Кремль 2222. Восток - Дмитрий Манасыпов

«Тебе на шею нацеплю»,– подумав, ответил пластун.

«Зачем?» – Маленькие красные бусины глаз уставились на него.

«Для красоты,– Дунай хмыкнул в ответ на страхолюдную ухмылку-оскал товарища.– Все, пошли».

Выбравшись из схрона, Пасюк сразу двинулся в ту самую сторону, куда, по воспоминаниям Дуная, ушел маркитант Гед после встречи с недомерком Фенгом. Интересные дела вырисовались перед пластуном, равно как и перспективы. Если в деле как похитители оказались замешены торговцы, то все становилось еще более непонятным и запутанным. Мог, конечно, он и ошибаться в суждениях. Только… город не то место, где можно взять и спокойно посидеть-отдохнуть. Населенных анклавов разумных, и необязательно, существ, в округе не так уж и много. А Пасюк уверенно пёр именно в сторону дунаевских знакомцев из клана «черных» маркитантов. Вот и дела…

Дунай на бегу невесело усмехнулся, прикидывая, что да как теперь придется делать. Так на так и выходило, что придется лезть к маркитантам да вытаскивать Геда. Э-э-эх…

Верю всякому зверю, даже и голому ежу, а тебе, маркитант, погожу.

Кремлевская пословица

Дунай затаился, прижавшись к раздолбанному памятнику, на котором остался лишь низ лица с широко раскрытым ртом какого-то мужика. Или бабы, уж это со временем стало совсем непонятным. Губищи у статуи, что сковородники у поварих, широкие и вывернутые, пасть разинута. Чего орет уже который век? Подбородок голый, а верхняя губа осталась не полностью, вот и непонятно, то ли мужского пола, то ли наоборот.

Хотя сколько раз Дунай оказывался рядом, так столько же оно становилось без разницы. И всегда приходилось вжиматься в серое крошево, стараясь слиться воедино с мрачными провалами уцелевших окон в стенах, черных от столетней сажи. А все почему? Да очень просто. На верхушке отдельно стоявшего небольшого, потому и относительно уцелевшего дома ютились рукокрылы. И пластун точно не хотел сейчас оказаться ими замеченным.

Длинная, с обвалившимися домами улочка вела к перекрестку. По самим здешним развалинам пластуну бегать не хотелось, слишком уж много торчало из грязных куч всякого хлама, и слишком много здесь находилось незаметных воронок. То ли шандарахнули во время Войны неведомым Дунаю «кассетным» тяжелым боеприпасом, то ли еще чего. Оставалась сама улица и завалы на ней, редко торчащие огрызки зданий да просевшие до громадных кочек и заросшие крыш-травой остовы машин. Дунай пригляделся, положив руку на шею Пасюка, где волосы встали дыбом. Точно, вон они, паскуды крылатые.

На выступающем куске уцелевшего здания виднелись темные точки. Макушки и высоко поднятые плечи летающих мутов выдавали их с головой. Хотя те могли и не скрываться, если вдуматься. Только смысл тогда от засады? С другой стороны, это Дунаю хорошо известно про прикормленное крылатыми место охоты. Попадись кто другой, то все возможно. Вон, прямо под куском сохранившейся вывески «…спедиция», что за пятна темнеют? Вряд ли кто только что сходил там по-маленькому. Вероятнее, что рукокрылы уже зацепили кого-то с утра, вот и не высохло еще. Кровищи после их атак столько, что, хоть стой, хоть падай, твари любят наброситься скопом, поднять жертву и шарахнуть вниз. Мало того что ломаются кости, так они потом и снова налетают, полосуя острыми концами крыльев и когтями.

Будь Дунай здесь еще неделей раньше, так постарался бы прокрасться до самого перекрестка, а там и бежать в открытую, полагаясь на оружие маркитантов. У тех перевалочный лагерь как раз на небольшой площади у пересечения трех улиц. Гед, водивший знакомство с пластуном, вопросов задавал мало, но и сам лишнего не говорил. Хотя Дунай от него и узнал, что площадь называлась Хитровской. Гед еще складно врал пластуну как-то раз, что, мол, с полтыщи лет тому назад жили здесь лихие да отчаянные люди. Убийцы, ворье разное, девки продажные и прочие. И что главари местные держали Москву-матушку в кулаке, вертели всеми как хотели. Хозяева, в общем, чуть ли не единоличные. Дескать, они, маркитанты, как есть их прямые наследники.

Ну-ну, куда там. Сомневался Дунай, и очень сильно. Что в городских хозяевах-ворах, памятуя про Князя с дружиной, что в наследственности. Спора нет, «черные» парни куда как отчаянные и смелые… как дело до поживы доходит. Вот только до хозяев им как до Садового кольца дружинникам пешком идти. Пройти-то кто, может, и пройдет, да только в одиночку. И чего он там делать будет? Хотя после того, как Данила вернулся в Кремль, уверенность Дуная в глупости подобных поступков начала терять сама себя. Да и он сам сейчас-то не один разве в поле воин?

Но то суд да дело, а надо уже что-то и делать. Мимо рукокрылов просто так не проберешься. Возвращаться в сумерках назад Дунай и не думал. Слишком уж оно рискованно, да и соседняя улица, если правильно он помнит, давно уже внутри небольшого черного Поля смерти. А идти вдоль его края пластуну ну никак не хотелось. Глупо это и ненадежно.

Совсем стемнеть должно не позже чем через час-полтора. А варианта, как пройти мимо засады, в голову все никак не приходило. Рукокрылам на темноту наплевать, они ж мутанты, да не самые простые. Говорили ему старики в Доме мудрых про зрение крылатых, мол, на тепло они реагируют. Проверить правдивость баек калек-пластунов довелось на своей шкуре год назад. Как раз когда обнаружил себе берлогу, хоронясь среди развалин. Рукокрылы в темноте зыркают никак не хуже, чем сам Дунай при белом свете, вот и думай тут, что да как. Задачка, ничего не скажешь.

Когда позади Дуная, выкатываясь эхом от высившегося утесом куска большого дома, отразилась ругань, пластун вначале даже не поверил. Но ругань повторилась, Пасюк еле слышно зарычал, припав к земле, и пришлось делать то же самое. Не бросив при этом вглядываться в сторону серого полотна бывшего проспекта, откуда снова донесся крик и несколько резких хлопков от удара бичом. А вот теперь Дунай ни в чем не сомневался, все встало на свои места. Показавшаяся вдалеке темная полоса идущей колонны только подтвердила догадки: торговцы гнали к Хитровской базе толпу лохмачей. Тоже не загадка, это Дунай проведал уже давно.

С некоторых пор нео почему-то стали ценной добычей для маркитантов. Именно «черных», куда-то и кому-то сбывающих мохнатых с завидным постоянством. Ну а те, ясное дело, не сами их ловили. Хитрые торговцы заставляли делать это их сородичей из враждебных кланов. Верно: делай чужими руками – и не заимеешь проблем с лохмачами. Все, что пока смог заметить пластун, так это совпадение очередного прогона толпы мохнатой нелюди в колодках и полнолуния. Понять, в чем же здесь загадка, никак не выходило. Но то и ладно, его дело сейчас другое, и караван только в помощь. Ага, крылатые кровопийцы тоже зашевелились, завидев внизу цепочку живого вкусного мяса.

Так… Дунай всмотрелся в караван, стараясь высмотреть, если повезет, знакомую, чуть горбящуюся фигуру Геда. Но нет, тут ему дева Удача улыбаться даже и не подумала. Караван вел здоровяк Рвач, спутать его с кем-либо из старшин маркитантов Дунай не смог бы и при всем желании. Слишком уж высоким и сильным для обычного, не кремлевского, воина, вымахал маркитант. Да и шлем, круглый и покрытый сверху черной краской, такой только у него. А жаль, веди караван Гед, одной проблемой могло бы стать меньше. Теперь точно придется пробираться на перевалочную базу, больше напоминающую крепость.