Сердце Ведьмы - Женевьева Горничек

– И головы у них большие. Просто огромные. – Локи поднял руки вверх, на расстоянии полуметра друг от друга. – Вот такущие. Такую голову даже тебе, с твоими-то широченными бёдрами, будет довольно непросто вытолкнуть наружу.

– С моими, прости, чем?

Локи моргнул, открыл рот и тут же снова его закрыл. Ангербода уставилась на него, приподняв брови и ожидая, что он повторит своё последнее высказывание.

– А попробуешь их усадить, – продолжил он после паузы, – и их головы попросту запрокидываются – настолько они большие. Одним словом, от младенцев одни неудобства.

– Это от тебя одни неудобства.

– Знаю, и мне даже иногда приходится эти неудобства исправлять. Младенцев же абсолютно не волнуют последствия.

Ангербода покачала головой. Локи усмехнулся, наклонился и поцеловал её – и этот поцелуй был получше того, которым она наградила его, когда он вошел. Это был настоящий поцелуй.

– Теперь мы можем перейти к следующему пункту? Всё же я не видел тебя целую зиму.

– Я уже начала думать, что ты никогда не спросишь, – ответила она.

В конце концов они расположились на поляне у входа в пещеру, свернувшись поверх одеяла. Весенняя ночь была по сезону тёплой, но Ангербода не помнила, когда в последний раз спала на улице. Она всегда удивлялась, глядя, сколько на небе звёзд. По какой-то причине ей казалось, что за горами, граничащими с Железным Лесом, будет только пустота. Возможно, это было одной из причин, почему колдунья редко выходила из пещеры после наступления темноты, – из-за страха перед этой пустотой, из-за опасения осознать, насколько далеко она на самом деле забралась.

И всё же небо рассказывало совсем другую историю.

– В Асгарде так же много звёзд? – спросила она Локи. Они лежали на боку, лицом друг к другу, его живот прижимался к её животу, руки и ноги были переплетены.

– Практически, – ответил он. – Это всего лишь звёзды. Они выглядят одинаково отовсюду, уверяю тебя. – Он указал на две точки, которые горели ярче остальных. – Хотя вот эти совсем новые.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, ты помнишь свою подругу Скади?

– Естественно, я помню свою подругу Скади. – Ангербода с трудом села.

Она опасалась самого худшего, так как не получала вестей от Охотницы с тех пор, как та уехала, чтобы отомстить за отца. Ведьма была удивлена, услышав из его уст имя подруги, но потом вспомнила, что он неоднократно видел её: например, это она привезла сено в пещеру, когда он застрял в обличье лошади, и потом весной она удивлялась необычному виду жеребёнка Слейпнира. И, конечно, Локи видел Скади осенью прошлого года, когда прилетел навестить Ангербоду как раз перед отъездом на зимовку в Тримхейм.

– У тебя есть новости о ней?

– Не переживай, с ней всё хорошо, – сказал Локи, и она снова легла рядом с ним. – Охотница заявилась в Асгард, требуя крови, но… в конце концов достигла соглашения с асами: взяла себе мужа из их числа и потребовала, чтобы её рассмешили, что удалось сделать лишь мне одному на свой страх и риск. – Он указал на звезды. – И тогда Один взял глаза её отца и превратил их в звёзды. Они теперь там, на небе, видишь?

Но Ангербода не смотрела на звёзды. Она вспомнила историю, которую им поведала Гёрд, – о том, какая судьба постигла отца Скади. Вспомнила горе, ярость и жажду мести, что терзали её подругу. Так что ей было трудно поверить в то, что рассказал Локи.

– Она выбрала себе мужа? Таков был выкуп? Но это же просто нелепо!

– Представь себе, да. Его зовут Ньёрд, и он из ванов, морской бог. Один из тех заложников, обмен которыми произошёл во время войны. Отец Фрейра и Фрейи. И чего тут нелепого? Муж – более чем справедливая компенсация за утрату отца.

– Ей не нужен был муж, – выдавила из себя Ангербода.

По какой-то причине известие о замужестве Скади разозлило её больше, чем ей хотелось признать. Новое чувство появилось у неё в груди – что-то вроде зависти. Это было похоже на те её ощущения, когда она впервые произнесла имя Сигюн.

– Как они уговорили её на такое? Это просто абсурд.

– Что тут сказать, что произошло, то произошло.

Она стиснула зубы, в то время как в груди по-прежнему яростно клубилось незнакомое ощущение.

– И хорошо он к ней относится, её муж? Этот Ньёрд.

– Ваны по большей части хорошо ко всем относятся. Но последнее, что я слышал, – отношения у них не особенно ладятся: он ненавидит горы, она ненавидит море. Уверен, в скором времени их союз распадётся.

– Очень жаль, – сказала Ангербода, вовсе не имея это в виду.

– Разве? Кажется, они не особо подходят друг другу.

– Я просто рада, что она жива. – Колдунья вздохнула и немного успокоилась.

Скади едва скрывала свою ярость, когда Ангербода сообщила, что у неё есть муж, и теперь Ангербода сердилась на неё по той же причине. Лучше об этом не думать, решила она.

– Представляешь, ей пришлось выбирать мужа только по его ногам. Она надеялась на Бальдра, родного сына Одина, самого молодого и прекрасного из богов. Он даже ещё бороду не отрастил, а за ним уже увиваются и богини, и ётунши. – Локи закатил глаза и ухмыльнулся ей, убирая её волосы за ухо. – А что, если бы Скади выбрала меня?

Ангербода фыркнула:

– Она скорее пнула бы тебя в твоё мужское достоинство, чем вышла бы за тебя, если бы узнала, что ты мой муж. У неё уже заготовлен список того, что она сделает с тобой, если встретит.

– Что ж, Скади получила двойной выкуп за гибель своего отца: муж из асов и что-то, что рассмешит её, и я лично отвечал за «весёлую» часть сделки, – сказал Локи. – Мое хозяйство и так уже достаточно из-за неё пострадало. Мне пришлось привязать его к козе, чтобы развеселить твою подругу. У неё довольно нездоровое чувство юмора, тебе не кажется?

Ангербода моргнула.

– Зачем… зачем тебе было привязывать хозяйство к козе?

– Того требовал сюжет моего рассказа, – заявил Локи, защищаясь.

– Я тоже не прочь послушать эту историю, повторишь?

– Ну уж нет. Это означало бы доверить моё хозяйство твоим козам, а твои козы совершенно нелюдимые и норовистые.

– А вот и нет.

– И не только они.

Ангербода сжала губы, не в силах полностью скрыть веселье.

– Так то, что ты рассказал, произошло на самом деле?

– Не исключено.

– Хочешь сказать, ты не единожды проворачивал этот трюк с привязыванием своего хозяйства к козе?

– Не то чтоб я этим гордился, – с серьёзным видом произнёс Локи.

Потом Ангербода заметила несколько небольших шрамов на его руке, на плече, на груди.

– Откуда это? – спросила она, указывая пальцем на один из них.