Надеюсь и жду - Диана Гамильтон

— Понятия не имею, что ты хочешь сказать!

Когда, шесть лет назад, она объявила ему, что утратила к нему всякий интерес, она только задела его самолюбие, да еще разрушила надежды набить карманы в будущем. Но, возможно, он говорил о Рози, а это означает, что она с самого начала была права, и Адам никогда ничего к ней не испытывал, а только использовал ее юную влюбленность, чтобы получить вожделенное безбедное беззаботное существование!

И Клодия тут же убедилась в своей правоте, когда он захлопнул корзинку и посмотрел на нее в упор взглядом, полным вражды.

— Неужто ты не понимаешь? Ты украла у меня пять лет жизни моего ребенка, ты отдала мое место другому, позволила ему увидеть ее первую улыбку, ее первый шажок, услышать первое слово. Если ты полагаешь, что от этого не больно, тогда в тебе чувств не больше, чем в песке, на котором ты сидишь! — Он вскочил на ноги. Вся его фигура выражала оскорбленное достоинство и душевную муку. — Так что не надо скулить о своих обидах, Клодия. Спроси лучше себя, с какой стати я должен с тобой деликатничать?

Слова Адама и сдержанная страстность, с которой он их произнес, потрясли Клодию до глубины души. После того, как шесть лет назад, он обошелся с ней так расчетливо и бессердечно, она и подумать не могла, что он способен на какие-то глубокие чувства.

Клодия сидела на песке, не в силах ни говорить, ни двигаться, и только смотрела, как Адам подошел к дочери, взял ее за крошечную ручку, крепко сжал и принялся вместе с ней самозабвенно шлепать по воде. Он казался умиротворенным, весело улыбался и очень напоминал того Адама, в которого она некогда влюбилась. У Клодии заныло сердце. Каково это — нежданно-негаданно обнаружить, что у тебя есть пятилетняя дочь? Клодия неохотно представила себя на его месте. Она возненавидела бы человека, который скрыл бы от нее существование ребенка.

Чувство вины переполнило Клодию. Теперь она понимала, почему он смотрел на нее как на врага. Горячая волна раскаяния захлестнула ее и заставила неуютно поежиться. Но Клодия не хотела жалеть его! Такой человек, как Адам, заслуживает только презрения. Она должна снова и снова напоминать себе о его предательстве — только так может она справиться с инстинктивной реакцией своего тела на него.

Тут, сквозь внезапно выступившие на глазах слезы, она увидела, как Адам подхватил Рози на руки и подбросил счастливо визжащую малышку высоко в воздух, а потом понес к тому месту, где по-прежнему сидела Клодия.

Едва не теряя сознание от переполнявших ее чувств, Клодия смотрела, как Адам порылся в старом рюкзаке, который она принесла с собой, и извлек оттуда полотенце и запасную одежду с таким видом, словно отцовство было для него чем-то вполне привычным.

— А сейчас давай-ка высушимся и переоденемся. — Он, казалось, был совершенно в своей тарелке, когда с легкостью снял с девочки промокший костюмчик, осторожно вытер маленькое тельце и помог ей облачиться в клетчатую, белую с синим блузку и джинсы. — Если мама согласится, мы можем все вместе прокатиться после обеда и выпить чай в каком-нибудь «Макдоналдсе».

— Да! — Рози с восторгом шлепнулась на песок и снова надела на сухие ножки кроссовки. — Ведь мы поедем, мамочка? Скажи «да»!

Вряд ли Клодия могла бы придумать что-то менее желательное, однако она кивнула. Если идти наперекор его планам, только еще больше осложнишь себе жизнь. И все же у нее оставалась слабая искорка надежды. Услышав то, что она собиралась сказать ему, он, по всей видимости, сядет в свой мощный автомобиль и умчится прочь со скоростью света.

Адам и его вновь обретенная дочь замечательно поладили, а их сходство — цвет волос и глаз и эта берущая за душу, проникающая в самое сердце улыбка — причиняло боль. Внезапно она испытала непреодолимую потребность дотронуться до руки Адама и сказать, что ей очень жаль, и попросить простить непрощаемое…

Потребность была так сильна, что Клодии сделалось страшно. Этот страх заставил ее быстро подняться, забросить рюкзак за спину, схватить в другую руку корзину и двинуться назад к тропинке. Она не нуждается в его прощении. Ему не за что прощать ее!

Она и не подозревала, что ждет ребенка, когда шесть лет назад, он подкараулил ее и сказал, что покидает «Фартингс-холл». Тогда Клодия знала только, что ее сердце разбито. Она не стала слушать, как он объяснит свой поспешный уход. Она знала, почему он уходит: Элен выставила его вон из поместья! И Клодия тогда только пожала плечами и проговорила:

— Хорошо. Тем лучше. Я начала встречаться с другим мужчиной. У него хорошая работа и счет в банке.

Конечно же, никакого другого мужчины и в помине не было, а материальная необеспеченность и неустроенность Адама никогда ничего для нее не значили. Но это был способ хоть как-то отплатить ему, скрыть рану, поэтому она заставила голос звенеть льдом, спрятала лицо под маской равнодушия.

Она поторопилась уйти с гордо поднятой головой, прежде чем постыдные слезы хлынули из глаз. Невыносимая боль терзала Клодию. Она снова и снова вспоминала, как Адам выходит из спальни Элен — раздраженный и злой, поскольку, несмотря на все свое обаяние и мужскую привлекательность, не сумел увлечь эту обольстительную блондинку. Вероятно, прежде он никогда не получал отказа. И еще она вспоминала слова Элен…

— Дай-ка я возьму корзину. — Поравнявшийся с ней, Адам прервал ее размышления о прошлом. Он нес Рози, маленькие ручки крепко держали его за шею, темноволосая головка покоилась на широком плече. Девочка была совсем сонная.

— Я сама справлюсь. Мне не тяжело. — Обида придала ее голосу резкость. Как посмел он так быстро подружиться с ее дочерью? Это она вынашивала свою крошку девять долгих месяцев, она, Бог знает сколько времени, дважды за ночь, выбиралась со слипавшимися глазами из кровати, чтобы покормить ее, а потом, ночь за ночью, не спускала ее с рук, когда начали резаться первые зубки, она заботилась о ней, любила и ставила ее потребности на первое место. А ему стоило только попрыгать с ней в луже — и вот уже Рози его преданная поклонница!

Клодия нахмурилась и ускорила шаг. Жалость? Какая чушь! Он сам своим низким поведением лишил себя ребенка. Она, весьма кстати, вспомнила об этом, чтобы прекратить мучить себя неуместным раскаянием.

Клодия обнаружила, что беременна, только недели две спустя после его ухода. Она понятия не имела, где его искать, даже если бы и захотела. Но она не имела ни малейшего желания. В другой ситуации она, — разумеется, никогда не вышла бы замуж за Фавела. Но шесть лет назад Клодии, напуганной не на шутку болезнью отца и тем, как могло сказаться на нем известие о ее беременности, этот поступок казался самым разумным.

Она была слишком неопытной и юной, чтобы справиться с проблемой своими силами…

— Ты, кажется, решила сломать себе ногу?

Задумавшись, Клодия споткнулась о корень одного из кустиков терновника, обступивших тропинку, и голос Адама, в котором прозвучала холодная, злая насмешка, заставил Клодию стиснуть зубы. Задохнувшись от негодования, она бросила на него испепеляющий взгляд. И увидела с раздражением, которое тут же инстинктивно осудила, что Рози спит, уютно свернувшись на руках человека, о существовании которого еще вчера не подозревала, словно подсознательно догадавшись о связывавших их кровных узах и полностью признав их.