Грозы медового месяца - Наталья Андреева

— Каким образом? Просто забронирован, чтобы без проблем. Приеду и оплачу, деньги у меня есть. Не боись, Лешонок! — бодро сказал он.

…Это случилось уже в горах, когда до «Южной ночи» оставалось ехать минут сорок, не больше. Олеся попросила пить.

— В сумке, — сказал он.

— Хочу чего-нибудь холодного. Жарко очень, -пожаловалась девушка.

— А именно?

— Воды. Просто холодной воды.

— Минеральной? — уточнил он.

Олеся молча кивнула.

Стал озираться по сторонам в поисках магазина или торговой палатки. Потом вспомнил о том, что не мешало бы разменять деньги. В обменниках Москвы пошла мода давать клиентам новенькие купюры достоинством в одну тысячу рублей. Таких купюр у него в портмоне лежало штук десять, а мелочи кот наплакал. Здесь же, на юге, мелкие деньги просто необходимы. Рассчитывал наменять по дороге, но вышло так, что все получил бесплатно. И вот теперь всерьез озаботился проблемой. А тут еще Олеся попросила холодной минералки.

Остановился у магазина и полез в барсетку, которую поутру засунул в сумку с вещами, а сумку бросил на заднее сиденье. В барсетке он хранил документы и портмоне. Теперь же, открыв ее, замер в недоумении. Документы были на месте: на машину, паспорт, водительские права. А портмоне не оказалось. Холодея, он вывернул барсетку чуть ли не наизнанку. Нет портмоне! Видимо, выражение лица у него было такое, что Олеся испуганно спросила:

— Что случилось? Вадим?

— Ничего, — хрипло сказал он и теперь уже стал выворачивать наизнанку сумку с вещами.

На заднее сиденье полетели плавки, шорты, футболки… Портмоне не находилось. Он стал рыться в карманах джинсов и других вещей, где эти самые карманы были. Хотя не имел привычки класть туда деньги. К деньгам он вообще относился бережно и небрежности в обращении с ними не допускал. Такое фиаско случилось с ним впервые в жизни. И поначалу он просто растерялся.

— Вадим, что случилось? — повторила вопрос Олеся.

— Деньги, — наконец сказал он. — Представляешь? Портмоне пропало!

— А много там было денег? — тихо спросила девушка.

— Десять тысяч рублями и пятьсот долларов.

— Да ты что?! — ахнула она. — Такие огромные деньги!

— Вообще-то не очень. Но на неделю отдыха должно было хватить, — пожаловался он.

— Давай искать, — решительно сказала Олеся.

Но он уже понял, что искать бесполезно. Неужели сунул портмоне под матрас там, в кемпинге? Была такая привычка: в дороге спать на деньгах. Мама научила. Эх, мама, мама! Лучше бы ты не лезла с советами своими! Лихорадочно соображал, что же теперь делать?

— А у тебя еще деньги есть? — осведомилась Олеся.

— Мелочь. Пятисотрублевка в кармане штанов плюс еще пара сотен. Плюс полный бак. Литр бензина стоит девять с копейками. Округляем до десяти. Два полных бака бензина. Что ж, на обратную дорогу должно хватить.

— У меня тоже есть несколько сотен, — покраснела Олеся.

Он увидел, что девушка уже готова лезть в кошелек, и поморщился:

— Оставь. Даже на одну-единственную ночь номер нам не по карману.

— Где же ты мог его забыть?

— В кемпинге, где же еще! Всю дорогу не вынимал портмоне из барсетки. И не помню, чтобы вынимал и в кемпинге, но я был в таком состоянии, что действовал на автопилоте. О, черт! Черт!

И тут он наконец начал ругаться. В первые минуты просто испытывал шок, такой, что в горле пересохло, а язык прилип к небу. Теперь же шок сменился отчаянием. Гнал машину с бешеной скоростью полторы тысячи километров! Для чего? Чтобы теперь, несолоно хлебавши, развернуться и уехать обратно!

Поток его грязных ругательств Олеся выслушала молча. Потом сказала:

— Может быть, нам вернуться в кемпинг, взять деньги и снова приехать сюда?

— Так тебе их и отдадут! — зло расхохотался он. — Ты соображаешь, что говоришь? Белла наверняка взялась перетряхивать постель после нашего отъезда и, разумеется, нашла портмоне! А если не нашла она, значит, обнаружили его те, кто остановился в номере после нас. Вот это подарок так подарок!

Он вновь недобро рассмеялся. Было такое ощущение, что это очередная злая шутка его бывшей. Так твою раз этак!

— Есть выход, — тихо сказала Олеся.

— Что?

— Мы можем остановиться в номере для новобрачных.

— В каком номере? — Показалось, что ослышался.

— Насколько я в курсе, километрах в тридцати отсюда есть пансионат «Большая Медведица». Там забронирован номер для новобрачных. Но им он уже не понадобится. Номер, кстати, оплачен.

— Ты-то откуда знаешь?

— Кроме кафе «Мечта», мне назвали по мобильнику еще одно заведение: пансионат «Большая Медведица».

— А больше ничего не сказали?

— Нет, — покачала головой Олеся.

— Что-то ты темнишь, милая.

— Тебе решать, Вадим. Или мы разворачиваемся и едем сейчас обратно, или направляемся не в «Южную ночь», а в «Большую Медведицу».

— Кроме номера, что еще оплачено? Питание?

— Я не знаю.

— Если вспомнить, как нас встречали на трассе, все должно быть по высшему разряду, — усмехнулся он. — Фрукты, вино. А на чаевые мы совместными усилиями наскребем. Так, что ли?

Олеся промолчала, а он задумался. Ситуация пиковая. Денег нет. А между тем он, ни разу не залезая в собственный кошелек, доехал до юга без проблем. Даже бак заправили бензином. Не исключено, что и в «Большой Медведице» будет то же самое. Не воспользоваться? Дураком быть!

— Ну, что ты решил? — напряженным голосом спросила девушка.

— Ладно, поехали в «Медведицу», — сказал нехотя.

Олесино личико вспыхнуло от радости. Добилась своего! Ей-то, понятное дело, домой несолоно хлебавши возвращаться тем более не хочется.

Сел в машину, зло хлопнул дверцей.

Когда «девятка» вновь тронулась, Олеся, конечно понимавшая его состояние, защебетала:

— Не переживай так. Ну, позвонит тот мужчина, я скажу, что все в порядке, доехали. Если до сих пор сошло с рук, почему не может сойти дальше? Мы поселимся в номере, будем там жить, пока не выяснится, что мы самозванцы.

— Я сам отвечу на звонок, — мрачно сказал он.

— Вадим, ты все испортишь.

— Не вмешивайся! — отрезал он. — Я хочу знать, в чем тут дело. Что это за тайны такие?

— И все испортишь, — повторила Олеся.

— Хуже, чем сейчас, быть не может.

— Вадим, Вадим, что ты об этом знаешь! — произнес вдруг воробышек таким взрослым голосом, что он невольно насторожился. Девице явно известно больше, чем она сказала ему. Но откуда? Каким образом? Неужели ее ночной разговор с неизвестным благодетелем не ограничился краткими сведениями о кафе, где им следовало пообедать, и гостинице, где следовало поселиться? Ощущение, что попал в историю, появилось вновь. Оказывается, вчерашним происшествием на трассе дело может не закончиться.