Непобежденные - Ксения Александровна Мелова

Остро пахнущая лимоном и сандалом, вода приятно успокаивала и холодила разгоряченную кожу.

Спустя пол часа Аггуль уже надевала заново почищенное платье, а служанка вновь причесывала ей волосы, стараясь уложить их так же, как и до церемонии. Выпив вино со специями, Аггуль надела кольцо старейшины и уже более уверенно вышла из комнаты. Она вернулась по тайному ходу к комнате круга и теперь выходила оттуда, как будто и не было этой слабости.

Глава 13

Старейшина приближалась к выходу в главный зал, ее руки мелко подрагивали, и она остановилась, прижавшись к небольшому столику у стены.

«Еще немного», — твердила себе она.

Посмотрев в настенное зеркало, Аггуль все же осталась довольна своим внешним видом, немного бледности совсем не помешает, учитывая особенности церемонии.

Магур осторожно подошел к Аггуль.

— Все готово, моя госпожа. Гости ожидают.

Кивнув верному слуге, Аггуль слегка поправила диадему и уже более уверенным шагом направилась к двери. Слуги распахнули массивные створки дверей, и перед приглашенными появилась старейшина семьи. Она шагала спокойно, уверенно держа себя. Так же неторопливо она подошла к верховному месту и, повернувшись к гостям, произнесла:

— Сегодня счастливый день для нашей семьи, потому что сегодня мы чествуем новых родственников. Все четверо прошло финальный этап церемонии! Так давайте же отпразднуем это знаменательное событие!

Ашока непроизвольно вздохнул от облегчения, он до конца сомневался, что Асим пройдет церемонию, слишком уж нежным был его старший сын, а после смерти матери стал еще и чрезмерно печальным. Отогнав грустные мысли, Ашока гордо расправил плечи. Теперь у него есть повод для гордости, его наследник смело прошел церемонию выбора силы. В этот момент он даже был готов простить Аггуль, простить отверженную, сидящую сейчас на верховном месте его семьи и улыбающуюся им. Но только в этот счастливый миг, завтра все начнется сначала.

Амрит, закрыв глаза, сидел в просторной комнате и вспоминал свое собственное посвящение. Казалось, оно было давным-давно, но на самом деле всего лишь два года назад. Тогда в 17 лет он узнал многое и понял, что детство закончилось. Но уже в то время он видел насквозь своих родственников и, что хуже всего, своих родителей. Поэтому он большую часть времени проводил у своей тети, которая даже не являлась ему родственницей по крови. Тем не менее, здесь он чувствовал себя спокойно, не надо было волноваться, что услышишь что-либо, не касающееся твоих ушей, что произнесешь что-то неприличное или неподобающее. Этикет благородных внушал ему отвращение, но еще больше он презирал лицемерие, которого насмотрелся достаточно.

Аггуль часто говорила ему, что он напоминает ей Эрагаля, но Амрит не верил этому. Эрагаль был легендой даже в семье Непобежденных, он не боялся никого и смело говорил с самим императором. Даже его дар заставлял трепетать многих более опытных и знатных аристократов. Но Амрит был не таким, ему не нравилась политика, хотя, время от времени, он выполнял определенные поручения Аггуль, но делал это скорее из вежливости и благодарности.

В тот день, его сблизило со старейшиной еще одно — общий дар. Такое встречается редко, но все же. Он помнил, как Аггуль рассказывала ему значение рун, объясняла, что теперь он может и какой властью обладает. Она сама взялась учить его, так как носителей подобного дара в семье Непобежденных больше не было. Говорили, что в императорской семье есть такие люди, но проверить это не представлялось возможным. Аггуль научила его многому и он никогда не жалел, что остался здесь.

Навещая родителей больше из приличия, Амрит большую часть времени проводил с Аггуль или в загородном доме ко Арджит. Там он тренировался и продолжал учиться уже самостоятельно, совершенствуя и шлифуя свои навыки. Теперь это предстоит им.

Амрит посмотрел на кровати. Четверо уже не детей беспокойно спали. Когда они проснутся, им предстоит узнать многое, что навсегда изменит их.

«Справятся ли они или попадут под влияние своих семей?», спрашивал себя Амрит.

Он не знал ответа, оставалось лишь ждать.

«Мне приснился ужасный сон…»

Энки с трудом открывал глаза, такое ощущение, что он проспал несколько дней. Внезапно волнение охватило его, и он резко открыл глаза. Напротив него сидел Амрит. Увидев, что Энки проснулся, Амрит сразу же подошел к нему. Коснувшись рукой его лба, он сказал:

— Жар спал, как ты себя чувствуешь, Энки?

— Что произошло? Я себя так странно чувствую…

Амрит отвел глаза.

— Я не имею права тебе что-то говорить, это должна сделать старейшина, не волнуйся, самое главное, что с вами все в порядке.

— С нами? Ах, да…

Энки сел на кровати, потирая глаза. Ему было трудно видеть четко, как будто на глазах была белесая пленка. Потом он увидел еще 3 кровати рядом со своей. На одной из них была Эрра. Она тяжело дышала, а ее красивые темные волосы были влажными от пота. С трудом оторвав от нее взгляд, Энки огляделся. У стены напротив стояли рядом еще две кровати. Там были парни, которых он смутно помнил. Он слышал, как Аггуль произносила их имена во время церемонии, но теперь не мог их вспомнить.

— С Эррой все в порядке?

— Да, все хорошо, она скоро проснется, — тихо проговорил Амрит.

— Что все это было? Я никогда такого не ощущал.

Амрит с жалостью посмотрел на Энки.

— Потерпи еще немного, совсем скоро тебе все расскажут, и если тебе вдруг понадобится помощь или совет, не стесняйся.

Амрит так заразительно улыбнулся, что Энки тоже не сдержался и ухмыльнулся.

— Помогаешь мне, отверженному?

— Тебе придется забыть это слово, Энки. Разве ты еще не понял? Теперь ты — ко Арджит и, кто знает, что ждет тебя в будущем. Может, ты станешь тайным советником, а там и до старейшины…

— Помолчи, Амрит, — устало произнес Энки. Но на его лице уже не было того запуганного выражения, как буквально несколько минут назад.

— Я должен распорядиться о еде, и дать знать старейшине, что ты проснулся. Скоро вернусь. А ты не должен выходить из комнаты. Хорошо?

Энки вместо ответа только кивнул. Голова казалось тяжелой. Даже если бы у него были силы, он никуда бы и не вышел. Ему нужно дождаться, пока проснется Эрра. Вместе они смогут понять, что же все-таки произошло. Стараясь отогнать неприятные мысли, навеянные сомнениями и страхами, Энки откинулся на край кровати и закрыл лицо руками.

Он не сразу понял, что в комнату кто-то вошел. Мысли путались, а воспоминания о той церемонии не желали уходить. Энки открыл лицо. Перед ним стояла