Ключи Коростеля. Ключ от Дерева - Сергей Челяев

Потом он заснул, и ему казалось, что к его дому слетелось множество лесных птиц, и они все заглядывают в окно и смотрят на него, спящего. Коростель увидел себя самого на диванчике, и он же был одной из птиц, длинноногой, с пестрыми крыльями и нечеловеческим взглядом. Вдруг из комнаты подошла к окну пожилая женщина – Ян отчетливо разглядел в ее волосах нити поздней седины – и раскрыла форточку. Птичий народ отпрянул от стекла с шумом и гамом, но женщина протянула руку и высыпала на подоконник горсть хлебных крошек. Затем она предостерегающе приложила палец к губам и задернула занавеску, скрыв от них спящего Яна. Через минуту в доме погасла свеча, но птицы уже не видели этого, увлеченные веселой и суматошной борьбой за угощение, и Коростель тоже прыгал и скакал вместе с ними, отталкивая соседей, склевывая крошки и ругаясь на птичьем языке. Проснулся он на рассвете, и во рту был кислый вкус хлеба.

Сборы были недолгими. Травник привязал ключ к тонкому и крепкому шнурку, который извлек из своего дорожного мешка. Друид повесил ключ Камерона Яну на шею и посоветовал не снимать даже на время сна. Спустя два часа из дозора вернулся Лисовин. Они уединились с Травником и некоторое время тихо беседовали, очевидно, уточняя маршрут. Друиды тем временем соорудили во дворе большой костер, чтобы сжечь весь мусор перед уходом. Дым тонкими струйками поднимался в небо, и со стороны казалось, что хозяева затеяли очередную уборку в доме. Ян собрал котомку, положил туда одежду, кое-какую еду и взял несколько вещей, с которыми никогда не расставался. Впрочем, он рассчитывал скоро вернуться.

Лисовин и Травник вышли из дома, и все их спутники поднялись. Друиды выстроились в цепочку по одному и вышли из калитки. Ян навесил на дверь большой амбарный замок и спрятал ключ от него под крыльцом в условном месте. Затем он бросил на окна прощальный взгляд и побежал догонять маленький отряд, быстро шагавший по тропинке в сторону леса. Поравнявшись с Травником, он перебросился с ним парой слов, после чего отряд ускорил шаг и свернул в чащу леса.

Когда Коростель открыл глаза, друиды, утомленные дневным переходом, спали у костра, сложенного из смолистых елей. Огонь костра отодвинулся за несколько часов, и Ян порядком продрог. Он привстал, укрываясь одеялом, и увидел рядом пустое место, аккуратно прикрытое одеялом. Коростель оглядел своих спутников и не нашел Травника. Решив, что тот попросту отлучился неподалеку, Ян решил последовать его примеру и направился в ближайшую рощицу. Там сквозь ветви пробивался лунный свет, и Яну показалось, что рядом лежит лесное озеро и это поблескивает поверхность воды. Он подошел ближе, раздвинул заросли орешника и замер от удивления.

Посреди поляны стоял Травник, закутанный в плащ. По его одежде пробегали темно-синие и бледно-голубые искры, они вспыхивали и чередовались между собой, от чего плащ со стороны казался живым существом. Друид протягивал руки к невысокому светящемуся прямоугольнику чуть ниже человеческого роста. Он был прозрачным, и Ян видел сквозь него темную озерную воду. Травник тихо проговорил какое-то слово и, низко наклонив голову, вошел в прямоугольник, как входят в дверь. Едва друид вошел, как тут же исчез. Ян даже вскрикнул от неожиданности.

Свечение на мгновение поблекло, но затем вспыхнуло вновь. Тогда Коростель осторожно подошел к черной двери, обрамленной сиянием, и протянул руку. Его пальцы тут же охватили синие огоньки, и он ощутил легкое покалывание. Внезапно руки исчезли и одновременно словно кто-то потянул его внутрь. Ян пошатнулся и, чтобы удержать равновесие, шагнул в дверь. В ту же секунду ослепительное желтое пламя невообразимых оттенков ударило его в лицо, и он ошеломленно застыл, не в силах сдвинуться с места. Но это не было огнем, пылающим в ночи, не было это и падучей звездой, сорвавшейся с небес, или подземным пламенем. Он по-прежнему стоял на траве, но это был день ранней осени, и это были подлинные цвета.

– Ну и как ты себя чувствуешь? – раздался сзади насмешливый голос. Ян резко обернулся и увидел за спиной Травника, с улыбкой наблюдающего за ним, видимо, уже некоторое время. Он сидел на парапете большого каменного моста, непостижимым для Яна образом перекинутого через маленькую тихую речушку.

– Я уже давно заметил, как ты за мной увязался, – подмигнул Яну друид. – Вот только хотелось посмотреть, пропустят тебя Двери или не пропустят. Оказалось, я не ошибся в своих предположениях.

– Каких предположениях? – не понял Ян.

– Ключ, что у тебя на шее, – пояснил Травник, слезая с перил. Он легко сбежал с насыпи и оглянулся на Коростеля. – Что же ты стоишь? Идем!

Ян осторожно спустился по склону и зашагал вместе с Травником по высокой траве сам не зная куда. Однако в скором времени друид остановился перед неким молодым человеком в странной одежде, безмятежно спавшим на пригорке. Травник наклонился и легонько потряс спящего.

Человек открыл глаза, сел и осоловелым взором обвел стоящих перед ним. Затем он вздрогнул, и его сон тут же как рукой сняло. Перед ним лежал карандаш и кожаный блокнот, откинутая страница была исписана неразборчивым мелким почерком. Ян понял, что они находятся в какой-то другой стране с другим небом, другими расстояниями, и запах воздуха был особенный, с привкусом осеннего дыма, какой бывает в октябре, когда на городских площадях жгут кучи палых желтых листьев.

– Ну что? – после некоторого молчания спросил друид. – Теперь ты веришь, что все это тебе не снилось? И в ту ночь, когда ты остался в доме один и чуть не сошел с ума от тоски и отчаяния, и сейчас, когда у тебя остался единственный друг – твоя тетрадь. Теперь ты веришь?

– Теперь я знаю… – тихо ответил молодой человек, облизнув пересохшие губы. Очки в толстой роговой оправе постоянно сползали ему на нос, но даже сквозь стекла можно было заметить нездоровый, лихорадочный блеск глаз. Он подавленно смотрел на Травника и Коростеля, и Ян почувствовал, сколь велико было потрясение незнакомца от неожиданной встречи с его спутником.

– Смотри же! – молвил друид. – В глазах змеи не отражается солнце, а память о снах всегда стирает утро. В жизни всегда есть приливы и отливы, ведь море тебе знакомо не понаслышке. Если в твоей жизни сейчас отлив, пересохло дно, значит, твоя высокая вода уже в пути. А пока ты должен смотреть, и тебе будет многое открыто. Только не солги. Над тобой будут смеяться, поносить, объявят лгуном или фантазером, от тебя могут отвернуться родные и друзья, все те, чьи души пуще смерти бегут Вымысла.

Друид обернулся к Яну и улыбнулся.

– Ибо мы и есть с тобой Вымысел, вымысел для не знающих настоящего страха, не ведающих подлинного счастья. Они не понимают, что небо уже давно наклонилось над ними, над их маленькой жизнью, краше и милее которой для них нет ничего. Смотри же, хорошо смотри!

Травник положил ладонь на плечо парню, а другую руку протянул к траве, которая вдруг стала стремительно расти, кудрявиться плотной зеленой шапкой спутанных злаков и соцветий, поднимая к пальцам друида блокнот его собеседника. Вытертую кожаную обложку обхватил шаловливый вьюнок, цепкие стебельки забрались меж страниц и с видимым даже Яну любопытством ощупывали неразборчивые карандашные слова.