Блуждающая Земля - Лю Цысинь

– Значит, там, откуда вы прилетели, много гор? – Это был скорее вопрос, чем утверждение.

– Мы были окружены горой. Эта гора стала для нас тюрьмой, нам нужно было копать, чтобы подняться на нее.

Этот ответ ничего не объяснил Фаню. Он долго молчал, обдумывая то, что пытались сказать ему пришельцы.

Потом они продолжили.

– Наша планета – очень простой мир. Это сферическое пространство, чуть больше 3500 миль в диаметре в ваших единицах измерения. Это пространство со всех сторон окружают каменные пласты. В каком бы направлении вы ни отправились, вы всегда упираетесь в сплошную каменную стену.

Естественно, это сформировало нашу первую модель космоса: мы предположили, что Вселенная состоит из двух частей. Первая часть – это пространство, диаметром 3500 миль, в котором мы живем; вторая – это окружающие его каменные пласты. Мы полагали, что камни бесконечно тянутся во всех направлениях. Поэтому мы представляли себе нашу планету, как полый пузырь в твердой Вселенной, и поэтому дали ей название Планета-пузырь, а такую космологию называем Теорией Твердой Вселенной. Конечно, эта теория не отрицает возможности существования других пузырей в нескончаемых пластах камней. Однако она не указывала, как близко или как далеко могут находиться эти другие пузыри. Это стало стимулом для наших исследовательских путешествий.

– Но нескончаемые каменные пласты не могут существовать; они бы рухнули под собственной силой тяжести, – возразил Фэн Фань.

– В прошлом мы ничего не знали о силах гравитации. Внутри Планеты-пузыря гравитации не было, и поэтому мы проживали жизнь, не ощущая ее воздействия. Мы узнали о существовании гравитации только много тысяч лет спустя.

– Так эти пузыри были планетами вашей твердой вселенной? Очень интересно, – сказал Фань. – Плотность в нашей Вселенной совершенно противоположная. Ваша вселенная должна быть почти точным негативом реальной Вселенной.

– Реальной Вселенной? Вы по своему невежеству считаете Вселенную только такой, какой знаете ее в данный момент. Вы понятия не имеете, какова реальная Вселенная, и мы тоже.

Получив выговор, Фань решил продолжать свои вопросы.

– На вашей планете был свет, воздух, вода?

– Нет, ничего подобного; и мы ни в чем этом не нуждались. Наш мир состоял полностью из твердых веществ. Там не было ни газов, ни жидкостей.

– Ни газов, ни жидкостей. Как же вы выживали? – спросил Фань.

– Мы – механическая форма жизни. Наши мышцы и кости сделаны из металлов, наш мозг похож на высокоинтегрированные чипы, а электричество и магнетизм – это наша кровь. Мы питались радиоактивной рудой из ядра планеты, а она обеспечивала нас энергией, необходимой для выживания. Нас не создали; мы эволюционировали естественным путем из чрезвычайно простых одноклеточных форм механической жизни, когда совершенно случайно радиоактивная энергия образовала в скалах p-n-переходы. Вместо вашего огня наши древние предки открыли использование электромагнетизма. Фактически мы так и не открыли огонь в нашем мире.

– Значит, там, должно быть, очень темно, – заметил Фань.

– Собственно говоря, там было немного света. Его создавала радиоактивность в стенах нашей планеты. Эти стены были нашим небом. Свет этого «неба» был очень слабым, и он постоянно менялся из-за колебаний радиоактивности. И все-таки это способствовало тому, что в процессе эволюции у нас появились глаза.

Поскольку в ядре нашей планеты отсутствовала гравитация, мы не строили стен. Наши города парили в тусклом, пустом пространстве, которым был наш мир. Они были примерно такой же величины, как ваши города, и издали они показались бы вам светящимися облаками.

Процесс эволюции механической жизни идет намного медленнее, чем эволюция основанной на углероде жизни, но в конце концов мы достигли той же цели другими средствами, и поэтому настал день, когда мы начали изучать нашу вселенную.

– Похоже, вы там страдали от тесноты. Вы именно так себя чувствовали? – спросил Фань, задумавшись над странными откровениями из сферы.

– «Теснота»… Это новое слово. Мы начали испытывать сильное желание увеличить наше пространство, гораздо более сильное, чем любое стремление вашего вида. Наши первые исследовательские путешествия в каменные пласты начались еще в древности. Исследовать мир для нас значило пробивать туннели в стенах в попытках найти другие пузыри в нашей твердой вселенной. Мы сложили много прекрасных, заманчивых легенд об этих далеких мирах, и почти вся наша литература рассказывала фантастические истории о других пузырях. Вскоре, однако, исследования объявили незаконными и запретили под страхом смерти от короткого замыкания.

– Объявили незаконными? Ваша церковь? – высказал предположение Фань.

– Нет, у нас нет церкви. Цивилизация, которая не видит солнца и звезд, не имеет религии. У нашего сената была очень веская причина запретить рыть туннели: в нашем распоряжении не было того почти безграничного пространства, которое есть у вас. Наше существование было ограничено этим пузырем диаметром в 3500 миль. Весь вынутый из туннелей щебень оставался внутри этого пространства. Так как мы считали, что пласты каменной породы бесконечно тянутся во все стороны, эти туннели могли стать очень длинными – такими длинными, что заполнили бы щебнем все пространство пузыря внутри нашей планеты! Другими словами, мы превратили бы полую сферу в середине нашей планеты в очень длинный туннель.

– Можно было найти решение этой проблемы: просто перемещать недавно вынутый щебень в уже образовавшееся пространство позади горнорабочих, – высказал предположение Фань. – Тогда вы бы потеряли только пространство, которое необходимо исследователям для поддержания жизни и проходки туннеля.

– Действительно, более поздние исследователи применили именно такой метод, который вы описали. Фактически исследователи использовали только маленький пузырь, в котором хватало места для них и их работы. Мы стали называть их «кораблями-пузырями». Но все равно каждое такое предприятие означало груду щебня размером с такой корабль-пузырь в нашем внутреннем пространстве, и нам надо было ждать возвращения такого корабля, чтобы потом вернуть эти камни в стену. Если такой корабль не возвращался, эта маленькая груда камней означала, что мы потеряли еще один небольшой кусочек пространства навсегда. В то время нам казалось, что корабль-пузырь похитил этот участок пространства. Поэтому мы дали нашим исследователям еще одно прозвище – «Похитители пространства».

В нашем мире клаустрофобии каждый дюйм пространства имел огромную ценность, и позже значительная часть нашей планеты была потеряна после того, как слишком много кораблей-пузырей не смогли вернуться. Именно из-за такой потери пространства исследование с помощью кораблей-пузырей было запрещено в древности. Даже при отсутствии правового запрета жизнь в кораблях-пузырях была полна невообразимых лишений и опасностей. Экипаж такого корабля обычно состоял из нескольких горнорабочих и штурмана. В то время у нас не было бурильной техники, и нам приходилось копать вручную, это можно сравнить с греблей на ваших древних судах. Этим древним шахтерам приходилось копать без устали самыми простыми орудиями, проталкивая свои корабли-пузыри сквозь пласты породы мучительно медленно. Работать подобно машинам в этих крохотных пузырях, окруженных со всех сторон сплошными скальными породами, в ужасной тесноте, в поисках ускользающей мечты – это, несомненно, демонстрация невероятной силы духа.