Поцелуй медузы, или Отель для бастарда - Мстислава Черная

— Мне это безразлично.

— Я понял, господин. Я разберусь.

Брюнет кивнул и направился к выходу. Я хотела улизнуть за ним следом, но, увы.

— Дарси, задержитесь.

Эшер Хасси — это же его имя? — дождался, когда постоялец выйдет, неторопливо вернулся за стол, откусил кусок булки, прожевал, запил чаем.

— Отвратительная работа, дарси.

— Я сообщала о недовольстве постояльца.

— Плевать мне на его недовольство. Вам платят деньги в первую очередь за то, что вы гасите конфликты. Вы позволили этому… гостю ворваться ко мне, испортить мне аппетит.

Наглая ложь! Отчитывает меня с набитым ртом, еле слова выговаривает.

— Дарси, вы внимательно читали контракт? Первая неделя — испытательный срок. Ещё раз подобное повторится, и будете уволены. Идите и работайте. И скажите, чтобы гостю немедленно направили горничную, пусть изобразит деятельность.

— Да.

Пухлощёкий, отпало всякое желание называть его по имени, махнул рукой. В чём-то я начальника понимаю. Он тоже человек подневольный, чуть что хозяин отеля выгонит взашей. А у Хасси, наверное, семья, дети, пожилые родители. В общем, вполне его понимаю. Да и не произошло ничего страшного. Хасси не ругал, не наказал деньгами, всего лишь объяснил, какие негласные обязанности у меня есть и что будет, если я не смогу с ними справиться. А что до того, что говорил и при этом смачно чавкал, роняя из рта крошки, думаю не из желания обидеть или унизить, а банально от невоспитанности.

— Аля? — вывел меня из задумчивости голос коллеги.

Я огляделась. Брюнета и след просты. Хорошо…

— На первый раз прощена. Эшер Хасси приказал отправить постояльцу горничную, пусть изобразит бурную борьбу с пылью.

— Понял. В каком номере он живёт?

— Без понятия.

— Плохо. Ладно, найду. Он за день до вашего приезда заселился, после обеда. Моя смена была. Куда же я его сплавил? Хм…

— Спасибо.

Я вернулась к своему столу, села, с наслаждением скинула туфли и прикрыла глаза. Не хочу ни о чём думать, особенно о работе, которой я могу лишиться. В кошельке восемьдесят рапий, их даже на билет до Аристира не хватит. Призрак голодной смерти, который, казалось, отступил, вновь замаячил на горизонте. Я почувствовала, как в уголках глаз скапливается влага. Нет, не буду плакать, не потеху публике.

— Дарси, здравствуйте. У меня уже третий день не меняют полотенца.

Я встрепенулась.

— Добрый день. Немедленно распоряжусь. Номер вашей комнаты, пожалуйста.

Дородная дама в пышной шляпе продиктовала цифры, милостиво кивнула и величественно уплыла. Вот бы все постояльцы были бы столь же сдержанными. Презрение, которым меня облила дама, я переживу.

Передав её просьбу коллеге, вернулась за стол. Жизнь налаживается? Хоть с чем-то справилась.

— Драси.

Этот брюнет будет сниться мне в кошмарах! Хотя стоп, уже снится.

— Господин?

— В отеле очень странный сервис. Претензии у меня к барам и ресторанам, а мне прислали горничную. Знаете, что она творит? Тряпкой, которой она мыла пол, она стала мыть раковину и ванную. Не думаю, что её действия добавят чистоты.

— Мне жаль.

— Я должен извиниться, драси. Посчитал, что вы проигнорировали мою просьбу, оказалось, проигнорировали не вы.

— Разве?

— Полагаете, обязательно знать нигутский язык, чтобы это понять? — он впервые улыбнулся, и, кажется, я забыла как дышать. Ему безумно шла улыбка, она озарила его лицо, сделав по-мальчишески открытым.

Я только и смогла пожать плечами. Пока я хлопала глазами, мужчина посерьёзнел, неуловимо быстро обогнул стол, играючи развернул меня к себе лицом вместе со стулом.

— А?

Не дав мне опомниться, мужчина вытащил из пакета флакончик, сорвал пробку, ухватил меня за лодыжку, приподнял стопу над полом и полил содержимым флакончика.

— Что вы себе позволяете?! — задохнулась я. — Щиплет!

— Решил извиниться. Да не дёргайтесь, считайте, что я врач.

— Правда?

— Отчасти. Кое-какие познания в медицине у меня есть, и оказывать первую помощь при травмах я умею.

Брюнет вылил оставшуюся жидкость на вторую стопу и пояснил:

— Это обеззараживающее средство. В пакете второй такой флакон и банка с заживляющей мазью. Сами справитесь? Имейте ввиду, мне не трудно.

— Справлюсь!

— Первый раз мазью при мне, пожалуйста. Повторять вечером и утром, пока не заживёт.

Густая, как сметана тридцати процентной жирности, мазь пахла травами и выглядела весьма неаппетитно, но я послушно зачерпнула и нанесла на первую ранку.

— Оу, да вы настоящий волшебник!

Мужчина резко нахмурился.

— Простите, я что-то не так сказала?

— Всё в порядке, — процедил он сквозь зубы.

Значит, не так.

— Простите, я не хотела вас зацепить, — я твёрдо посмотрела ему в глаза. — Спасибо.

Мужчина дёрнул уголком рта и положил передо мной монет. Жёлтую. Один сорг. Бешеные деньги. Для чаевых слишком много. Рассчитывает продолжить общение вечером?

— Излишне, — холодно отрезала я.

— Мне лучше знать. Я создал вам неприятности. Дарси, я не потерплю возражений. Купите себе шоколад, говорят, он поднимает настроение.

Не дожидаясь возражений, брюнет ушёл. Я против воли улыбнулась. Тиран, но милый.

Больше за день ничего примечательного не случилось. Вечером я бодалась с нигутским алфавитом, но орешек оказался крепким, и с наскока разгадать ребус не получилось. Ну, не лингвист я, не языковед! Дело осложнялось отсутствием писчих принадлежностей. Держать значение нигутских закорючек в голове — увольте. Ничего, мне пока не к спеху. Грамотность — это не самоцель, это средство получения информации, и пока что мне проще найти неписьменные источники, те же коллеги при правильном подходе поделятся сведениями.

Я вымылась, прополоскала ночнушку и легла спать за пару часов до полуночи. Встать предстоит на рассвете, а для этого нужно выспаться. Будильника-то нет.

Сон пришёл почти мгновенно. Я вновь видела всякую чушь. Верблюд с плавником акулы вместо горба залез на пальму и, радостно скалясь, жевал банан. Рыба-клоун в солнечных очках выбралась на берег и махала хвостом, призывая дирижабль. Куда она полетела? Постепенно яркие картинки выцвели, я осознала себя стоящей в кромешной темноте, а несколько мгновений спустя впереди вспыхнул кровавый свет.

Я уже примерно представляла, что увижу. Не хочу смотреть, как умирает брюнет. Резкий, жёсткий, привык отдавать приказы, привык, что их тотчас исполняют в лучшем виде. Но человек неплохой. Не побрезговал осмотреть стопы, обеспечил лекарством, извинился. Далеко не все умеют признавать свою вину, к тому же где я, а где он. Нищий администратор отеля и богатый постоялец.