Змеиное логово - Кайл Иторр

Ястреб берется за рацию.

— Лассе, Влад, сейчас перегружаем ящики и едем дальше.

Паранойя уже не просто шевелится, а вопит в полный голос: вот как только мы переправим в нутро грузовика упомянутые ящики — что, скажите на милость, помешает этим милым парням в форме испанских мотострелков всадить в каждого из нас полмагазина в упор? И на все запросы соответствующих лиц потом делать круглые глаза — не видели мы никакого штаб-сержанта Ястреба на трех машинах, наверное, разминулись… Нет, массаракш, они не «оборотни в погонах», напротив, верой и правдой служат закону и правительству Новой Испании, или как там официально именуется их мирная держава в составе ЕС. За ленточкой «изделие-А» — либо инструмент очередных террористов, либо заявка одного из обладателей большой ядерной дубинки на новый этап вялотекущей третьей мировой (и иногда эти варианты прекрасно друг друга дополняют), причем необязательно даже реально сие «изделие» применять — достаточно, аки в дружеском спарринге, «обозначить удар». Здесь, в Новой Земле, большой ядерной дубинки даже у Ордена нет, и не потому, что жутко дорого или сложно — хрен с ним, с личным термоядерным реактором, под его мощность тут просто не организовалось еще столько энергопотребителей, но уж пару боеголовок из старого советского арсенала при желании перетащить могли бы, — а просто незачем, не те масштабы у возможных противников. Ну и как на сложившийся здесь расклад межгосударственных отношений повлияют восемь возникших невесть откуда свободно транспортируемых атомных зарядов? Победоносные терции под красно-золотыми прапорами маршем от океана до океана, новое возрождение «империи, над которой не заходит солнце» — так, на вскидку. Фантазии кухонной политики, верно. А вот запредельная в здешних реалиях ценность и опасность «изделий-А» — не фантазия ни с какой стороны.

Вывод?

А вывод, собственно, я еще утром сделал.

Так что спокойно и размеренно выбираюсь из джипа, раздвигаю закрывающий ящики сверху слой шмоток и отбрасываю край палатки, уложенной вместо тента. Ближайший испанец, увидев скрытое под импровизированным тентом, отскакивает с места на два метра и что-то пронзительно вопит. Клацанье автоматных затворов… и всеобщее молчание.

— В чем дело, Влад? — вылезает из «ленда» Хокинс.

Я молчу, дисциплинированно подняв руки вверх. Пистолет мирно покоится в кобуре, «фал» в машине и остался. Зато правая рука сжимает небольшую округло-черную коробочку с коротким штырьком и мигающим красным датчиком.

Верхний из ящиков — тот самый контейнер, освобожденный от деревянной упаковки, с хорошо различимым знаком черно-желтого трилистника — в проводах в четыре охвата, и провода эти сходятся к другой коробочке. Сенсор на ней мигает зеленым светом.

Территория Европейского Союза,

Кардиффская трасса

Пятница, 06/06/21 11:30

Предмогильную тишину взрывает смешок.

— Хороший спектакль, сеньор Владимир.

По-английски, с легким акцентом и ударением на последнем слоге моего имени. Что соответствует старославянской норме произношения, хотя, безусловно, в данном случае это наверняка совпадение.

Сквозь застывшие ряды бойцов с автоматами на изготовку неторопливо шествует невысокий грузный товарищ, одетый вместо армейской «горки» в светлое одеяние свободного арабского кроя. На винтажной портупее на левом бедре покачивается в равной степени винтажная кобура лакированного дерева, содержащая то ли революционный «маузер», то ли, что вероятнее, его клон — «астру». Смуглый дочерна, но чертами породистого лица не похож ни на спика, ни на полукровку-африканца; в седой эспаньолке еще заметны светлые волосы, а взгляд из-под застиранного шемаха весело щурится кошачьей зеленью — почему-то у «араба» нет противосолнечных очков, которые здесь «в поле» таскают практически все.

— Сеньор Лоренцо… — едва не умоляющим тоном произносит рослый мотострелок.

Но в его адрес немедленно летит жесткое: «Молчать, бригадир»,[24]после чего боец автоматически принимает стойку «смирно», а пожилой «араб» снова поворачивается ко мне.

— Я тут, знаете, подумал, — неспешно продолжает сеньор Лоренцо, — вы ведь не проходили спецподготовки минера-взрывника. В вашем досье отмечен интерес к стрелковому оружию, особенно историческим его образцам, но не ко взрывотехнике. Следовательно, сеньор Владимир, вряд ли вам под силу, как некоторым специалистам данного ремесла, собрать самодельное взрывное устройство из содержимого собственных карманов. И тем более проделать это скрытно, а ведь ряд ваших спутников и в военном деле, и в наблюдении разбирается много лучше, чем вы сами. С другой стороны, сеньора Бригитта Ширмер характеризует вас как персону, склонную к системному анализу и умеющую принимать быстрые и неожиданные решения. Вкупе с основной вашей компьютерной специальностью, учитывая как характер груза, так и степень вашей осведомленности о происходящем, это и дает мне определенное видение картины. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Массаракш. Повезло же нарваться на человека, способного просчитывать ситуацию в моем стиле, только лучше.

И что я в этом раскладе могу сделать?

А ничего. Переиграли. Надежда разве только на ссылку на «сеньору Бригитту Ширмер», которая тоже вполне способна меня переиграть, однако вреда от таких проигрышей мне пока не было.

Вздохнув, уважительно киваю сеньору Лоренцо. После чего опускаю оптическую мышку, разворачиваюсь к ящику и отсоединяю провода от солнечной панели. Упаковываю все хозяйство обратно в сумку с ноутбуком.

Морды испанцев, осознавших, что ЭТО было, описанию поддаются слабо. Но первой ко мне подскакивает Сара и вцепляется в горло.

— Террорист, киш мир тохес! Еще раз такую шутку закатишь, я тебя сама убью, чтобы потом перед детьми стыдно не было!

Если знатоков русского среди мотострелков не имеется, нашу семейную воркотню разумеет одна Соня. С другой стороны, «непереводимый фолькльор с использованием местных идиоматических выражений» нам понятен и без всякого перевода, испанцы вряд ли глупее.

— Бедные дети, — не без труда разрываю захват и заполняю легкие кислородом, — они-то на собственной шкуре прочувствуют, чем еврейская мама отличается от профессионального террориста…

— И чем же? — спрашивает сбитая с толку супруга.

— А тем, что с террористом иногда можно договориться.

И пока любимая давится гремучим коктейлем из смеха и злости, целую ее в щеку и шагаю к сеньору Лоренцо.

— Вы верно упомянули степень моей осведомленности о происходящем, — вежливо наклоняю голову, удерживая взгляд на лице собеседника, — она, с одной стороны, крайне невысока, а с другой — явно излишня. Второе исправить можно лишь радикально, и доводить до этого совершенно неохота, а вот первое, как мне представляется, вполне поддается изменению в лучшую сторону. Буду очень вам признателен за помощь, сеньор Лоренцо.