Шакалота. Птичка в клетке - Елена Филон

— Багрянова! — восклицает учитель, ударяя указкой по столу. — Я конечно чуть не расплакался от счастья, когда узнал, что ты вернулась, но будь добра, либо заткнись, либо пошла вон с моего урока!

И я замолкаю. Не моргая смотрю на лишенное красок лицо Яроцкого, на расслабленные губы, на тени под раскрасневшимися глазами, на флэшку, которую, как монетку ловко прокручивает между пальцами, и понимаю — не шутит. Я в игре. Уже в игре. И единственный шанс избежать позора и узнать, кто изнасиловал мою сестру — это пройти её до конца.

— Скажи пароль и начинай, — взглядом гвозди в меня забивает. — Давай, Лиза. Поверь, будет весело. Всем, всегда весело.

— А если однажды здесь будет написано то же задание, что у моей сестры, тоже согласиться должна? — шепчу, вкладывая в каждое слово максимум презрения, и плечи Макса приподнимаются на беззвучном смешке.

— Твоя сестра могла отказаться.

— Моя сестра — идиотка!

— Но не ты, да? Ты же у нас такая правильная, невинная, никем не отыметая.

Сжимаю кисти в кулаки под столом, делаю глубокий вдох:

— Тебе смешно, да, Макс? Весело?! Кайфуешь унижая других?

— Багрянова!

— Простите, — мямлю в ответ учителю.

А Макс вообще будто забыл, что находится на уроке: придвигается ближе ко мне, так что запах сигарет ещё сильнее ударяет в нос, а я почему-то не морщусь, как обычно, а наоборот глубоко вдыхаю, и шепчет в самое ухо:

— А с тобой даже интересно… Хочешь знать, почему ТЫ, Лиза?

— Разве скажешь? — шепчу в ответ, чувствуя щекой тепло его кожи.

— Скажу, — поворачивает голову едва не задевая кончиком носа мой, и пристально смотрит в глаза. — Выполнишь первое задание — скажу.

— Я тебе не верю.

— А кому веришь? Чаче? Этому трусливому говнюку?

— Паша не такой!

— Паша, — выплёвывает, как кусок мусора на язык попавшее и мрачно усмехается. — Чмо он — твой Паша.

— Кто?!

— Ты слышала.

— А ты тогда кто?!

— Багрянова!

— ЧТО?!

— ВОН ИЗ КЛАССА!!!

Макс, с расслабленным видом откидывается на спинку стула, складывает руки на груди и внимательно смотрит, как я тяжело и сбито дышу.

— Хочешь знать, кто такой твой, Паша? — усмехается. — Я и это тебе расскажу. Я ооочень много знаю. Давай, скажи пароль и… я весь твой, Лизок.

— Да пошёл ты, Яроцкий!!!

— Багрянова! Пошла. Вон. Из класса. Я сказал! — Шар для боулинга покраснел.

— Лиза, просто извинись, — шепчет мне Зоя, в то время пока другие посмеиваются, а Яроцкий нагло смотрит в упор на жертву, которую загнал в угол, запер в…

— «Птичка в клетке», — говорю ему пароль и бросаю открытку на стол. — Но если что… это будет на твоей совести, Макс.

— Сказала та, у кого напрочь она отсутствует, — зло усмехается, но выглядит довольно.

Хватаю свой рюкзак и под крик Лысого вылетаю из класса.

Третий урок в школе, и снова сорван.

Чай и пирожок.

Пирожок не лезет, словно глотку забивает: то ли тесто сырое, то ли я сама как тесто.

Ничего не хочется.

Упираюсь лбом в столешницу и до самого звонка слушаю, как гремят столовыми приборами работники школьной кухни.

Столовка как была одним из самых безопасных мест в школе, так и осталась. Учителя редко заходят, особенно во время первых уроков, а всем остальным вообще по барабану, кто это тут продавливает задом один из пошарпанных стульев и выглядит так, будто который месяц от гриппа страдает.

А ещё у меня есть вот эта маленькая дрянь с заданием напечатанным зверски мелким шрифтом, которую я разорвала на четыре кусочка и для чего-то сложила как пазлик.

Нет, ну о чём я только думала? Какая нафиг игра?! Меня по голове, что ли ударили?..

«Что ты творишь, Лиза?!»

Пошла на поводу у этого Яроцкого.

Да я вообще не верю, что на этой его флэшке есть что-либо на меня! Что там вообще хоть что-либо есть! Обычная манипуляция, запугивание. И, чёрт, у него это получилось! Вывел меня на эмоции, а я — дура, взяла и согласилась — типа смело поступила. Ага. На самом же деле поступила, как овца тупоголовая.

Боже…

А вот и звонок.

— Так и знала, что ты здесь. — Голос Полины — первое, что заставляет меня отлипнуть от стола и хмуро взглянуть в глаза «Панды».

— У тебя на лбу пятно, — Полина тыкает себе в лоб пальцем. — Как идиотка выглядишь.

— Спасибо… — вяло.

— Эй, систер, мама задолбала мне писать. Присмотреть за тобой просит. Какого вообще…

— Очень смешно, — перебиваю с мрачным смешком, откидываюсь на жёсткую спинку стула и складываю руки на груди. — Ты. За мной. Ха-Ха.

— Ладно, — буркает раздражённо. — Вижу, у тебя и так всё круто. Я пошла.

— Полина.

— Чего?

— Сядь, — смотрю с мольбой. — Пожалуйста.

С лязгом по плитке выдвигает стул, разглаживает короткую красную юбку, чтобы сзади складок не осталось, садится напротив и смотрит предвзято.

Любители второго завтрака уже заполонили столовую, стало шумно и дико неуютно — к школе за два дня заново не привыкают, однозначно.

— Что может быть на флэшке? — спрашиваю, перегнувшись через стол, и щедро подведённая чёрным бровь моей сестры в удивлении выгибается. Перебирает кольца на восьми пальцах из десяти и молчит как назло.

— Полин?

— Я не знаю, — отвечает приглушённо. — Откуда мне знать? Почему вообще спрашиваешь об этом меня?

— Ты чего бесишься? — хмурюсь. — Я просто спросила.

— Я не знаю, что на твоей флэшке, Лиз. Это был тупой вопрос.

Тяжело выдыхаю и утыкаюсь взглядом на свои руки — без единого кольца в отличие от пальцев Полины. Не люблю украшения.

— Я даже на своей не знаю, что было, — говорит спустя паузу. — Её просто форматировали.

— Откуда знаешь? С чего решила, что этим психам вообще можно доверять?

— Потому что мы с тобой не первые, — мрачно усмехается. — И судя по тому, что случилось в прошлом году, компромат только на одну «пташку» был слит в сеть.

— Правда? — едва ли не с ужасом выдыхаю, а сердце вдруг часто-часто забилось, будто до последнего верило, что это всё шутка какая-то, а тут его больно пнули, сказав «добро пожаловать в реальность».

Полина то ли с досадой, то ли с раздражением (её вообще сложно понять) выдыхает, складывает ладони в замок и глядит с неким понимаем даже: