Стезя чародея - Алексей Глушановский

Регистрация в качестве участника турнира прошла довольно просто, и Олег, выходя из дворца на свежий воздух, облегченно вздохнул. Единственно сложный момент возник, когда у него потребовали герб. До того момента Олег предполагал, что будет вполне достаточно просто родового герба Бельских — золотой сокол на лазоревом поле, — ан нет!

Как оказалось, у приемных детей рода герб семьи располагался в верхней трети щита, а все остальное пространство должен был занимать личный герб! Более того, как у любого мага, его личный герб должен был отражать его магическую суть. Впрочем, Олег не стал долго заморачиваться, над этой проблемой.

Теперь, в верхней трети его щита гордо парил золотой сокол в лазурном небе, а под ним весело ухмылялась знаменитая эмблема, которую Олег частенько наблюдал на трансформаторных будках — череп со скрещенными под ним молниями на черном фоне. Снизу это подсвечивалось тремя кроваво-красными языками пламени.

Девиз Олег упер оттуда же. «Не влезай — убьет» — написанное древними рунами геральдического письма, очень колоритно смотрелось на фоне знаменитого рисунка. Демонстрируя этот коллаж при помощи простого морока, Олег с трудом удерживал себя от дичайшего хохота, однако комиссия отнеслась к его личному гербу и девизу чрезвычайно серьезно. Узнав о том, что Олег является двуталантом, со склонностью к некромантии и магии Огня, почтенные мэтры единодушно согласились в идеальном соответствии и герба, и девиза всем, даже самым строгим, правилам геральдики, утвердив ненаследного княжича Бельского в качестве участника турнира.

Итак, довольный собой и жизнью, Олег наконец-то покинул дворец и, перейдя площадь, попытался войти в таверну, в которой и должен был встретиться с Верееной.

Но, увы, его намерениям осуществиться не удалось. Нечто крупное разноцветное и дико верещащее выбило деревянную дверь трактира, к которой Олег только-только протянул руку, и со всего маху впечаталось в каменную стену дома напротив. Данный процесс сопровождался большим количеством весьма нецензурных звуков, в общем знаменателе сводящихся к мысли, что красивым девушкам просто неприлично быть настолько раздражительными и выбрасывать благородных, хотя и немножко нетрезвых лэров из трактира, всего лишь за попытку с ними познакомиться.

— Ну, подумаешь, за задницу ущипнул… — пробормотал юноша — Олег только сейчас заметил, что «снаряд» был весьма молод, — сползая по стенке на мостовую, хорошо хоть чистую, и теряя сознание.

Ухмыльнувшись, Олег перешагнул останки входной двери и вошел в таверну. У него были вполне обоснованные догадки по поводу личности этой «красивой стервы».

Как оказалось, сделал это он весьма вовремя. Вереена развлекалась вовсю. Шестеро молодых дворян, по всей видимости, приятели давешнего «летуна», размахивая различными тяжелыми предметами интерьера пытались зажать в угол верткую вампирессу. Как следовало из сыпавшихся с их губ незатейливых оскорблений, они намеревались отомстить за своего приятеля, покинувшего трактир столь унизительным для достоинства благородного лэра путем.

Искренне наслаждающаяся вампиресса старательно им подыгрывала. Периодически она изображала испуг, отвешивала несильные, но болезненные затрещины самым наглым, а также изобретательно посылала своих противников в самые отдаленные места, дабы там, в уединении, они могли предаться разнообразнейшим половым извращениям, стремление к которым, по мнению девушки, легко просматривалось на их, не отягощенных печатью интеллекта лицах.

Глядя на покатывающихся с хохоту остальных посетителей трактира и опознавая в некоторых, особо заковыристых пассажах, свои излюбленные ругательства, Олег растроганно подумал: моя школа!

Тем не менее, следовало прекращать столь веселое развлечение. Из-за задержки с записью на участие в турнире, вызванной выступлением Бера, до заката, когда Вереена должна была быть дома, оставалось не так уж много времени, а им еще было необходимо посетить храм Теруна.

Разумеется, Олег мог сделать это и в одиночку, однако он очень рассчитывал на помощь бывшей Ночной тени при подборе доспеха.

Демоническая чешуя — вещь, конечно, хорошая, прочная и надежная, но очень неплохо, если от вражеских мечей и копий Олега будет отделять не только его природная защита, но и хороший, качественный доспех. В своей же способности отличить без посторонней помощи хороший доспех от слабого и не слишком надежного Олег сильно сомневался.

— Заканчивай, — просигналил он по каналу клятвы. — У нас еще куча дел.

— Сам виноват! — тем же способом огрызнулась вампиресса. — Сколько можно было возиться! Теперь, будь так любезен, подожди и не мешай развлекаться. — Одновременно с этим, она легким движением увернулась от занесенной в богатырском ударе руки наиболее рослого из шестерки атакующих, змеей проскользнула к нему за спину и отвесила хорошего пинка. Разъяренный вопль пострадавшего сотряс округу. Сверкнули извлекаемые кинжалы.

Олег со вздохом присел за ближайший столик, признавая справедливость требований девушки. Одновременно он направил по каналу просьбу все же поспешить.

В тот момент, когда, казалось, сверкающая сталь вот-вот вонзится в тело вампирессы, на крыльце раздались тяжелые шаги.

— Что за шум, а драки нет? — раздался вопрос, произнесенный гулким басом, показавшимся Олегу странно знакомым. Обернувшись, он протер глаза. В дверном проеме возвышалось гигантская фигура Бера Торасского, того самого поэта-керра, чьи стихи в исполнении автора он совсем недавно слушал во дворце!

— А, нет, похоже, я ошибся… — удовлетворенно прогудел поэт, наблюдая замерших при его появлении сражающихся. — Вот только драка — нечестная!!! Вшестером, с кинжалами, на одну безоружную девушку! А пригнись-ка ты, благородная ларесса, я тоже поучаствую! — С этими словами он подхватил огромный, тяжеленный дубовый стол и с размаху запустил им в группу атаковавших Вереену молодых дворян.

Положение сразу же изменилось. Четверо парней, на которых пришелся удар необычного снаряда, мгновенно прекратили свою антиобщественную деятельность и прилегли отдохнуть на грязный и весьма заплеванный пол таверны. Грустно вздохнув, — по каналу до Олега донеслось печальное: «Нет в жизни счастья! Подраться в свое удовольствие, и то не дают!» — Вереена парой быстрых движений вырубила оставшихся, после чего подняла глаза на неожиданного заступника, и вдруг застыла, без малейшего движения, точно статуя.

По каналу до Олега донеслись отголоски вихря эмоций, вдруг вспыхнувших в душе девушки. Восхищение, уважение, интерес, желание тесно сплетались с печалью, надеждой и каким-то новым, неназываемым чувством, от которого сладко щемило в груди и которое сам Олег испытывал, вспоминая о рыжей богине.

— Позвольте представиться, прекрасная леди, — первым нарушил молчание поэт. — Меня зовут Бер.

— Бер Торасский, — необычайно тихо и медленно произнесла вампиресса. Буря в ее душе успокаивалась, сменяясь твердой решимостью. — Я вас знаю. У вас прекрасные стихи. Спасибо за помощь. Меня зовут Вереена дель Нагаль.

— Дель Нагаль? — изумленно протянул гигант. — Но ведь…