Южный фронт - Сергей Зверев

Пятилетняя девочка лежала в горячечном бреду. Сказывались большая кровопотеря и отсутствие квалифицированной медицинской помощи. Мать сидела рядом и плакала, не в силах сбить температуру дочери. Отец, водитель посольства, в хмурой задумчивости находился рядом и время от времени пытался успокоить жену. Он тоже переживал за дочь. Сердце обливалось кровью, когда он слышал, как девчушка бредила. В бреду малышка жаловалась на боль и просила свою любимую игрушку – розового слоника. Игрушки у родителей не было. В суматохе сразу после крушения ее оставили в самолете. По крайней мере она должна была там оставаться. Услышав несколько раз о слонике, водитель не выдержал. Он подошел к плачущей жене, что-то шепнул ей на ухо и двинулся в кусты. Со стороны это выглядело так, будто он отошел в то место, что отвели под отправление естественных надобностей. Однако на самом деле посольский водитель, оказавшись среди зарослей, резко изменил свой маршрут. На свой страх и риск он направился к самолету, обходя лагерь стороной. Он прекрасно помнил о строгом запрете командира экипажа Сенникова приближаться к самолету. Как профессиональный водитель он понимал, что с керосином шутки плохи. Однако ничего не мог с собой поделать. Желание дочки, которое в любую минуту могло оказаться последним, было для него законом.

Горевшие в лагере костры остались позади. О них напоминали лишь скупые отсветы, проникавшие сквозь заросли. В лагере никто не заметил отсутствия водителя. Он медленно пробирался к рухнувшему самолету. Дорогу помнил приблизительно, но был уверен, что сильно ошибиться с местонахождением не мог. За спиной слышались обрывки фраз, доносившиеся из лагеря.

Отойдя от лагеря, водитель, наконец, рискнул включить фонарик. Его не очень яркий луч выхватил из темноты часть разбившегося самолета. Мужчина побрел к развороченному багажному отсеку. Где-то там в красном чемодане должен был лежать тот самый слоник, о котором просила девочка. С опаской оглядевшись по сторонам, ее отец принялся рыться среди разбросанного багажа. Чемодана видно не было. Зато удалось заметить, как мелькнула чья-то тень. Водитель мгновенно отключил фонарик, отпрянул к стене отсека и на какое-то время замер. Вскоре пришлось убедиться, что мелькнувшая тень не была от птицы или какого-нибудь животного. С противоположной стороны в отсеке появился человек. Отец больной девочки принялся медленно отступать вдоль стены, затем вышел наружу. При всех опасениях быть обнаруженным он, тем не менее, не спешил убегать. Спрятавшись за кусок торчащей обшивки, водитель стал наблюдать. Неизвестный включил фонарик и начал что-то выискивать среди багажа. Лица его разглядеть никак не удавалось.

Незнакомец прислушивался к каждому шороху, время от времени оборачивался и освещал фонариком близлежащие кусты. Наконец человек остановился перед ящиками, которые проявились из-под сумок и чемоданов. Он тяжело дышал, что-то бормотал и едва различимо хихикал. Видимо, от радости по поводу своей находки.

Водитель улучил тот момент, когда неизвестный направил луч фонарика на ящики. Беглого взгляда на освещенную их часть ему хватило, чтобы узнать эту тару. Таких опечатанных ящиков с посольскими грифами водитель за время работы видел много. Хватало таких и во время эвакуации. Что находилось внутри, он не знал, да и не хотел интересоваться. Сейчас он желал лишь одного: чтобы человек скорее покинул багажный отсек и дал возможность найти розового слоника для дочки. Тот и в самом деле собирался уходить – повытаскивал из багажных завалов ящики и перенес их в удобное для себя место. Водитель тем временем полностью спрятался за обшивку и стал соображать, кто же это мог быть. И вдруг он понял, кем является незнакомец, и едва сдержался от вскрика.

Водитель лихорадочно рассуждал, стараясь принять некое решение. Мысли были одна авантюрнее другой. Они путались и уводили его от главного вопроса. Вдобавок он неосмотрительно сошел чуть в сторону со своего прежнего места. Под ногой что-то громко хрустнуло. От неожиданности сердце екнуло и забилось пуще прежнего. Хруст испугал и незнакомца. Тот даже не стал направлять фонарик на источник звука, а сразу же выключил его и быстро растворился в темноте. Водитель был уверен, что тот попросту убежал, бросив свою находку.

Выждав несколько секунд, отец больной девочки вышел из-за обшивки и снова ступил в багажный отсек. Посветив фонариком и убедившись, что внутри никого нет, он двинулся вперед. Ему показалось, что красный чемодан лежал где-то посередине у правой стенки. Водитель сделал несколько шагов и больше не сумел. Сзади появился кто-то невидимый и обрушил ему на голову удар страшнейшей силы.

Майор Андрей Лавров потерял всю свою группу. Погибли те, кого он считал лучшими из лучших в своем деле. Они были настоящими профессионалами. До конца оставались верными долгу и достойно несли гордое звание русского десантника. Они вместе с командиром должны были пройти через все испытания этой боевой командировки. Однако враг оказался настолько хитрым и коварным, а стечения обстоятельств такими неблагоприятными, что никто из подчиненных комбата спастись не сумел. Все это было горько, скорбно, печально… Но в то же время бойцов нельзя было упрекнуть в трусости, некомпетентности. Каждый из них отважно сражался с неведомым врагом и сделал в сложившейся обстановке все, чтобы враг был максимально ослаблен.

Как только начало смеркаться, Батяня вернулся на место боя. До этого он прошел несколько километров вдоль заросшего кустами и деревьями берега. Пытался получше разведать местность. А кроме того, искал участок суши, подходящий для захоронения тел погибших соратников. Бросать их на растерзание здешнего зверья майор не собирался. Как командир он и без того укорял себя за то, что не сумел уберечь своих людей от гибели. Единственное, что комбат мог сделать теперь для них, это похоронить, отдав почести.

Где-то в километре от места боя Лавров обнаружил среди зарослей песчаный пятачок. Комбат попытался копать. Песок оказался податливым. Русский тут же разметил кусок два на два метра и принялся с помощью ножа рыть яму. Занятие было не из простых, попадались корни травы и кустарников, однако Батяня, несмотря ни на что, выкопал могилу.

Вернувшись на прежний отрезок побережья, командир начал переносить тела погибших. Он не волочил их по земле, а нес на руках. Сначала перенес тело Дениса. Затем – Юры, Семена и Вити. Батяня заботливо уложил тела соратников на дно ямы и засыпал песком.

Несколько минут Лавров стоял у места погребения товарищей. О чем он думал? Он просил простить его за то, что не спас каждого из них. Он благодарил за то, что бойцы своими действиями не дали ему самому погибнуть. Он обещал отомстить за их гибель. «Покойтесь с миром, мужики, – прошептал он. – Я задание выполню. Знайте, что ваша жертва не напрасна». Скупая мужская слеза блеснула на его лице, а рука потянулась к автомату.

Жители деревни после налета бандитов находились в ступоре. Мало исправило ситуацию и возвращение из центральной части острова старосты и большой группы мужчин. Рассказы о произошедшем были один красочнее другого. На это сил хватало. А вот отправиться в погоню за налетчиками никто не изволил. Более того, господствующим мнением стало мнение о крайней нежелательности высовываться на побережье. Даже когда Корсега попытался повести свою группу туда, женщины преградили им путь. Так сильно они были напуганы недавним налетом.