Что-то про Айс - Николай Семашко

Со злобной тёткой разобрались без проблем, перезарядились и дали дёру, отстреливаясь от мелких тварей, выскочивших из кустов следом за Тинкой. Патроны таяли, как лёд, а количество мутантов не уменьшалось. И наконец, когда из ствола моего автомата вылетела последняя пуля, вокруг стало тихо.

Я огляделся вокруг…, что же это мне напоминает? Ведь недавно видел где-то похожий пейзаж! Ё! И снова холод потёк под воротник. Во сне я это видел, вот где.

– Что-то нифига мне это не нравится, – покрутил головой Гордон. – Ты патроны все расстрелял?

– Ага. Только к револьверам остались. А у тебя?

– Рожок. Несколько штук россыпью не считается.

Что может быть хуже, чем остаться вдвоём, без патронов, посреди леса, кишащего мутантами? Только остаться вдвоём, без патронов, посреди леса, кишащего мутантами, ночью. А к этому всё идёт.

Я осмотрелся по сторонам. Сзади лес, по флангам – скалы. А спереди?

Хороший вид отсюда открывается. Я стоял на краю обрыва и любовался окрестностями. Вон, вдалеке поднимается едва заметная струйка дыма – кто-то работает в угольной шахте. Среди деревьев двигаются маленькие чёрные точки – мутанты бегут. Скорее всего, по наши души. А внизу большими прямоугольниками через снег проступает лёд, гладкий, как стекло.

– Идут, – сказал Гордон чужим, напряжённым голосом. Я обернулся и понял: это конец. Заходящее солнце блеснуло напоследок яркими лучами, осветив лес, кишащий мелкими тварями. И вся эта свора бежала прямо на нас. Защёлкали одиночные выстрелы – стоящий рядом человек ловил на мушку мутантов, и те падали один за другим. Я покрепче обхватил рукоятки ножей и тоже начал действовать. Хрясь! Шмяк! Вжик! Бум! Возле лица клацает оскаленная жабья пасть. Взмах ножом, перекат в сторону. Новый мутант отлетает с перерезанным горлом. Главное – чтобы клинок в теле не застрял и не потерялся, для этого руки продеты в специальные ремешки, прикреплённые к рукояткам ножей. Старый охотничий приём. И двигаемся, постоянно двигаемся, потому что остановишься – умрёшь. Коротко и ясно.

За револьверами даже не дёргался. Пока достанешь – загрызут. Щёлк! У Гордона закончились патроны. Он берёт автомат за ствол и начинает им колотить зубастых недорослей, как дубиной. Я, ускорившись, вырываюсь из кольца окруживших меня мутантов и бросаюсь к напарнику. Ударяюсь плечом в бок волосатой твари, пытающейся добраться до незащищённой броником шеи технолога и становлюсь позади него. Время остановилось – мутант бросил кривые ножи, и из оскаленной пасти вырвалось:

– …ояли…вери…

Что это было?! Гордон бросил разбитый в щепки автомат в пасть очередного монстра и, утробно рыча, начал молотить мутантов кулаками. Стальные шипы на накладках в первый раз с момента изготовления выполняли свою функцию – кровь хлестала ручьём.

Я начал уставать. Руки словно налились свинцом, выполняя монотонную работу: вверх-вниз, выпад, оттолкнуть ногой поверженного врага, чтобы его место мог занять новый. Улучив момент, стёр с лица чужую кровь и осмотрелся, на автомате продолжая описывать круги ножами.

Веренице мутантов не было конца и края. Стало ясно, что нас попросту задавят массой. И это ещё не подошли другие, более крупные экземпляры.

Мысль пришла неожиданно. Так, не мысль – наитие. Не дав ей до конца оформиться, я схватил Гордона в охапку и бросился к обрыву.

– Делай, как я! – крикнул я в ухо товарищу. Надо отдать должное товарищу, он подчинился беспрекословно.

– Прыгай!

Передо мной промелькнули ошалелые глаза напарника, я столкнул его в обрыв и прыгнул сам, на лету вытаскивая револьверы. Двенадцать бронебойных пуль вонзились в ледяной прямоугольник, разбивая его на осколки. «Точно, стекло!», – подумал я, инстинктивно группируясь в ожидании удара. И удар наступил, а следом на меня обрушилось что-то тяжёлое, после чего я отключился.

– Лис… Лис, ты живой?

Я застонал, пытаясь пошевелиться. Левую руку пронзило молнией, и я рухнул опять.

– Чувак, может, слезь с меня, а? – мирно попросил я, расслабленно лёжа на полу.

– Не могу. Я, кажется, ногу сломал.

Поднапрягшись, я спихнул с себя тушу технолога и перевернулся на спину.

В безоблачном чёрном небе светила луна. Я так давно не смотрел вверх, что забыл, как оно красиво – звёздное небо. Среди неподвижных ярких точек медленно двигалась ещё одна – наверное, один из спутников, в незапамятные времена запущенные в космос и продолжающие исправно снабжать нас информацией. Или просто мусор…

– Гордон, а где ты сигареты берёшь?

Технолог помолчал немного, а потом тихо, истерически заржал.

– А зачем тебе? – отсмеявшись, сказал он.

– Ну, а что? Ситуация позволяет, лирика там, звёзды, всё такое. Муты, опять же, не мешают. А меня давно интересовал этот вопрос. Условий для выращивания нет, тепла нет, а курево у тебя всегда качественное.

– Балбес, ты про гидропонику слышал? У меня под крышей корпорации опытная лаборатория есть, типа оранжереи. Там и выращиваю, и скручиваю. А ты думал – Иные снабжают?

– Стоп. Оранжерея – это такое здание со стеклянными стенами и крышей? Ну-ка, подожди.

В неровном свете луны я кое-как одной рукой осмотрел ногу напарника. Перелома нет, но может быть трещина. Ничего, это дело поправимое.

Я покопался у себя в инвентаре и достал шприц.

– Слушай сюда. У меня есть один стимулятор, по параметрам тебе подходит. Для начала я обезболю тебе ногу, а ты мне вправишь плечо. Что дальше – будем думать дальше.

Я воткнул иглу ему в ногу и откинулся назад. Вывихнутое плечо болело всё сильнее; тупая, ноющая боль буравила мозг, не давая сосредоточиться. ЩЁЛК! Я заорал благим матом, подпрыгнул и попытался достать Гордона здоровой рукой, но потом обмяк и завалился назад. Блин, предупредил бы хоть, прежде чем вывих вправлять. Хотя так даже лучше – ждать в напряге не пришлось.

– А это у тебя что? – недоумённо спросил технолог, глядя на свои окровавленные руки.

– Забей, – я вяло махнул рукой. – Ножом порезался, когда падал. Отстёгивать времени не было. Кровь уже свернулась. Дай-ка мне лучше фонарик.

Узким лучом я осветил пространство вокруг себя. Можно сказать, нам с Гордоном невероятно повезло. Вокруг стояли то ли ящики, то ли полки с торчащими вверх железными штырями с остатками каких-то растений. Стеклянные стены до потолка покрывал снег, вперемежку с камнями и комками грунта, и только потолок оставался нетронутым – его я и разбил, падая с обрыва вниз.

– Это… Это что? – нарушил молчание технолог.

– Походу, это и есть оранжерея. Другой вопрос, откуда она здесь взялась. Ходить можешь?

Наверное, комичное со стороны было зрелище – два измазанных в крови человека, шатаясь и поддерживая друг друга, ковыляли вдоль стеллажей, нашаривая дорогу в узком луче фонарика.