Лоскутушка из Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум

– А, тогда это неинтересно. У меня у самого розовые мозги.

– А котенок Дороти весь розовый, только глаза у него голубые. Зовут его Эврика. Всеобщий любимец в королевском дворце, – сообщил Косматый и зевнул.

Стеклянный Кот был явно недоволен.

– Что же, по-вашему, выходит, простой котенок красивее меня?

– Не знаю. Кому что нравится, – снова зевнув, отвечал Косматый. – Но могу дать совет. Подружись с Эврикой, и хорошее отношение во дворце тебе обеспечено. Ну а если он тебя невзлюбит, смотри!…

– Неужели кто-то во дворце способен разбить Стеклянного Кота?

– Всякое может случиться. Мой тебе совет – тихо мурлыкай и больше помалкивай. А теперь я хочу спать.

Промах так старательно обдумывал совет Косматого, что его розовые шарики-мозги крутились долго после того, как все остальные заснули.

Проснувшись пораньше, путники снова зашагали по дороге из желтого кирпича к Изумрудному Городу.

Местность, по которой они шли, была по-прежнему безлюдной. Вокруг были сплошные скалы и редко-редко попадались отдельные кусты или деревья. Оджо обратил внимание на одно такое дерево, потому что у него была красивая крона и длинные шелковистые листья. Ему хотелось понять, растут ли на нем плоды или прекрасные цветы.

Внезапно до него дошло, что он разглядывает его долго – добрых пять минут, а дерево по-прежнему находится перед ним, хотя Оджо продолжал шагать по дороге. Тогда он остановился. К его великому изумлению, дерево, как весь окружающий пейзаж, продолжали двигаться вместе с его спутниками, удаляясь от него все дальше и дальше.

Оджо так громко вскрикнул от удивления, что Косматый, услышав крик, тоже остановился. Вскоре и остальные последовали его примеру и вернулись к стоявшему неподвижно Оджо.

– Что стряслось? – спросил Косматый.

– Мы шагаем, шагаем, но все равно остаемся на месте. А теперь, когда мы остановились, мы и вовсе движемся назад. Посмотрите на тот камень!

Лоскутушка поглядела себе под ноги и сказала:

– Желтые кирпичи стоят на месте.

– Зато дорога движется, – возразил Оджо.

– Верно, – согласился Косматый. – Она на такое способна, но я задумался и забыл, где мы сейчас.

– Она отправит нас туда, откуда мы начали путь! – взволнованно воскликнул Оджо.

– Нет, – возразил Косматый. – Я знаю, как справиться с дорогой. Я бывал в этих краях. Повернитесь и идите назад.

– И что толку? – недоверчиво спросил Стеклянный Кот.

– Делайте, как я сказал, и все поймете, – отозвался Косматый.

Путники развернулись и зашагали в обратном направлении. Вскоре Оджо заметил, что они оставили позади то дерево, что привлекло его внимание.

– И долго нам так шагать? – спросила Лоскутушка, которая то и дело спотыкалась, падала и первая же смеялась над своими неудачами.

– Еще немного, – уверил ее Косматый.

Через несколько минут он велел отряду развернуться и идти вперед. Они послушались и почувствовали, что ступают по твердой земле.

– Дело сделано, – провозгласил Косматый. – Немножко надоедает идти задом наперед, но что поделаешь. Только так можно преодолеть эту часть пути. Тут дорога начинает фокусничать и тащит назад того, кто на нее ступает.

С удвоенной энергией они зашагали по желтым кирпичам, и вскоре дорога привела их к небольшому холму. Теперь по обе ее стороны поднимались почти отвесные склоны. Они шли, болтая как ни в чем не бывало, но вдруг Косматый схватил одной рукой Оджо, другой Лоскутушку и крикнул:

– Стойте!

– Что случилось? – удивился Стеклянный Кот.

– Глядите! – сказал Косматый, указывая пальцем вперед.

Посредине дороги лежал неподвижно какой-то предмет, весь покрытый острыми и длинными, как стрелы, иголками. Туловище создания напоминало бочонок, но длинные иголки делали его раза в четыре больше.

– Ну и что? – спросила Лоскутушка.

– А то, что это Чиз, который хозяйничает в этих местах.

– Чиз? Кто он такой?

– По-моему, просто дикобраз-переросток, но в Стране Оз его считают злым духом. Он отличается от обычного дикобраза тем, что умеет стрелять иголками. В этом-то и состоит его опасность. Если мы подойдем ближе, он даст иголочный залп и может нас сильно поранить.

– Тогда зачем нам подходить близко? – удивилась Лоскутушка.

– А я его не боюсь, – сказал Вузи. – Этот Чиз, наверное, трусоват, и, если я издам свой страшный, жуткий рык, он испугается до потери сознания.

– Ты умеешь рычать? – спросил Косматый.

– Да, и это самое страшное, на что я способен, – сказал Вузи не без гордости. – Мой рык может посрамить землетрясение и выставить на посмешище гром. Если я как следует рявкну, этот ваш Чиз решит, что мир раскололся пополам и обломки стукнулись о солнце и луну. А потом он задаст стрекача.

– Ты нам окажешь большую услугу, – сказал Косматый. – Давай рычи!

– Но мой жуткий рык может испугать и вас, а если у вас неважно с сердцем, это может плохо кончиться.

– Так-то оно так, но придется рискнуть, – сказал Косматый. – Мы-то, по крайней мере, предупреждены, но Чиза твой рык застанет врасплох, и он струхнет.

Вузи, все еще колеблясь, сказал:

– Вы мне нравитесь, и я не хочу вас пугать.

– Рычи! – сказал Оджо.

– А вдруг вы оглохнете?

– Даже если такое случится, мы не обидимся на тебя.

– Ну ладно, – решительно произнес Вузи и сделал шаг вперед. Он оглянулся и спросил: – Вы готовы?

– Готовы! – хором отвечал отряд.

– Тогда заткните уши и возьмите себя в руки. Итак… – Вузи повернулся к Чизу, широко раскрыл рот и пискнул:

– Уи-и-и!

– Ты давай рычи, а не пищи, – велела Лоскутушка.

– Так я рычал! – удивленно отозвался Вузи.

– Это ты называешь рыком?! – воскликнула девушка.

– Это самый жуткий, страшный, невероятный рык, что когда-либо раздавался под этими небесами, на суше и на море! – запротестовал Вузи. – Как это вы так хорошо его выдержали? Неужели земля не затряслась у вас под ногами? Чиз, наверное, напугался до смерти.

Косматый весело расхохотался.

– Бедняга Вузи! – воскликнул он. – Твой рык не испугает и мухи!

Вузи был явно смущен и удивлен. Он опустил голову в печали и досаде, но вскоре сказал с новой уверенностью:

– Но мои глаза могут метать огонь. И неплохой огонь. Его хватило, чтобы поджечь забор.

– Верно, – подтвердила Лоскутушка. – Я видела это собственными глазами. Но твой душераздирающий рык похож на жужжание жука или на сопение Оджо, когда он спит.