Исторические районы Петербурга от А до Я - Сергей Глезеров

В 1905 г. Власьев был одним из тех, кто стоял у истоков создания на Обуховском заводе оптической мастерской с целью составить конкуренцию иностранным производителям оптических приборов. Впоследствии на основе мастерской возникло самостоятельное предприятие, от которого ведет свой отсчет истории нынешнее ЛОМО.

Впрочем, не стоит забывать и того, что знаменитая «обуховская оборона» 1901 г. – выступление рабочих Обуховского завода – также произошла в то время, когда начальником завода был именно Власьев. А спровоцировало волнения на заводе решение Власьева об увольнении 26 рабочих – за то, что они не вышли на завод в рабочий день 1 мая. Когда рабочие начали стачку и вышли колонной на улицу, против них применили силу. В ответ рабочие прибегли к «оружию пролетариата» – булыжникам. Схватка закончилась жертвами (семь погибших рабочих, десятки ранены) и многочисленными арестами. Увы, эта страница истории также связана с именем Власьева…

Кстати, кроме деятельности на заводе Г.А. Власьев глубоко занимался исторической наукой. Он являлся автором серьезных трудов по генеалогии, состоял одним из членов-учредителей Русского генеалогического общества. По оценкам специалистов, работа Г.А. Власьева «Потомство Рюрика» (она издавалась в трех томах, с 1906 г.) принадлежит к золотому фонду российской дореволюционной генеалогии и по богатству собранной информации и поныне продолжает оставаться актуальной. Содержание трех частей первого тома составляют родословные росписи потомков князя Михаила Всеволодовича Черниговского, доведенные до начала XX в. В числе фамилий княжеского и дворянского достоинств, рассмотренных Власьевым, присутствуют Воротынские, Одоевские, Мосальские, Горчаковы, Пузыны, Оболенские, Барятинские и многие другие.

Не лишним будет упомянуть и то, что личная библиотека Г.А.Власьева находится в настоящее время в фондах Научной библиотеки Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук на Петрозаводской улице. Она поступила сюда еще в конце 1920-х гг. и включала в себя книги и периодику, посвященные истории России феодального периода и генеалогии. Фонд Г.А. Власьева, в котором находятся материалы к его генеалогическим работам, в том числе родословные таблицы русских дворянских родов, находится в Российском государственном историческом архиве.

Так петербуржцы именовали в просторечии платформу «Воздухоплавательный парк» нынешней Витебской железнодорожной ветки и местность возле нее. Сегодня платформа эта действует, а к ней ведет Воздухоплавательная улица. Оба названия хранят память о месте, которое связано с возникновением военного воздухоплавания в России.

В XIX в. неподалеку от Волковой деревни, на «Волковом поле», находился артиллерийский полигон. У реки Волковки размещались казармы артиллеристов, обслуживавших стрельбище. Память о стрельбище сохранилась до сих пор в названии Стрельбищенской улицы. А нынешняя Заставская улица в Московском районе, которая вела к этому артиллерийскому полигону, до 1880 г. звалась Полигонной.

В 1885 г. на бывшем полигоне разместилась команда военных воздухоплавателей, а спустя пять лет ее переименовали в Учебный воздухоплавательный парк. Основателем парка был молодой саперный офицер Александр Матвеевич Кованько.

Офицеры и солдаты совершали полеты на воздушных шарах, овладевали летным делом. Здесь, на территории Воздухоплавательного парка, запускались шары-зонды, а в августе 1909 г. поднялся в воздух первый русский управляемый аэростат. Каждый год в Ильин день русские воздухоплаватели отмечали праздник, поскольку Илья-пророк считался покровителем «людей воздуха».

Недаром по решению Синода в 1899 г. для воздухоплавателей была построена церковь на Волковом поле, получившая имя Святого пророка Божия Илии. На черных мраморных досках внутри церкви золотыми буквами выбивались даты воздушных катастроф и имена погибших. В советское время храм-памятник разделил судьбу многих питерских цервей: в 1922 г. его закрыли и устроили клуб, а потом снесли.

Волковой деревней до сих пор по традиции называют часть города, расположенную в районе реки Волковки южнее Обводного канала, между линиями Московского и Витебского направления Октябрьской железной дороги, по берегам реки Волковки. Конечно, никакой деревни уже и в помине нет.

Название ее, как отмечает финский историк Сауло Кепсу, пошло еще со шведских времен, когда здесь находилась большая финская деревня Сутела. Происходило ее название от слова «суси» – волк. «Новгородские переписчики еще в средние века перевели это название на русский язык, – указывает Сауло Кепсу, – использовав обычное название русского села Волково». Как продолжение Сутела в центре нынешнего Волковского кладбища находилась деревня Гаврилсова, или Каурилайси.

В начале XVIII в. утвердилось название Волковой деревни – говорят, поблизости целыми стаями бродило множество волков. Со временем оно перешло на проходившую тут речку, которая сначала звалась Черной, а потом Монастыркой (теперь часть речки, у лавры, называется Монастыркой, а южнее Обводного канала – Волковкой), на большой пустырь рядом, ставший Волковым полем, и на образовавшееся здесь в середине XVIII в. Волково кладбище. В XVIII в. оно предназначалось для погребения бедных, тех свозили сюда до всех концов столицы, а в XIX в. стало всесословным. Могилы на кладбище разделяли дорожки с деревянными мостками, отсюда и пошло наименование «мостков». Сегодня мы знаем в основном некрополь «Литераторские мостки», а ведь, кроме него, были еще «мостки» Цыганские, Немецкие, Духовные и др.

Ракетное поле на карте Петрограда, 1916 г.

От прежней Волковой деревни уцелело название Задворной улицы, продолженной в конце XIX в. по «задворным» участкам Волковой деревни. А нынешняя улица Самойловой в бывшей Волковой деревне раньше звалась Нобелевской, или Нобельской, так как поблизости находились керосиновые склады Нобеля.

Как писал один из городских обозревателей в конце XIX в., деревня Волково в санитарном отношении очень плачевна. Расположенная между Николаевской и Царскосельской железной дорогами, на берегу Черной речки, она отовсюду окружена городскими кладбищами. Грунтовые воды с кладбищ попадают в Черную речку, туда же просачиваются нечистоты с кожевенных и мыловаренных заводов, а также с городских свалок. От смешения всех этих компонентов вода Черной речки была желтовато-мутная, неприятного запаха и вкуса. Поэтому местные жители употребляли ее только для скота, а для домашнего употребления брали воду из соседних колодцев.

«Несмотря на свою близость к городу, деревня Волково почти совершенно отрезана от него, – замечал обозреватель „Петербургского листка“ в 1913 г. – Единственное сообщение поддерживается берегом реки Волковки, причем дорога здесь постоянно изрыта ухабами и вечно грязна. В самой деревне некоторые улицы не замощены, и по двум – Волковскому проспекту и Ново-Михайловской улице – проложен городской водопровод, остальные же местности пользуются водой из водоразборной будки местной пожарной дружины».