, для других, в зависимости от степени владения, одно- и двухгодичным.

После того, как человек проходил все круги проверок и тестирований и результаты оказывались положительными, его вызывали на комиссию, в которую входили высокопоставленные работники КГБ, а возглавлял ее заместитель председателя Комитета. Там будущему курсанту называли дату, когда он должен будет связаться по телефону с офицером из отдела кадров, который сообщит ему, что делать дальше.

Для того чтобы попасть в Краснознаменный институт, надо было приехать в Москву и пройти собеседование, по результатам которого тебя зачисляли на учебу. При зачислении главным образом учитывалось знание иностранных языков. Этот фактор определял общий срок обучения… Путин попал на одногодичный факультет — иностранный язык он знал хорошо. Когда все проверки-тестирования оставались позади, назначалась комиссия. Там называли секретную дату, когда надо было связаться с офицером отдела кадров. В назначенный день будущий курсант звонил, и ему объясняли, куда ехать. Он приезжал на определенную станцию метро, где собирались и остальные ребята. Затем все садились в автобус со шторками и трогались в неизвестном направлении.

Однако далеко, как известно, не увозили. Вскоре автобус с курсантами прибывал на территорию хорошо охраняемого загородного объекта, где им предстояло грызть гранит разведческой науки. Первые три этажа были отведены под учебные классы, жили курсанты на четвертом, по два человека в комнате. Условия жизни были, во всяком случае по тем временам, замечательные. Жили курсанты в двухместных номерах с умывальником, душ и туалет были в коридоре. В комнатах стояли финские кровати-диванчики, стол, платяной и книжный шкафы. Телевизор находился в общей комнате отдыха, где также можно было поиграть в шахматы или шашки и просто общаться. Словом, это было нормальное, мало похожее на армейское, общежитие. Путин делил кров с секретарем партийного бюро факультета. Впрочем, он и сам вскоре стал «шишкой». Учитывая, что он был уже майором и из всех новобранцев имел самый большой опыт оперативной работы, его назначили командиром учебной группы одногодичного факультета.