Парни из другого мира - Дмитрий Андреевич Качалов

Когда мы увидели его, то после этого кто-то из нас начал фантазировать о том, что, будто во времена, когда школа еще была госпиталем, в шахту этого лифта скидывали мертвых людей и останки их тел, а их призраки до сих пор живут где-то в подвалах школы.

Но все это, конечно, было только фантазиями нашего пытливого детского ума, так любившего пофантазировать. Никаких подтверждений, кроме того, что где-то, кому-то, что-то почудилось не было, а богатая детская фантазия дорисовывала свое.

Так вот, в тех подвальных помещениях, в которых проходили наши уроки труда, находился проход, который заграждали две двери, закрытые на большой амбарный замок. Нам всегда было интересно, что же находится в этой тайной комнате. Иногда мы подходили туда и пытались, что-либо разглядеть в щель между створками дверей, но ничего интересного, кроме старого хлама, лежащего внутри, мы не видели.

И вот, однажды, спускаясь на завтрак в школьную столовую, которая также находилась в этих подвальных помещениях, мы с удивлением обнаружили, что те самые двери открыты! Естественно, мы просто посчитали своим долгом попасть внутрь. После того, как мы вернулись в класс из столовой, то по пути уже договорились, что проникнем туда на большой перемене.

Время пришло, и мы незамедлительно побросали в портфели свои учебники с тетрадями и двинулись к заветной комнате. Дойдя до места, мы, оглядевшись, чтобы не заметил никто из учителей, зашли внутрь комнаты.

Оказалось, что внутри есть еще один коридор, который ведет неизвестно куда. Мы были предельно насторожены, зайдя в этот коридор, нами было обнаружено, что там совсем нет окон, а искусственное освещение не работает.

Мы попытались осветить окружение зажигалками, но это не сильно помогло. Заходить в эту темноту показалось нам безумием, и в этот раз, страх возобладал над любопытством. Нам пришлось вернуться назад. В этот день комната опять осталась покрытой мраком тайны. Но мы не собирались отступать, и на следующий день взяли с собой фонарики. Боялись только, что не успеем, и комнату вновь закроют. Но к нашей радости, на следующий день она была еще открыта.

Мы вновь дождались большой перемены и направились по известному маршруту. Зайдя туда, мы включили фонарики и медленно, с опаской стали продвигаться дальше. Коридор, уводящий вглубь, оказался извилист, нас окружали бетонные стены, в которых были железные двери, закрытые на замки. О том, что находилось за ними, мы могли только догадываться. Пройдя довольно таки длинный и извилистый коридор, мы, наконец, вышли к большой комнате, которой он заканчивался.

То, что мы увидели, немного сбило нас с толку, а затем напугало. Посреди комнаты стоял стул, а с бетонного потолка в некоторых местах свисали крупные металлические цепи, завинченные туда на металлических кольцах, а также некоторые из цепей просто валялись на полу. На бетонных плитах стен, в некоторых местах были начерчены даты, насколько мне запомнилось, еще времен Великой Отечественной Войны и более поздние.

В одной из стен была такая же старая железная дверь на замке, как те, что встречались нам в коридоре по пути сюда. Но идти дальше было некуда, это был тупик. Полные ярких впечатлений и с разыгравшейся фантазией, мы вернулись назад, насколько мне помнится уже бегом, потому, что нас напугало увиденное.

Затем мы спрашивали у нашего трудовика, что это за странное помещение в конце того коридора. Но внятного ответа не получили, а только вопрос — «Какого лешего вы там лазали?!». Но мы предположили тогда, что это часть старого, еще времен войны, бомбоубежища. Через какое-то время дверь снова закрыли. А мы, в свойственной нам манере, стали строить свои догадки о том, что возможно там кого-то пытали во времена войны, но все это были лишь наши фантазии.

* * *

Как-то раз, когда дверь вновь открыли, обычно это делали для того, чтобы убрать туда какой-нибудь старый хлам, в это помещение стали лазать и другие обитатели школы, на то время уже младше нас. И один из них однажды решил справить там нужду «по большому». Но на тот момент трудовик уже починил свет в начале коридора. И когда данный индивидуум уже удобно устроился, трудовик внезапно зашел туда и включил свет. Ученик, подумавший, что это прикалываются его товарищи, вскрикнул: «Эээээ, свет выключи!», чем весьма ошарашил включившего свет трудовика.

P.S.: Апофени́я (от др. — греч. ἀποφαίνω «высказываю суждение, делаю явным» ← ἀπο «из-» + φαίνω «представление») — переживание, заключающееся в способности видеть структуру или взаимосвязи в случайных или бессмысленных данных. Термин был введён в 1958 году немецким неврологом и психиатром Клаусом Конрадом, который определил его как «немотивированное ви́дение взаимосвязей», сопровождающееся «характерным чувством неадекватной важности».

Как в лифте застряли

Мы, также как и большинство наших сверстников, любили лазать по подъездам. Иногда удавалось выбраться на крышу девятиэтажки в соседнем от моего дворе когда замок на двери, ведущей на крышу, был на какое-то время снят или заменен проволокой, которую мы с легкостью откручивали. Оттуда открывался живописный вид на большую часть нашего города, и все просматривалось вплоть до горизонта.

Также мы любили иногда лазать по подвалам, которые соединяли подъезды между собой, и представляли целую систему подземных коммуникаций с переплетением различных труб. И вот, однажды летом, мы в компании пяти человек, просто решили за чем-то зайти к одному из наших товарищей Антипу, возможно за игровым диском, но это не столь важно.

Так вот, я всегда недолюбливал лифты, возможно, потому, что в детстве не раз слышал о несчастных случаях, связанных с их падениями и гибелью людей вследствие этого. Поэтому решил подняться на нужный нам этаж, по лестнице. Ко мне присоединился Евстифей, а трое наших товарищей — Игнат, Ермолай и Антип поехали на лифте.

Игнат, слышав где-то о том, что если, находясь в двигающемся лифте, резко подпрыгнуть и топнуть об пол, то происходит аварийная остановка, именно это и сделал ради прикола. Лифт остановился, из него послышалась нецензурная брань.

Дойдя до нужного нам этажа, мы с Евстифеем сначала не поняли, в чем дело. Потом мы услышали крики исходящие с этажа ниже и побежали по лестнице туда.

Прибежав на место, из лифта мы услышали опять же нецензурную брань, что-то вроде: «Е****й в рот! Н***я ты это сделал!?» и все в таком духе. Что, конечно вызывало у нас с Евстифеем еще больший смех. Услышав, как мы смеемся, Антип разозлился