Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн - Поль Шакорнак

Возмущенный предшествующей сценой Бентинк все же унес паспорт и отправился к графу Сен-Жермену, который жил с недавних пор в гостинице "Маршал Тюренн". Граф очень удивился, "не столько приказу Шуазеля, сколько тому, что д’Аффри стал его исполнять"311. Граф высказал несколько возражений, его друг их отклонил, сказав, что времени мало и что должен отправиться немедленно, от этого зависела его безопасность. На сборы, однако, оставалось время до утра, поскольку, даже если д’Аффри намеревался предпринять что-либо, он не смог бы этого сделать раньше 10 часов.

Осознав серьезность ситуации, граф отправился к еврею Боасу, занял у него две тысячи форинтов под залог трех опалов312 и вернулся к Бентинку. Они обсудили способы выезда из Голландии и место, куда графу отправиться. Сошлись на Англии. Как раз на следующий день отправлялся корабль из Хеллевутслуиса313 в Харвич. Поскольку слуги графа не знали ни голландского языка, ни дороги, Бентинк предоставил графу одного из своих слуг314 — и, чтобы сбить с пути погоню, нанял карету с четырьмя лошадьми. В пять часов утра карета стояла перед гостиницей графа. Впопыхах "граф оставил шпагу с перевязью, а также пакет с серебряной и оловянной стружкой и две бутылки с неизвестными жидкостями"315.

Приехав в Хеллевутслуис, граф Сен-Жермен не осмелился поселиться в городе и сразу же поднялся на борт почтового корабля "Принц Оранский", где и остался до самого отплытия. Было 16 апреля 1760 г.316.

2 мая того же года господин д’Аффри передал графу Штейден-Хомпешу следующую памятку:

"Высочайшие и Всемогущие Господа!

Незнакомец, назвавшийся графом Сен-Жерменом, которого мой повелитель, король Франции, приютил в своем королевстве, злоупотребил этим гостеприимством.

Недавно он приехал в Голландию, в Гаагу, где, без согласия Его Величества или его министра, без поручения, этот нахал позволил себе объявить, что он уполномочен устраивать дела Его Величества.

Мой повелитель, король, просит меня предупредить Ваших Высочеств и все общество, дабы никто во всех Ваших владениях не был обманут этим самозванцем.

К тому же Его Величество просит меня потребовать выдачи мошенника как виновного, во-первых, в злоупотреблении оказанным ему гостеприимством, позволившего себе говорить о правительстве и о королевстве неприлично и неправильно, и, во-вторых, в попытке вершить важнейшие дела моего повелителя — короля Франции.

Его Величество не сомневается, что Ваши Высочества окажут ему эту услугу во имя дружбы и справедливости и прикажут арестовать так называемого графа Сен-Жермена и препроводить его под стражей в Антверпен, откуда его отправят во Францию317.

Памятка была распространена по всем Соединенным Провинциям, и поскольку графа больше не было в Голландии, достаточно было ознакомить каждую Провинцию с пожеланиями французского короля на тот случай, если граф вернется"318.

После обсуждения депутаты Провинций взяли копии данного документа, чтобы распространить его дальше. Договорились, что следует передать его и Пику ван Солену, и другим депутатам, отвечающим за иностранные дела государства, с тем, чтобы они доложили об этом на заседании совета319.

Как и следовало ожидать, дело было прекращено. Господин д’Аффри уехал в отпуск во Францию320, и Бентинк ван Рун мог объявлять всем, что "если граф Сен-Жермен вернется в Гаагу, я вновь увижусь с ним, если голландские Штаты не воспротивятся или если меня не убедят, что граф не достоин быть принят в моем доме321.

Граф уехал из Гааги так поспешно, что не успел повидаться со своими друзьями в Амстердаме. Один из них написал: "Если бы меня поразил гром, я бы удивился не больше, чем когда узнал, что Вы уехали. Хочу играть ва-банк и сделать все возможное, чтобы лично засвидетельствовать Вам мое уважение, ибо знаю, что Вы — самый великий и благородный человек. Мне вот жалко только, что ничтожные люди смеют причинять Вам неприятности. Говорят, что золото и всякого рода интриги были задействованы, чтобы помешать Вашим миротворческим стремлениям. В настоящее время можно вздохнуть свободно, поскольку я узнал, что д’Аффри уехал ко французскому двору в прошлый четверг, и я надеюсь, что он там получит по заслугам за то, что не оказал Вам должного почета. Я считаю его виновным в том, что Вы уехали так надолго, следовательно, он повинен в моей грусти. Если Вы думаете, что я могу быть Вам полезным, можете рассчитывать на мою верность: у меня нет ничего, кроме рук и крови: и я с радостью предоставляю их Вам. Граф Вату"322.

В целом можно было бы назвать эту операцию дипломатическим термином "зондирование", поскольку граф Сен-Жермен никоим образом не был уполномочен заключать или обговаривать какой-либо договор.

Приехав из Хеллевутслуиса на "пакетботе"323, граф Сен-Жермен причалил в Харвич — маленький английский порт на левом берегу широкого устья реки Стоур, в графстве Эссекс. Отдохнув несколько дней, он сел в экипаж, запряженный шестью лошадьми, который назывался "летучей машиной", и мог покрыть за сутки с небольшим 28 лье, отделяющих Харвич от Лондона.

Граф приехал в английскую столицу между 26 и 27 апреля 1760 г.324 и был вне достижимости указа герцога Шуазеля, но на этом его приключения не закончились. Имперская канцелярия сначала решила, что его специально отпустили из Гааги, чтобы дать ему предлог съездить в Лондон325. Однако: "Поскольку очевидно, что ведомство французского министра (господина де Шуазеля), от имени которого он якобы говорил326, не давало ему этого разрешения, и поскольку его пребывание здесь было бесполезным и могло повлечь за собой неприятные последствия (поговаривали о секретных переговорах), сочли предпочтительнее схватить его сразу по приезде"327.

Таким образом, в тот момент, когда граф выходил из кареты, по приказу Уилиама Питта — государственного секретаря по иностранным делам, к нему подошел государственный посланец с просьбой остаться в распоряжении правительства. Секретарь министерства вел допрос прямо в квартире графа. Этот разговор ничего предосудительного не обнаружил, если не считать то, что "поведение его и язык очень изысканны, в них странная и трудно определимая смесь"328. Несмотря на благоприятный доклад о графе, министр предпочел не разрешить ему проживание ни в Лондоне, ни где-либо в Англии, и предложил графу покинуть территорию в кратчайший срок329.

Попав в сложное положение, граф Сен-Жермен решил обратиться к Книпхаузену — послу короля Пруссии330 — и запросил в Министерстве иностранных дел Англии разрешение на встречу с ним33!. Поскольку Питт дал положительный ответ, барон Книпхаузен сам пришел к графу. Граф Сен-Жермен заявил, что "он не может, по соображениям безопасности, вернуться в Голландию и решил уехать к Фридриху II. с тем. чтобы получить убежище на его землях, и таким образом, защититься от злодейства Шуазеля. Граф добавил, что он хотел поступить так с самого начала, но господин Бентинк посоветовал ему сначала поехать в Англию332.