Даже не мечтай - Джулия Ортолон

— Эллисон, послушай меня! — Рори присела на краешек постели возле Элли. — Не делай этого! Ты ведь потом будешь мучиться…

— Не буду. В этом все и дело. Я иду на это с открытыми глазами. И ничего не романтизирую, как я это делала… раньше, — со вздохом закончила Эллисон.

— С Питером, ты хочешь сказать? — робко переспросила Рори, впервые произнеся то имя, которое в семье давно уже было под запретом. — Так это все из-за той истории? Элли, но ведь это же было бог знает когда…

Эллисон внутренне похолодела.

— Ну, тогда тем более пришло время окончательно поставить на ней крест.

— Как? Переспать с мужчиной, к которому ты совершенно равнодушна?

— Да. — Элли с громким щелчком захлопнула пудреницу. — Питер нанес мне глубокую рану, он лгал только ради того, чтобы затащить меня в постель. Скотт в отличие от него честен и не скрывает, чего хочет, и мы оба знаем, что это всего лишь физическое влечение, не более того.

— Так вы обсуждали с ним это? — пискнула совершенно потрясенная Рори.

— Да, если хочешь знать, — с ледяной решимостью отрезала Эллисон.

— Элли, ты должна меня выслушать. Взгляды сестер встретились в зеркале.

— Так же как ты в свое время слушала меня, когда я уговаривала тебя не связываться с Чансом, потому что он, мол, разобьет тебе сердце? — усмехнулась Эллисон.

— Это совсем другое дело! — возмутилась Рори. — Я ведь была по уши влюблена в Чанса. И потом, вспомни, ты ведь ошиблась насчет него. Он вовсе не разбил мне сердце.

«Да… пока еще нет», — подумала Эллисон, с трудом подавив страх, терзавший ее сердце. Откуда ей знать, что ждет их впереди? Что, если Чанс умрет от инфаркта? Или у него вдруг окажется рак? Или он погибнет в автокатастрофе, как это случилось с их родителями?

— Может, теперь ты ошибаешься? — усмехнулась она. — Но даже если и так, все равно это тебя не касается. И Эйдриана, кстати, тоже. — Поднявшись, Элли подошла к кровати и принялась собирать небольшую сумку, укладывая в нее все, что ей понадобится утром. — Я все равно поступлю так, как мне хочется, слышишь? И буду очень благодарна, если вы с Эйдрианом не станете вмешиваться.

Рори была потрясена. Здравый смысл подсказывал ей взять себя в руки и не приставать к Эллисон, но она тем не менее словно клещ вцепилась в сестру, умоляя ее передумать.

Перепалку сестер прервал Эйдриан, с мрачной ухмылкой просунувший голову в дверь.

— Твой ухажер явился. Ждет тебя внизу.

У Элли перехватило дыхание. Возможно ли, что она, скромница Эллисон, решилась на такое? Или она и впрямь не в своем уме, как сказала Рори?

— Передай ему, что я сейчас спущусь. — Слегка трясущимися руками она схватила разложенное на постели вечернее платье. Дождавшись, когда за Эйдрианом захлопнется дверь, она повернулась к сестре. — Не знаю, поймешь ли ты, но мне до смерти надоело чувствовать себя так, словно у меня что-то сломалось внутри. Конечно, мне никогда не удастся забыть ту историю… с Питером. Я знаю, что никогда не стану такой, как любая нормальная женщина: не смогу никого полюбить, — да мне это и не нужно. Но зато это по крайней мере в моих силах. Прошу тебя — постарайся меня понять. И не надо меня ненавидеть, хорошо?

— Ах, Элли, разве я смогу когда-нибудь тебя возненавидеть?! — Рори неловко обхватила руками свой огромный живот. — Я просто не хочу, чтобы ты опять страдала, вот и все.

Эллисон зажмурилась — страх холодной змеей ужалил ее в сердце, кольцами свернулся где-то в самом низу живота и притаился там. Это чувство последние дни преследовало ее постоянно. Рори была так счастлива с мужем, они вместе так радовались скорому появлению малыша, что это порой пугало ее до смерти. Вдруг что-то разрушит их счастье?

Будь проклята жизнь, которая иной раз бывает такой жестокой! И будь проклята любовь, что наносит раны, которые не может залечить даже жизнь!

Затолкав страх поглубже, чтобы сестра ничего не заметила, Эллисон ободряюще улыбнулась:

— Не бойся, я не стану переживать. Неужели ты подумала, что я смогу влюбиться в такого надменного, заносчивого, самовлюбленного индюка, как Скотт Лоренс? Восхищаться его талантом — сколько угодно! Но романтическая любовь… чушь! Ни за что на свете! Так что выкинь это из головы!

Спустя всего десять минут она уже была не так уж сильно в этом уверена.

Элли сбежала в холл на первом этаже и почти сразу же увидела Скотта — картинно облокотившись о каминную доску, он молча ждал ее, холодно и неодобрительно разглядывая каминную решетку. Услышав торопливые шаги Элли, он поднял голову, и усмешка его мгновенно исчезла, сменившись довольной улыбкой. При виде его, такого спокойного, уверенного в себе, в горле у Эллисон все пересохло. На нем был элегантный итальянский пиджак цвета маренго, черная рубашка и такого же цвета галстук. Его можно было бы принять за высокопоставленного банковского служащего, если бы официальный вид Скотта не нарушали высокие сапоги из оленьей кожи — вроде тех, что обычно носят ковбои.

Скотт окинул взглядом ее простое, но элегантное черное платье и одобрительно вскинул бровь.

— Слушай, ты выглядишь… просто невероятно! — присвистнул он, подойдя к Элли.

— Спасибо. — Опустив глаза, Эллисон смущенно заправила за ухо выбившийся из прически локон. Она лихорадочно пыталась придумать какой-нибудь остроумный, а главное, оригинальный ответ, но так и не нашлась, что сказать.

— Позволь, я это возьму. — Скотт забрал у нее из рук сумку с вещами. — Ты готова?

Элли храбро расправила плечи и посмотрела ему в глаза. — Да.

— Итак… — Элли старательно откашлялась, но как ни старалась, так и не смогла заставить себя оторвать глаза отлежавшего перед ней на столе меню. — Как мы… я хочу сказать… мне бы хотелось знать… как все будет?

Скотт с таинственным видом наклонился к ней через стол, словно боялся, что их подслушают.

— Просто скажи официанту, что ты выбрала, и он все принесет.

Она вздрогнула, подняла голову, увидела его смеющиеся глаза, и с губ ее сорвался сдавленный смешок.

— О Боже… я не об ужине. А о… хм… о предстоящем вечере. У меня… э-э-э… никогда ничего такого не было.

— Эллисон. — Скотт понизил голос до едва слышного шепота. — Ты очень удивишься, но я уже и сам догадался.

Боже… Он смеется над ней или… или хочет заставить ее смеяться вместе с ним? Эллисон оторвала-таки глаза от меню и переключилась на то, что ей предстоит. С той самой минуты, как Скотт увез ее из гостиницы, он вел себя как истинный джентльмен — с изысканной вежливостью открывал перед ней дверь, пододвигал стул и все остальное в том же духе.

Внутри у нее все оборвалось, когда она вспомнила, как в последнюю минуту испугалась и какое-то время бесцельно бродила по своей комнате, все не решаясь спуститься вниз. Она до сих пор не поняла, чего, собственно говоря, ожидала — возможно, что он, едва дождавшись, когда они поднимутся в заранее снятый им номер, накинется на нее словно дикий зверь, — но ничто не подготовило ее к тому, что произошло в действительности. Он принес ей цветы… две дюжины свежих, ароматных, только что срезанных фрезий. Они стояли в вазе на кофейном столике в гостиной их номера. Почему-то вид этих цветов потряс ее куда больше, чем упаковка презервативов, которую она случайно заметила в ящике ночного столика… или тот факт, что кому-то — Скотту или горничной — пришло в голову заранее постелить постель.