В тенетах суккуба - Эдуард Снежин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я приподнял голову, но оказался стеснён в движениях. Лариса сама перескочила на мой рот, запечатав его влажной плотью. Мой язык начал судорожно вылизывать её внутреннюю поверхность. Когда я вдавился кончиком до щелки матки и потом перескочил на вздувшуюся головку клитора, девушка вскрикнула и задёргалась.
«О! — ты испытываешь неведомый раньше тебе вагинальный оргазм, мы сделали с тобой ещё один шаг вперёд», — восхитился я.
— Хочу, хочу кончить! Но не могу! — задыхалась нимфоманка.
— Не всё сразу! — прохрипел я внутрь влагалища и осторожно впился зубами в её клитор.
Осторожность оказалась излишней, девушка закричала:
— Кусай, кусай меня больнее!
Она залила мне бурным соком весь рот, это был первый и единственный раз в жизни, когда я глотал от женщины любовный секрет.
А я бурно кончил, тоже впервые в жизни, не прибегая к стимуляции полового члена.
И в момент оргазма снова увидел в воспалённом мозгу абсолютно прекрасное лицо твари, с искажённой от страсти гримасой, посетившей нас в половом экстазе после экзекуции шампанского в груди оторвы.
Мы вернулись в лагерь. Я всмотрелся из-за кустов, родители ещё не появились.
— Да они уехали в Волгодонск за продуктами, мать вчера говорила, — вспомнила Лариса.
В моём бауле оставалась последняя бутылка коньяка.
Я разлил по чашкам.
— Всё равно мне придётся покинуть вас, — опрокинул я чашку в рот, — не смогу быть рядом с матерью, я, ведь, не женщина — подлизываться, да и она не пойдёт на попятную.
— Пойдёт, уговорю! — беззаботно проглотила девушка коньяк, — но упрямая она, стерва!
Время до вечера пролетело незаметно, мы рано легли спать, отуманенные благородным напитком.
Проснулся я от шума снаружи.
— Как врежу тебе сейчас, чтоб не хватался! — услышал я свирепый голос Владимира.
Я выглянул из палатки и вскочил. В тусклом свете затухающего костра на поляне виднелись три силуэта, знакомые поутру, одного парня отец, выскочивший из палатки в трусах и майке, собирался огреть палкой.
— Подожди, Владимир, я знаю их, — подошёл я.
Отец опустил палку.
— Так Вы Ларисин отец? — спросил его парень.
— Ну, я.
— А мы думали он, — кивнул парень в мою сторону.
— О присутствующих не говорят в третьем лице, — угрожающе надвинулся я.
Второй парень, постарше, видимо, быстро оценил обстановку: двое здоровых мужиков отделают их троих, и потянул друга за рукав:
— Пойдём Игорь!
Игорь вырвался, он был пьянее и возбуждённее их всех, я узнал в нём того, который утром почти залез Ларисе в трусы.
— Так, — взял я его за плечи, — сейчас скатишься с обрыва в Дон и охладишься.
Парень попытался вырваться, но я держал крепко, за предплечья, руками махаться он не мог, ногами тоже, я прижался к нему телом.
— Вы Ларисин муж? — спросил старший парень.
— Муж, — ответил за меня отец.
Я заметил через плечо парня, как скривилась при этих словах Маргарита, тоже вылезшая из палатки.
— Игорь, дурак, ты думаешь он отдаст тебе жену? — схватился сзади за рубашку страстного воздыхателя третий парень, — пошли!
В глазах Игоря промелькнул взгляд волчонка, приготовившегося съесть свою первую жертву, и потух, встретившись с моим беспощадным излучением, я готов был свернуть шею сосунку и еле сдерживался.
Парни обнялись дружной тройкой, поставив Игоря в центр, и зашагали прочь, нарочно шатаясь во все стороны, изображая безнадёжно пьяных.
— Ой, да то не вечер, то не вечер, мне раным-рано спалось, — громко затянули они песню, удаляясь с поляны.
— Этот нахал залез прямо в палатку, — процедил отец сквозь зубы.
— Пошли спать! — дёрнула его Маргарита, обжегши меня цыганским взглядом.
На следующее утро я опять проснулся рано из-за отсутствия рядом Ларисы. Хотел выскочить из палатки, но услышал голоса:
— Мама, я его люблю.
— Что ты понимаешь в любви в шестнадцать лет?
— Понимаю.
— Он старик для тебя! Я хотела тебя с Сергеем познакомить, из нашего дома, ему двадцать пять, красавец и уже начальник группы на атомном. Увидел тебя на фото и говорит: «Я женюсь на ней!»
— Ты не рано мать замуж меня выдаёшь?
— Рано, то рано, но там ты изгуляешься вся, уже изгулялась, — нервно бросила Маргарита дочери.
— Ты имеешь ввиду Вадика? — ощетинилась та.
— Вадик! — усмехнулась Маргарита, — Вадик он для меня, а для тебя Вадим, как там его по отчеству?
— Никак! — отрезала Лариса.
— Забыла как вырвала тебя из рук… этого уголовника.
— Ладно, мама.
— Хорошо, хоть я во время прикатила в город, — не успокаивалась Маргарита.
Я понял, что тут какая-то тайна для меня и, конечно, опять ничего хорошего.
— Ладно, ладно, — вдруг повеселела Лариса, — я познакомлюсь с Сергеем.
— А этот пусть уезжает, — ухватилась мать.
— Не-е-т, — протянула дочь, — он не узнает.
— Какова, какова! — прошептал я, — уже сговорились обмануть меня за спиной.
— Если ты не скажешь ему сама, то скажу я! — непримиримо произнесла мать.
Лариса соскочила с нашего любимого бугорка, я увидел это в разрез палатки, и всунулась вовнутрь.
— Ты не спишь? — удивилась она.
— Я всё слышал.
— Да я так, чтоб она отстала.
— Нет, Лариса, я ухожу.
— Как хочешь! — вспыхнула девушка и вынырнула назад.
Вещи мои были собраны в сумку заранее, я решил не переодевать спортивный костюм, в котором уснул вчера, и решительно выбрался из палатки.
Отец с матерью находились в своём убежище, Лариса сидела на нашем пригорке, спиной ко мне, сцепив руки в замок. Я бросил последний взгляд на любимую фигуру и зашагал к автобусу.
В Е-бург билетов на самолёт не было. Купил на Пермь и то на следующий день.
Устроился в местной гостинице и отправился по городу убивать время.
Побродил по магазинам, прошёлся вдоль величественных голубых корпусов Атоммаша, купил мороженое и сел на скамейку.
Тоска!
Ноги сами понесли к дому, где жили родители Ларисы.
«Зачем?» — сверлила мысль.
На скамейке перед домом … сидела она. В лёгком полупрозрачном сиреневом платье, сомкнув крепкие загорелые коленки. Она смотрела в другом направлении и не заметила, как я подошёл.