Другой мир: преемник древних(продолжение) - Varfonum

сторону. Из двадцати одного осталось лишь восемь. Умертвий – шесть. Размен далеко не равноценный. Вот что значит неопытные юнцы! Никакой слаженности. Много лишних движений и паники. Но даже эта короткая схватка оказалась действительно полезной. Тут Джорай Илгер полностью прав. Мы уже поняли, чего ждать от противника и как лучше сражаться.

Лоренс, вокруг которого столпились оставшиеся на площадке остальные студенты, раздавал команды своим. Я сделал то же самое с нашими. Ланфер, кстати, выбыл и теперь стоял среди зрителей, как и другие темные маги. Что-то их преимущества им плохо помогли! – мысленно хмыкнул.

Я сделал Лоренсу знак, давая понять, что мы берем на себя ближайших к нам умертвий. Он кивнул.

Уже думал, что мы без труда добьем противников, когда одно из умертвий остановилось и запрокинуло голову. Его челюсть на глазах трансформировалась и удлинилась, а затем раскрылась на пример птичьего клюва. Звук, что раздался вслед за этим, мгновенно дезориентировал и оглушил. Я стоял, чуть покачиваясь, с гудящей головой, которой тряс, пытаясь хоть немного прийти в себя. Преподаватель, похоже, подготовил нам сюрприз, сделав из одного умертвия еще один вид нежити – баньши.

Подавив накатившую слабость, я переключился в режим сархара и снова начал воспринимать мир адекватно. Пусть и теперь несколько иначе. Только это позволило мне уклониться от уже почти схватившего меня зомби. Занес меч и проткнул ему одну глазницу, воспользовавшись тем, что умертвие уже не ожидало от меня особой прыти.

Обернулся и ощутил, как по спине пробегает липкий холодок. На ногах на площадке остался я один. Остальные валялись на земле, уже нейтрализованные. И ведь винить во всем можно лишь нас самих. Наставник ведь рассказывал, на что способны баньши! Чего стоило поставить в уши «воздушные пробки». Хотя бы на всякий случай. Причем целители могли обойтись обычным временным отключением слуха. У остальных магов, конечно, такого преимущества не было. Но можно было хоть чем-нибудь заткнуть уши. Эффект бы уменьшился. А так у всех из ушей, носа и глаз течет кровь от чрезмерного давления. Да у меня и самого, похоже, – понял, почувствовав что-то липкое, текущее по щекам.

Наскоро направив в пораженные места целительскую энергию, я уже поднимал меч для схватки с умертвиями, которые теперь неслись на меня всем скопом. А баньши снова разевала пасть, готовясь к новому крику. Чертыхаясь, я отключил себе слух вовсе и отсек руку первому подбежавшему умертвию.

Плюнув на все, перешел на первый уровень боевого транса. Только это позволило мне одержать победу.

Когда все закончилось, я, тяжело дыша, стоял на поле боя и хмуро оглядывал иссеченные трупы, больше не подающие признаков жизни. Похоже, я изрядно недооценивал опасность, что существует в «мертвых пустошах». Если даже десяток умертвий способны на такое, то страшно даже представить, что они творят, когда собираются крупными стаями. Понимал, конечно, что опытные воины расправились бы с этим десятком в два счета, избежав таких потерь. И что в нашем случае сыграла роль лишь неопытность. Но все равно это слабо утешало. Я ведь и правда уже начинал считать себя чуть ли не непобедимым в обычном бою. Конечно, если бы сразу перешел на второй или третий уровень транса, расправился бы с такими противниками играючи. Но что-то это слабо утешало.

Целительская энергия вернула слух, и я, наконец, услышал окружающие меня звуки. Илгер пояснял бледным как полотно студентам, какие выводы нужно сделать из того, что они только что увидели. Я же по их лицам прекрасно понимал: единственный вывод, какой они сделали – то, что в «мертвые пустоши» категорически не хотят.

Когда я проходил мимо Илгера, тот одобрительно потрепал меня по спине.

– Молодец, Нерт… тьху ты… Мердгрес, – он поморщился и махнул рукой. – Зайди в лазарет, там тебе помогут.

– Я сама ему помогу, мерл Илгер, – рядом оказалась Элеонора, встревожено смотрящая на меня. И в то же время в ее взгляде даже какая-то гордость читалась, словно моя победа – это и ее победа тоже.

– Уже все в порядке, – попытался отказаться. – Я ведь и сам…

Не слушая меня, принцесса накрыла своими ладошками мои уши и сосредоточилась. Я почувствовал, как внутрь проникает чужая целительская энергия, окончательно приводя в нормальное состояние. Покосился на Моргану, по-прежнему стоящую рядом с преподавателем. Она смотрела на нас с Элеонорой каким-то странным взглядом. На губах играла горькая улыбка. Заметив мой взгляд, она отвернулась и двинулась к Ланферу. Я же лишь тяжело вздохнул. Все сильнее жалею, что согласился с доводами отца насчет брака с Элеонорой. Пока это приносит лишь дополнительные проблемы.

– Ты как? Уже лучше? – услышал дрожащий от волнения голос принцессы, продолжающей стоять рядом, пусть уже и закончила с лечением.

– Да, все отлично. Спасибо, – улыбнулся ей.

Видя, как в огромных светлых глазах плещется искреннее беспокойство обо мне, невольно почувствовал угрызения совести. Девушка на самом деле меня любит, в то время как большинство окружающих, в том числе и я сам, воспринимают ее лишь пешкой в своих играх. Нет уж, если нам суждено стать мужем и женой, не хочу, чтобы наш брак был лишь фикцией. Может, со временем мне даже удастся полюбить ее по-настоящему. А поначалу хватит и обычной симпатии.

– Мне сейчас надо зайти в общежитие и привести себя в порядок. А потом встретимся в столовой, хорошо? – предложил я.

– Конечно, – она обрадовалась инициативе с моей стороны и на миг доверчиво прижалась.

Потом, опомнившись, поспешила отпрянуть и двинулась к Виоле. Я же отправился посмотреть, как там мои друзья, которым повезло меньше, чем мне. Над ними сейчас хлопотали студенты с целительского факультета.

Глава 11

Интерлюдия

Мелисса Ордлин

Мелисса в нетерпении мерила шагами комнату. Она почти не спала всю ночь и с утра вполне могла отправиться на занятия. Но нет! Проклятый Никред дал своим охранникам указание не выпускать ее из дома без его сопровождения. Опутал по рукам и ногам, сволочь такая! Она проклинала тот день, когда решила примкнуть к его окружению. Но к счастью, скоро представится возможность это изменить. Если, конечно, Мелисса будет достаточно убедительной.

Осторожный стук в дверь заставил ее остановиться и в нетерпении устремить глаза на дверь.