Я не знаю тебя! - Василиса Васильева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Было ощущение, что плачет ребёнок, и моя интуиция меня не подвела.
Девочка, чуть старше Камиллы, сидела на корточках и плакала, прижимая к себе двух пищащих комочков рыжего и серого цвета.
— Что случилось? — подойдя ближе, присел на корточки напротив ребёнка.
Девчушка подняла на меня заплаканные голубые глаза и ещё пуще стала рыдать.
— Давай ты сейчас успокоиться и расскажешь всё-таки мне, что у тебя произошло, — успокаивал я её.
— Они ещё маленькие, — всхлипывала она. — А их из машины выыыкииинууулиии, — поток слёз намеревался затопить всю парковку.
— Когда выкинули? Кто? — предпринял ещё одну попытку разговорить ребёнка.
— Тётенька какая-то, просто кинула, и всё, прямо на поооол, уууу меня на глазах!
— Так! Не реветь! — поднял я девочку, держа за локоток. — Сейчас разберёмся, а родители твои где?
— Мама в машине и не разрешает мне брать их дооомооой, — всхлипывала малышка, утираясь рукавом. — У нас Рики дома, он съест их, собака наша, боксёр он, — прижимая ещё сильнее малышей, шмыгала носом малышка.
— Давай я их заберу своей дочери, — протянул руки к котятам. Сказал я Сначала сказал, а потом только подумал.
— Вы их точно точно не выкинете?
— Точно-точно! — пообещал я.
— Ты решила свой глобальный вопрос? — гаркнули где-то справа от меня. — Быстро в машину! Отец домой уже едет!
Девчушка посмотрела на мать и с благодарностью протянула мне пищащие комочки.
— Спасибо Вам большое! Вы настоящий мужчина!
И, помахав мне на прощанье, унеслась к чёрному кадиллаку.
— И что мне с вами делать? — задал я вопрос притихшим пушистикам. — Нам срочно нужно в зоомагазин, — сказал я то ли себе, то ли котятам и пошёл обратно в торговый центр.
Маргарита
Отец провёл мне экскурсию по квартире, я была очарована, как он всё устроил в ней. Столько зелени, даже дышится по-особенному!
А когда он вывел меня на террасу, я ахнула: зимний сад, шезлонги и барная стойка красовались около стены. Большой открытый бассейн занимал большую часть террасы, он манил окунуться в свои воды.
— Папочка, — кинулась я на шею родителю. — Какая красота! Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Я прыгала, как маленькая девочка, хлопая в ладоши. Отец присел на барный стул и, улыбаясь, смотрел, как я заглядываю в каждый уголок.
— Нравится?
— Ещё бы! Спасибо, что снял её для меня! Это просто класс!
— Можешь делать здесь всё, что душе угодно, — попивая сок из высокого стакана, сказал он. Когда только успел налить?
Отец похлопал ладонью по рядом стоящему стулу, приглашая присесть.
— Есть разговор, — улыбаясь, проговорил он.
— Пап, ты меня прости, пожалуйста! — подойдя, обняла отца.
— Малыш, всё бывает, я совершенно не сержусь, и Ида тоже, — он погладил меня по руке. — Всякое бывает, молодо-зелено, — хмыкнул он.
— Андрей Иванович, Вы знаете, что я Вас люблю? — потерялась щекой о макушку родителя.
— Ещё бы ты меня не любила! — делано пригрозил он мне пальцем. — Садись уже, котёнок, хватит ластиться.
Папа потянул меня за руку и помог устроиться на высоком стуле. Придвинул стакан с манговым соком и посмотрел на меня как на нашкодившего малыша.
— Охрана теперь у тебя надёжная, — начал отец. — Миша от тебя ни на шаг, я снял ему квартиру напротив. Георгий поставил камеры, только их нужно подключить, сегодня не успели.
— Может быть, Михаила попросим?
— Нет, — резко ответил отец. — Когда будешь завтра на работе, Жора сам всё сделает, я, кроме него, не доверяю никому. — посмотрел он на меня с любовью. — Понимаю, что тебе бы хотелось остаться у себя в квартире, но… Я настоятельно рекомендую подняться по той лестнице, — а я и не заметила, что за зарослями прячутся ступеньки куда-то вверх. — И побыть с ребёнком. И, да! Что это за концерт по заявкам? Какая жена? Я думал, у Виталия есть законная супруга, — заулыбался он, а я вот совсем ни капельки ему не поверила и открыла рот от негодования.
— Так это же твоя идея! — глянула исподлобья на него. — Ты же его вынудил! Или сейчас будешь говорить, что не было такого? Я же тебя знаю!
— Мне нужно, чтобы ты вернулась и всё-таки заняла своё место, — сложил руки в замок и положил на них подбородок родитель.
— Пап, мы говорили уже на эту тему тысячи раз! Не хочу я быть начальником, боссом, шефом и так далее. Ну не моё это!
— Зря, подумай, считай, я не слышал твой ответ, — тяжело выдохнул отец.
— Па-а-а-ап, ты чего-то не договариваешь! — протянула я.
— Брось думать всякую ерунду! — практически прорычал отец. — Идочка беременна, я хочу уделять ей больше времени сейчас, а когда родится ребёнок, отдать тебе бразды правления.
— Пааап! А у тебя, случайно, как это, блин, не помню… — потирала я лоб. — Бастарда нет?
— Что? — не понял отец.
— Говорю, сына внебрачного нет?
У папы забегали глаза, он опустил голову и стал нервно теребить платок, который достал из кармашка.
— Если честно, есть, — потупился он.
— Папа! Неужели это Жорик? — прыгала я на месте, как мячик для фитнеса. — Пап, ну пап! Пожалуйста, пусть это будет Жорка!
— Маргарита! — прикрикнул отец. — Это не имеет значения!
— А он не знает? — села я на пятую точку.
— Уже знает! — Анька вплыла, как королева, под руку с Георгием.
Отец сидел белее мела, мне хотелось стукнуть себя за мой длинный язык.
— И давно знает? — спросила я, поскольку вновь обретённый брательник отреагировал совершенно спокойно.
— С семнадцати лет, но отец знает только полгода, и это не то, что мы должны сейчас обсудить, — Георгий тяжело опустился в шезлонг и и кинул тяжёлый взгляд на отца. — У меня два варианта кто преследует Риту, — глянул с любовью на жену и взял принесённый ею бокал с янтарной жидкостью, которую разлил родитель.
Нам с Анютой достался “Дайкири”, который Анька сварганила в два счёта, достав всё нужное из бара.
— Ну что, брат! Рада, что ты есть! — потянулась к нему бокалом, а как выпила, кинулась в объятья Гоши, так было приятно осознавать, что я не одна!
Глава 11
— А как же я? — обиженно проговорила Аня. — Я же лучше собаки, вернее, Гоши, — заныла она.
— Ань, не говори ерунды! — глянула я на подругу укоризненно. — Ты — это ты, а Жорик — он моё спасение! — горячо рассказывала я. — А вообще, ты что тут делаешь? — спросила подругу.
— Я думала, что ты обрадуешься, а ты… — надула губы Анютка.
— Что ты себе уже надумала? Иди, обниму, что ли! — раскинула я руки для объятий.
— Ты моя хорошая, — подруга потрепала
