Попаданка. Если вас убили - Елена Кароль

– Да не трогал я ее! Я ее просто пугал! – нервно воскликнул Константин, чьи волосы впервые приобрели желто-зеленый оттенок. – Значит, она мне может комнаты громить, а я ее даже напугать не смею? И почему, бесы побери, на ней татуировка рода?!

– Я не громила твои комнаты! – возмутилась я. – Только две вазы осознанно разбила и хрустальный шар! Урна с Эдом сама упала! И все! Остальное ты сам переломал!

Всхлипнув от беспомощности и обиды, я поняла, что снова сейчас разрыдаюсь. А учитывая мое унизительное положение и то, что оба лорда сейчас смотрели на меня…

Я все-таки разревелась.

Было ужасно стыдно, причем не только за слезы, но и за свой внешний вид. Какой-то крохотной частью сознания я понимала, что это ненормально и совершенно мне не свойственно – рыдать с таким самозабвенным упоением, но ничего поделать с этим не могла.

– Катерина… Катенька…

Какое-то время Эдмунд растерянно стоял рядом, явно не представляя, что делать, но затем на мои плечи легла мягкая ткань, меня взяли на руки и куда-то понесли.

Шли долго, но даже за это время я не смогла успокоиться, предпочтя целиком закутаться во что-то большое и слегка пахнущее пылью, чтобы спрятать не только свою наготу, но и наверняка обезображенное рыданиями лицо.

Слезы мало кого красят, и я не из их числа.

– Ну все… все… – Меня усадили на что-то мягкое, крепко прижали к себе и начали осторожно гладить по спине и волосам. – Все хорошо. Все закончилось. Я рядом…

Да уж. Рядом. Даже слишком.

Но все это чушь, потому что сейчас я нуждаюсь именно в этом. В том, кто может обнять и успокоить. Защитить и унести от всех бед и невзгод далеко-далеко…

– Успокоилась?

– Да.

Кивок вышел судорожным, как и всхлип. Я чуть отстранилась, чтобы осмотреться, при этом стараясь не глядеть на взволнованного Эдмунда, вернувшего себе человеческий облик. Судя по скупой обстановке – кровать, узкий шкаф, стол и кресло, – мы находились в Западной башне, которую лорд выбрал для проживания. В моей Южной было не в пример комфортнее благодаря камину, ковру и дивану. Я же оказалась завернута то ли в гардину, то ли в огромную простыню насыщенного изумрудного цвета.

Вновь тихо всхлипнула, все никак не в силах успокоиться окончательно, и смущенно улыбнулась под испытующим мужским взглядом.

– Простите, нервы…

– Что он сделал? – требовательно спросил Эд.

– Кто?

– Константин. Что он с тобой сделал? – еще сильнее нахмурился лорд. – Он тебя ударил?

– Что? О нет… – Меня охватило невероятное смущение, и слова самым бессовестным образом отказывались произноситься и складываться в связные предложения. – Он меня не тронул. Он просто… Что-то сварил. И вылил на меня. Прямо в лицо. Было очень больно… А затем я стала живой. Он сказал, что будет убивать, и я… я так испугалась…

Мой рассказ перемежался всхлипами, я нервно мяла подрагивающими пальцами край ткани, до сих пор не в силах поверить, что действительно ожила и теперь меня вновь можно убить. Страх сковывал, мысли путались, руки дрожали все больше, то и дело одергивая ткань, и тут она не выдержала.

Сначала раздался треск, а затем мое одеяние расползлось в самом неожиданном месте, оголив практически всю грудь.

Я замерла, медленно перевела взгляд вниз, обозревая весьма фривольный вырез в лучших эротических традициях, и моментально попыталась судорожно натянуть остатки ткани вверх, но сделала лишь хуже. Судя по тому, как она начала расползаться у меня прямо в руках, гардина была старой. Очень старой!

– Бескрайняя Бездна! – то ли возмутился, то ли смущенно растерялся Эдмунд и одним прыжком оказался у шкафа ко мне спиной. – Катерина, простите!

Торопливо распахнул створки, вынул оттуда что-то большое и светлое и метко перебросил мне.

– Вот, наденьте.

– Чье это? – спросила я вместо того, чтобы поторопиться сменить остатки гардины на длинную средневековую рубаху с широкими рукавами.

– Мое.

– Ваше? А откуда?

– В смысле? – Эд даже обернулся, удивленный вопросом, но тут же вновь торопливо отвернулся. Почему-то глубоко вдохнул, шумно выдохнул и только после этого напряженно произнес: – Катерина, оденьтесь. Какая разница, чьи это вещи?

– Большая, – заупрямилась я, но рубаху надела. Встала, чтобы оценить вид, и скептично поморщилась.

Она не то чтобы просвечивала… Точнее, она очень даже просвечивала, при этом не доходя до колен.

– Оделись?

Эдмунд явно прислушивался к шорохам, потому что обернулся практически сразу после того, как спросил. Выражение его лица я, наверное, не забуду никогда… Как и пунцовые уши. Как и возмущенный вопль, когда он отвернулся вновь.

– Катерина!

– Я оделась, – обиженно прошептала и снова села на кровать, прикрыв ноги остатками гардины. – Сами такую дали.

На кровать моментально прилетело еще несколько вещей, среди которых были не только брюки, но и камзол.

– Пожалуйста, оденьтесь, – попросили меня ну очень настоятельно.

– А платьев у вас нет?

– Здесь и сейчас – нет. Но будут, – без запинки заявил лорд. – Как только вы вернетесь в свою Южную башню, к вам будут отправлены лучшие портнихи замка.

– Потому что я невеста? – уныло уточнила я, подумав вдруг о том, что не прочь умереть снова.

И судорожно всхлипнула, сжав в руках выданные вещи. Кажется, у меня нервный срыв. Никогда не было… Ужасные ощущения!

– Причин много, – напряженно ответил Эдмунд и с явным трудом подошел ко мне. Сел рядом, при этом глядя лишь мне в лицо и ни сантиметром ниже, а затем крепко-крепко обнял.

Странные ощущения… Словно прохладная вата, и в то же время – вполне осязаемо и ощутимо. В целом приятно, но совсем непонятно.

– Что за причины? – тихо прошептала я, интересуясь у плеча, которое располагалось у меня перед глазами.

– Вы… – Лорд замялся.

Подождала.

– Я…

Нахмурилась.

– Мы с вами…

– Эд, – не выдержала я и отстранилась. – Говорите уже.

– Вы точно не хотите за меня замуж? – на одном дыхании напряженно выпалил пятнадцатый господин Темных земель и впился в мое лицо требовательным взглядом.

– А должна? – Настроение и так было хуже некуда, а тут снова всплыл так и не решенный вопрос.

– Не знаю. – Напряжение в тоне Эдмунда зашкаливало.

– Но тем не менее настаиваете? – Меня тоже потряхивало.

– Не смею, – выдавил лорд и так крепко сжал губы, что они побелели.