Риск - Эль Кеннеди

– Вчера там возникла какая-то проблема, – продолжает мама. – Только не спрашивай, что именно, потому что, как тебе прекрасно известно, я слушаю его вполуха, когда он трещит про свои мосты. Только знаю, что у них там самый разгар работы; им нужно успеть закончить до начала зимы, и сейчас они рискуют серьезно отстать от графика, потому что кое-кто из бригады ведет себя как, цитирую, «долбаные кретины».

Я громко смеюсь. Папа умеет подбирать слова.

– Уверен, все обойдется. У папы отлично получается командовать людьми. К тому же, ему это нравится, так что все останутся в выигрыше.

Мама расставляет тарелки на большом столе из кедра, который мы с папой сами смастерили как-то летом, когда я был еще ребенком. Я пытаюсь наколоть на вилку гренку, но она снова шлепает меня по руке.

– Подожди, пока я все принесу. Если честно, мне кажется, что твоему отцу уже не так сильно нравится руководить бригадой. Он устал, милый. Он слишком долго там работает.

Она ставит на стол целую тарелку ржаных тостов с маслом.

– Но лучше расскажи мне о себе! Когда ты уже привезешь к нам домой сам знаешь кого?

Я прикидываюсь дурачком.

– Кого? Щенка? Или ты про машину?

– Девушку, Джейк! Тебе нужна девушка, – ворчит мама.

– Правда? Мне нужна девушка? – Мне остается только отшучиваться. В последнее время родители все чаще говорят об этом.

– Да, – твердо заявляет мать, – нужна. Какая-нибудь милая и всегда готовая поддержать девушка. Такая, как Хейзел… Я никак не пойму, почему ты до сих пор не встречаешься с ней. Она так тебе подходит!

Хейзел всегда первая, кого мама мне сватает.

– Я не буду встречаться с Хейзел. – Мне кажется, я повторяю это уже в десятый раз. – В этом смысле она меня не интересует.

– Ладно, тогда найди себе кого-нибудь.

Это мамин второй вариант – «кто-нибудь». Ей не терпится, чтобы я остепенился.

Но пока это не входит в мои планы.

– Не хочу, – отвечаю я, пожав плечами. – Сейчас для меня на первом месте хоккей.

– Хоккей для тебя на первом месте с тех пор, как тебе стукнуло пять! Не думаешь, что пришло время поменять приоритеты?

– Неа.

Мама неодобрительно качает головой.

– Ты учишься в колледже, Джейк. Ты молодой и красивый. Просто я не хочу, чтобы когда-нибудь в будущем ты оглянулся назад и пожалел, что ни с кем не разделил этот период своей жизни.

– Я ни о чем никогда не жалел, мам.

Но если быть абсолютно честным, кое о чем я все-таки сожалею.

Похоже, мне никак не избавиться от чувства вины за то, что я влез в отношения Бренны и Маккарти. Конечно, они не были обручены и не собирались пожениться, но она права – это я попросил его бросить ее. Это было по-свински. Я бы тоже не хотел, чтобы кто-то вмешивался в мою личную жизнь.

Я надеялся, что скоро перестану чувствовать себя виноватым, но не тут-то было. Угрызения совести терзали меня всю прошлую ночь и продолжают мучить все утро.

«Сегодня день игры», – напоминает мне суровый внутренний голос.

Верно. Сейчас имеет значение только наш матч с Принстоном. Нам нужно выиграть.

Мы выиграем.

Других вариантов нет.

– Поверить не могу, что ты оставляешь меня одну! – Я сердито смотрю на Тэнси, хотя в глубине души ничуть не удивлена.

Я отчаянно надеялась, что они с Ламаром не испортят мне эти выходные, но, как любит говорить мой отец, надежда для дураков. «Выкладывайся изо всех сил и сама осуществляй собственные мечты – тогда тебе никогда не придется надеяться на других», – то и дело повторяет он.

– Это всего лишь на час-два, – обещает мне кузина.

– Ну да, конечно, – недовольно фыркаю я с кровати ее соседки по комнате.

Аиша точно мой герой. Каким-то чудом ей удалось заменить стандартный общажный матрас на тот, что запоминает форму тела и на котором ты спишь, словно на облаке. Я забралась под одеяло, как только мы с Тэнси вернулись домой после ланча и шопинга, настолько удобная эта кровать.

– Я серьезно, – уговаривает меня Тэнси. – Я лишь хочу поговорить с ним о том, что случилось прошлым вечером.

– А, ты о том, как вы орали друг на друга на весь бар, словно парочка психов?

Да уж, было весело. Тэнси и Ламар начали ругаться почти сразу же, как мы с ней приехали в «Лягушку и Лису». Давно уже я не видела, чтобы события развивались с такой скоростью.

Они поцеловались, Тэнси пошутила по поводу того, что он приехал не в то место, Ламар пробурчал, что это она написала ему не то название. Моя кузина принялась это отрицать, он продолжал настаивать. Она сказала, что не виновата в том, что он такой тупой, что даже не может прочитать сообщение, на что он ответил: «Почему ты всегда ведешь себя как последняя стерва?», – и понеслось… настоящий апокалипсис.

Ох, Ламар. Ни за что и никогда не говори своей девушке, что она ведет себя как последняя стерва. Даже если это так.

Мы с друзьями Ламара решили выпить по паре шотов текилы, подумав, что Тэнси с Ламаром скоро выдохнутся и присоединятся к нашей компании, но не тут-то было. В слезах моя кузина, вытащила меня из бара, и мы вернулись домой еще до полуночи.

Проснувшись утром, я даже не почувствовала похмелья. А значит, вечер прошел дерьмовее некуда.

– Да ладно тебе, Тэнс, скажи ему, что вы увидитесь завтра. Ты уже и так испортила нашу прогулку по Ньюбери-стрит[8], всю дорогу написывая ему сообщения!

Мы должны были наслаждаться шоппингом и весело проводить время, но вместо этого я весь день наблюдала, как она переписывается в телефоне. Мы даже почти не поболтали за ланчем, потому что он продолжал писать ей.

– Знаю, и мне очень жаль, правда. Просто… – Кузина смотрит на меня большими умоляющими глазами. – Мы думаем обручиться после окончания колледжа. Я не могу игнорировать его, когда мы ссоримся. Нам нужно разобраться с этой ситуацией.

Я даже бровью не повела, услышав слово «обручиться». Тэнси и Ламар так часто расходятся и снова сходятся, что я уже перестала воспринимать их отношения всерьез. Если вы то и дело расстаетесь, этому должна быть какая-то причина. Забавный факт: вечные скандалы не способствуют развитию серьезных отношений.

Сильно сомневаюсь, что они когда-нибудь обручатся. Но если это все-таки каким-то образом случится, вряд ли дело дойдет до свадьбы. Ставлю на это все свои жалкие сбережения.

Но, не выдавая своего скептицизма, я говорю Тэнси: