1001 вопрос про ЭТО - Владимир Шахиджанян

И вот в конце июня с.г. случайно обнаружилдома письмо (вернее не письмо, а мысли на бумаге) к неизвестному мне мужчине,где Таня раскрывает свои чувства к нему. Для меня это было ударом. Я был такуверен в ней, что и мысли не допускал об измене. Я не сдержался и потребовалобъяснений у жены. Она меня заверила, что это было давно и она сама уже забылапро это письмо. Прощения она не просила, хотя я этого ждал. На несколько днейуехал к матери, потом в спокойной обстановке проанализировал ситуацию, признал,что сам своим отношением к ней спровоцировал эту ситуацию и, признав свою вину,вернулся домой. Месяц мы прожили нормально, я ни разу не упрекнул ее, сталуделять Татьяне больше внимания и заботы. Но в один прекрасный день Татьянавечером приходит домой и спрашивает меня: "Ты хочешь знать правду?".Я еще не представлял, какую правду я услышу, но ответил:

- Хочу!

- Тот мужчина, о котором ты узнал, - Валерий.

Теперь коротко, кто такой Валерий. Эточеловек, которого считал своим лучшим другом. Мы раньше дружили семьями, ходилидруг к другу в гости (они живут в соседнем доме). Наши дети - ровесники.Валерий работает в институте, где Татьяна училась в аспирантуре.

Он ей помогал в написании диссертации, потомпомогал по работе.

Они очень много времени проводили вместе,Валерий практически каждый вечер был у нас дома. Но я и мысли не мог допустить,что у них что-то может быть помимо работы. Видно, я потерял бдительность.

Они встречались почти 4 года, практически смомента учебы Тани в аспирантуре. Таню это положение устраивало (с ее слов).Она не собиралась со мной расставаться и считала, что этот "роман",не имея завершения, "умрет" сам собой. Но я своим "открытием"обострил ситуацию. Я просто не мог в это поверить. Сам не знаю почему, но япошел к Валерию "выяснять отношения". Он мне признался в том, чтодавно любит Таню и хочет быть с ней. А потом случилось самое непонятное - онмне стал рассказывать то, что якобы моя жена рассказывала ему. Что Таня, кроменего, "спала" еще с несколькими мужчинами, и самое страшное - что яне отец своей дочери.

После того, что услышал, уже ничего несоображал. Придя домой, был готов убить Татьяну. Но, войдя в квартиру, только исмог ей сказать: "Как ты могла! Ты все эти годы обманывала меня. Ведь этоподло!" - и выложил то, что узнал от Валерия. Сначала у Тани случиласьистерика, потом она мне подтвердила, что все это правда.

Насчет дочери (самое больное). Первый год Таняникак не могла забеременеть, и мы пошли сдали анализы. У меня обнаружили, чтомои сперматозоиды имеют низкую жизнеспособность, но дети у нас могут быть.

Таня не захотела ждать, и через знакомогогинеколога ей подыскали "донора" с моей группой крови. Так появиласьнаша дочь. Чем Таня руководствовалась в таком решении, мне не понять, но я еене осуждаю за это. Я осуждаю ее только за то, что она рассказала про это чужомучеловеку. Но Таня не ожидала, что Валерий расскажет мне.

В общем, после того, как стало все известно,Таня мне сказала: "Теперь ты понимаешь, что мы не можем жить вместе".Я снял квартиру и вот уже 3 месяца живу один.

Сначала меня душила обида и ненависть к женеза обман, но потом я осознал, что все-таки люблю ее и очень хочу быть с ней. Заэти 3 месяца мы много раз виделись, я пытался объяснить ей, что не держу зла нанее и продолжаю ее любить. Но она ведет себя со мной подчеркнуто равнодушно.Даже как-то сказала мне: "Ты мне неинтересен".

Конечно, понимаю, что в ее положении (естьквартира, машина, деньги и хорошая работа) она не нуждается в присутствиимужчины рядом. Она полностью независима. Это и придает ей уверенность в том,что она одна не пропадет. А я (по ее словам) проявил себя в этой ситуации некак мужчина - ввязался в разборки, выяснения, подключил ее родителей (они чистослучайно оказались в курсе). Тем самым Татьяна разочаровалась во мне, потерялако мне уважение и доверие.

Вот я и мучаюсь, что это за любовь такая? Ведькажется, что уже ничего нельзя исправить, слишком много стало известно, слишкоммного мы оба сделали ошибок. И можно ли такое простить? Я надеялся, что смогуубить свои чувства к Татьяне, а оказалось, что продолжаю ее любить и надеятьсяна чудо. Может быть, сам себя обманываю? И возможна ли наша дальнейшаясовместная жизнь? Конечно, время само все расставит по своим местам. Но оченьбы хотелось знать Ваше мнение.

Еще раз извините за длинное письмо.

С уважением, Слава."

Я ответил на это письмо. Через некоторое времяполучил второе послание от этого же автора.

"Здравствуйте, Владимир Владимирович!

Я вам благодарен за то, что вы откликнулись намою просьбу.

Не вдаваясь в подробности (хотя, может быть,они и имеют важное значение для понимания ситуации), кратко сформулирую свойвопрос:

- Есть ли надежда на восстановление семьипосле того, как после 11 лет супружеской жизни я узнал, что моя жена мнеизменяла, что я стал ей неинтересен (с ее слов) и повел себя в этой ситуации непо-мужски (унизил ее). Уже 4 месяца я живу в другом месте, но осознаю, чтопродолжаю ее любить и надеяться на то, что мы будем вместе. Но, может быть, самсебя обманываю? А если не обманываю, то как себя вести: не давать о себе знатьили периодически напоминать о себе? Я и так сделал очень много ошибок.

То, что произошло с моей семейной жизнью,должно было произойти рано или поздно. Мы слишком разные люди. Обидно только,что это произошло именно так.

Сейчас меня очень волнует одна проблема,которую я в силу своего пока еще не остывшего чувства к Татьяне, не могу решитьздраво. Что такое порядочность и достоинство? Раньше для меня эти понятия былипросты и понятны - офицерская честь, мужское достоинство. В мозгу так и свербятслова Гамзатова: "Только подлости не прощай и предательства не прощай,никому - ни любимой, ни другу".

А вот когда сам попал в "ситуацию",чувствую, что веду себя недостойно. И Таня мне говорит, что поступаю непорядочно,что она перестала меня уважать после того, как я так повел себя в даннойситуации.

Я не осуждаю ее, у нее свои представления опорядочности и достоинстве. Но, если отбросить свои чувства на задний план,вперед выступает проблема ведь нужно жить дальше. А я со своими представлениямио благородстве практически оказался на улице, в чужом для меня городе. Забралтолько носильные вещи. Ни родных, ни близких друзей нет. Не было никого, с кембы я мог в трудную минуту поделиться своими мыслями. Если бы были, то перенесбы все это гораздо спокойнее.