Хождение под мухой - Дарья Донцова

Она указала пальцем на книжную полку, и я увидела подстеклом большое фото мужа Нади Киселевой.

– Папа, – запрыгала по кровати девочка, – папа, дай!

Марфа вытащила снимок и протянула ребенку.

– Держи, Варечка.

– Папочка, – пробормотала дочка и поцеловала изображение, –папочка, любимый.

– Скоро вернется, – пообещала Марфа, – и подарки привезет,подожди, недолго осталось. – Потом повернулась ко мне и добавила: – Вот,пришлось портрет в детской поставить! Ну ничего, надоест же ему когда-нибудьлетать…

Я вышла на улицу с гудящей, ничего не соображающей головой,дошла до метро, села на скамеечку и попыталась разложить полученную информациюпо полочкам. Интересная, однако, картина получается. Значит, милейший Богдан,обожающий Надюшу, на самом деле двуличный негодяй, живущий двойной жизнью. Икак ловко устроился, даже звал своих женщин одинаково: поросеночек. Небосьбоялся запутаться. Однако девочке четвертый год, и нет никаких сомнений в том,что она дочь Богдана. Варя просто копия отца. Надюша так и не смогла родитьмужу ребенка. Но Богдан никогда не настаивал, пару раз Надя сбегала наконсультации к гинекологам, выяснила, что вроде все на первый взгляд в порядке,и успокоилась.

– И зачем нам наследники? – пожимал плечами Богдан. –Поживем лучше для себя. От детей одни неприятности.

Надюша была того же мнения, она слишком сильно любила мужа.Получись у них ребеночек, Киселева бы обязательно родила, а раз нет, то и ненадо.

Марфа же подарила Богдану дочь. Может, именно из-за девочкиШевцов и изображал семейную жизнь с ее матерью? Правды мне теперь не узнать.Богдан – покойник, Надюша тоже на том свете. Важно другое, Марфа не имеет кэтой истории никакого отношения. Она совершенно искренне полагает, что супругнаходится в командировке и поджидает его назад. Или Марфа – гениальная актриса,сумевшая скрыть от посторонней женщины горе и тоску. Но что-то мнеподсказывает: она ни при чем. Вот бедняга! Ей-то не сообщат о смерти Богдана,может, мне следовало раскрыть женщине глаза? Я вспомнила простое лицо Марфы,радостно скачущего по постели ребенка и вздохнула. Ну уж нет, увольте. Пройдетотведенный срок, Марфа сама забеспокоится, обратится в «Медицину катастроф» иузнает правду.

Впрочем, не знаю, существует ли на самом деле подобнаяорганизация, но если да, то там сразу объяснят, что Богдан Шевцов не имеет кней никакого отношения. Марфа никак не могла довести Надю до самоубийства поодной простой причине – она ничего о ней не знала. Уходя, я сказала женщинепровокационную фразу:

– Ваш муж такой интересный мужчина, мой тоже был красавец.Знаете, почему мы развелись? Врал мне все время, что по командировкамтаскается, а сам у любовницы жил. Так что будьте осмотрительны, все мужики –сволочи, тем более писаные красавцы. Чего я только не делала, даже к его дамесердца явилась и посуду переколотила. Все зря, кобель он и есть кобель.

Марфа улыбнулась:

– Спасибо за предупреждение, только Богдан не такой, онкаждую свободную минуту старается с нами провести, мы любим друг друга. Хотя,если бы у него появилась любовница…

– Вы бы убили разлучницу, – радостно ляпнула я.

– Господь с вами, – замахала руками Марфа, – я бы поговорилас ним по душам и узнала правду. Если это просто интрижка, то и беспокоитьсянечего, все равно ко мне вернется, а вот если муж всерьез полюбил, тогда…

– Убили бы? – с надеждой спросила я.

– Никогда в жизни, – вздохнула Марфа, – что вам в головувсякие ужасы лезут? Убила, убила… Телевизор, наверное, много смотрите. Нет,конечно, какое у меня право лишать жизни другого человека? Только господь можетдаровать или отнимать жизнь. Я бы отпустила Богдана, пусть будет счастлив.

Я вошла в вагон и прижалась спиной к двери, на которойбелели слова «Не прислоняться». В детстве, когда мама возила меня в музыкальнуюшколу, я, отупев от занятий, складывала из этого приказа другие слова. Слон,нос, сон, соня, рис, пир… Получалось много…

Нет, Марфа тут ни при чем. Я сделала одну, но принципиальнуюошибку. Скажите, пожалуйста, ну зачем ей доводить Надю до самоубийства послесмерти Богдана? Логично было бы начать третировать соперницу еще при жизнидвоеженца. Надюша накладывает на себя руки, а Марфа получает мужика в личноепользование. А так…

Я вновь уставилась на надпись. Тон, стон, пистон, сено,след… Нет, последнее не подойдет, тут нет буквы «д». Получается «слет»… След! Ятак и подскочила! Ну не дура ли! Наследство! Кому достанется все имущество:клиника, квартира, дача, сберкнижка, а? Кто получит тугую копеечку? Вот и ответна все вопросы. С тех пор как финикийцы придумали деньги, человечество простопомешалось на разноцветных бумажках, в обмен на которые можно получить все,кроме истинной любви и здоровья.

Дома я столкнулась в подъезде с соседом Петькой Мамаевым. Унас живут в основном приличные люди, работящие, с семьями. Исключения толькодва. До недавнего времени в соседней с нами квартире жила баба-алкоголичка. Мыс Катей все время боялись, что она когда-нибудь заснет с сигаретой в руках, иначнется пожар. Но неожиданно нам повезло. Пьянчужка нашла себе мужа, вполненормального, трезвого парня, продала хоромы и уехала с супругом в другой город.Но свято место пусто не бывает. Квартиру приобрел Петька. Сначала Мамаевпоказался всем вполне приличным парнем. Он ходил на работу, вежливо здоровался,и местные сплетницы, узнав, что Петька получил жилплощадь после разъезда сбывшей женой, начали подыскивать ему невесту из местных разведенок. Нобуквально через пару недель ситуация кардинально переменилась. Мамаев запил,затем потерял работу, и сейчас это вконец опустившийся парень, рыскающий околометро в поисках пустых бутылок. Здороваться Петька со всеми перестал давно,поэтому представьте, как я удивилась, услыхав от него:

– Привет, Лампа.

– Здравствуй, – ответила я, оглядывая Мамаева.

Впереди меня ждало еще одно потрясение. Петя был трезв,словно младенец.

– Ты пить бросил? – удивилась я.

– Завязал со вчерашнего вечера, – буркнул сосед, входя влифт, – будет, нагулялся, пора и за ум браться. Вот, на работу ходил назадпроситься, автомеханик я хороший, пообещал, больше ни-ни, даже не понюхаю.

– Правильно, – одобрила я, – молодец!

– Да уж, – вздохнул Петя, – до зеленых чертей допился.Думал, врут кореша про глюки, ан нет, правда. Знаешь, почему я решил питьбросить?

– И почему? – заинтересовалась я.