Моя ходячая (не)приятность - Алиса Чудная

И во что я ввязалась?

Я настолько погружаюсь в себя и свои размышления, что не замечаю, когда возвращается Дан, входит в комнату и тихо прикрывает дверь за собой. Поднимаю глаза на него и… понимаю, что нужно бежать. Интуиция, которая молчала до сегодняшнего дня, проснулась и истерично вопит, что я снова влипла, и на этот раз мне не удастся выпутаться так легко.

Замечаю тень на его лице. Кто знает, может это свет так падает, или же я себя успела накрутить и теперь отношусь к этому человеку с подозрением?

— Уже нашла? — спрашивает Дан, кивая на чемодан. — Сюрприз не удался.

— Очень даже удался, — мрачно качаю головой я. — И когда ты мне планировал сказать об этом?

Мужчина выдыхает, взъерошивает волосы рукой и наконец-то отлепляется от стены, к которой прислонялся все это время. Подходит ближе, натягивая на лицо беззаботную улыбку, в которой я почему-то теперь вижу лишь оскал и замирает в каком-то шаге от меня. Теперь я вынуждена смотреть на него снизу вверх, отчего еще больше чувствую себя жертвой чьих-то манипуляций.

— Наверное… — он на мгновение замолкает. — После совместного заплыва в бассейне.

— В котором ты любезно мне предложил купаться голой, — еще больше мрачнею я. — Не терпится меня раздеть?

На его лице читаю удивление. Дан явно не был готовым к такому вопросу. И явно растерян.

— Что же, — продолжаю я. — Если это единственная вещь, которая для тебя имеет ценность, и которой я могу отплатить за твою доброту, то…

— Остановись, — его голос звучит холодно. Во взгляде больше нет былой теплоты. — Мне жаль, что мое хорошее отношение ты воспринимаешь как поиск какой-то выгоды.

— Тогда почему ты ведешь себя странно? — поднимаюсь, чтобы хоть как-то сравнять наши взгляды, но тщетно… Он все равно выше меня на добрых сантиметров тридцать. — Почему решаешь мои проблемы? Почему ничего не сказал про чемодан? И к чему весь этот спектакль?

— Может твой мир и наполнен лишь теми, кто делает что-то только из корысти, но я все же хочу верить, что вокруг полно бескорыстных людей, — теперь его слова жалят. — И с самого детства я уяснил одну истину: хочешь изменить мир — начни с себя.

С этими словами он разворачивается и выходит прочь, оставляя мне неприятное послевкусие от разговора. И чувство стыда. Все же, я была неправа. Хотя бы в том, что позволила себе голословные обвинения. За то, что придумала себе то, чего нет…

Сыграла в любимую женскую игру: сама придумала, сама поверила, сама обиделась.

Прохожусь вдоль комнаты — туда-сюда, из угла в угол. Нет, все же что-то не клеится, хоть ты тресни. Да, я допускаю, что в мире не всегда и не все ищут корысти. Но и в альтруизм слабо верится.

Да к черту альтруизм! Это уже тупизм! От меня одни убытки! Вот почему я не могу поверить в то, что Дан абсолютно бескорыстен. Он не дурак, не идиот совсем…

Да что с ним не так?

Или все же со мной? Может это я после предательства близких не могу довериться кому-то и во всем ищу подвох?

Подумаю об этом завтра… И, скорее всего, в самолете. Хватит с меня римских каникул. Жалко, что город не успела посмотреть, а ведь так мечтала об этом… Однако, в моем черном списке стран Италия теперь занимает почетное первое место.

Сама не замечаю, как засыпаю. На полу. Сидя. Положив голову на кровать. Усталость накатила волной просто. Просыпаюсь ночью.

Подхожу к окну, чтобы выглянуть. Никого. Горят садовые фонари, но внутренний дворик пуст. В доме тоже не слышно даже шороха. Либо звукоизоляция здесь на уровне, либо же всех сморила духота.

Выуживаю из чемодана купальник — бикини и маникюрными ножницами срезаю бирку. Я ведь его покупала совсем недавно. За пару дней до того самого злополучного дня моей свадьбы, которая не состоялась.

Надеваю и кручусь перед зеркалом — сидит идеально. Влезаю в легкое платье — кажется неудобным щеголять по чужому дому практически обнаженной. Хватаю парео и, выйдя из комнаты, крадусь в сторону лестницы.

Да, слух меня не подвел, в доме действительно стоит тишина. С одной стороны, это к лучшему. Сейчас совсем не хочется сталкиваться с Даном и его семьей. С другой — надеюсь, они не будут против того, что я проведу пару часов в бассейне. Сами же предлагали.

Половицы под ногами тихонько скрипят. И от каждого такого звука мое сердце замирает и, кажется, перестает биться. Не хочется быть застигнутой врасплох. Мало ли что обо мне подумают, когда увидят, как крадусь посреди ночи по дому. Выдыхаю лишь когда закрываю за собой дверь и оказываюсь на улице.

Свежо… Даже немного прохладно. Не то, что днем — нечем дышать.

Скидываю с себя платье и немного ежусь от легкого порыва ветра. Парео, вслед за платьем, бросаю на один из шезлонгов и подхожу к краю бассейна. Сев на бортик, опускаю ноги в воду — теплая. Прогрета за день лучами солнца.

Отталкиваюсь руками и оказываюсь полностью в воде. Какой же это кайф… Если бы у меня были средства, я обязательно бы купила себе домик в какой-нибудь теплой стране. И первым делом я потратилась бы на бассейн.

Задержав дыхание, ухожу с головой под воду. Хочется проплыть от одного бортика до другого. Там вроде поглубже должно быть. И делаю это.

Когда наконец выныриваю, ощущаю, что что-то изменилось. Чувствую на своей коже чей-то пристальный взгляд и резко оборачиваюсь, от неожиданности снова уходя под воду с головой. Однако, этого мгновения до спонтанного погружения вполне достаточно, чтобы глаза успели выхватить мужскую фигуру, стоящую у бассейна.

Когда снова выныриваю — на том месте уже никого нет. Неужели мне почудилось?

Слышу сбоку плеск и от неожиданности вскрикиваю.

— Тише ты, родителей разбудишь, — рука Дэна зажимает мне рот.

И когда я успокаиваюсь, он опускает свою руку и делает пару мощных гребков в сторону. Подальше от меня.

— Прости, — тихо говорю я. — Просто не ожидала тебя встретить тут ночью.

— Плескайся, — равнодушно отвечает он. — Я поплаваю в другой стороне бассейна, чтобы не давать твоим тараканам новых поводов для фантазий. Не хочется завтра проснуться насильником, который подстерегал тебя у бассейна.

Мне становится стыдно. Понимаю, что своими словами, брошенными днем, зацепила его. Возможно обидела. А ведь он мне до сих пор не сделал ничего плохого. Не дал ни единственного повода думать о нем так, как я подумала ранее.

— Дан… — тихо зову его, однако мужчина не реагирует и продолжает отдаляться. — Дан!

Реакции ноль. От этого еще хуже на душе. Нужно извиниться. Действительно, я настолько погрязла в своих воспоминаниях, что не имея оснований накинулась на него. Автоматически записала в засранцы. Идиотка же…

Плыву за ним. Пока не пропал настрой, и я не успела передумать. Лучше извиниться прямо сейчас, пока еще можно о чем-то договориться. Ведь утром… Утром мы уедем отсюда, и, скорее всего, он навсегда исчезнет из моей жизни. Или я из его, если все же найдется билет на ближайший рейс.