Любовь.com - Лада Митич

Интересно, догадывается ли Ольга, что сейчас они с Катей обсуждают то, что, в принципе, жене и матери знать не следует?

Отец и дочь сидели в авто, припаркованном возле входа. Отец за рулем, а Катя — на заднем сидении. Сзади справа — это было ее место с самого детства, с первых «Жигулей» еще старой седьмой модели. До сих пор никто не мог заставить Катю сесть вперед, по крайней мере, в родительской машине. Это было место «штурмана». А «штурманом» традиционно могла быть только мама. По капоту барабанил дождь. Дворники елозили по стеклу, как кошки по сердцу. Андрей виновато поймал в зеркале вопросительный взгляд дочери.

— А какие-то координаты у твоего «неизвестного» есть? — спросила Катя, — фамилия там, место работы, адрес? Ну, хоть что-нибудь, что можно в поисковик забить.

Андрей пожал плечами. Откуда им, этим координатам, было взяться? Если б было что-то — не спрашивал бы…

— Не знаю, пап, не знаю… — вздохнула Катя, еще раз посмотрев на отца, — наверное, никак не найдешь. Нереальные задачи ставишь.

Андрея поражало умение Кати угадывать его настроение и, что самое страшное, без ошибок и пропусков читать мысли. Вот и в этот раз она угадала почти безошибочно. Еще у подъезда, умостившись на заднем сиденье, Катя заглянула в глаза отцу и принялась расспрашивать, расспрашивать… Задавать какие-то вопросы, смысл которых до него не очень доходил. Андрей вел машину, отвечал рассеяно, чаще невпопад. То погружался в себя, то ни с того ни с сего смеялся вслух.

В общем, все, что поняла Катя — это то, что отец в Сети потерял человека. А может, она о чем-то догадывается? Надо было бы ее спросить. Но как именно спросить?

«Ты догадалась, что я общаюсь в Интернете с неизвестной мне женщиной, которую я никогда не видел, но если потеряю, то мне будет очень-очень больно?» Так, что ли?

Бред какой-то. Вот и приходится шифроваться и всячески изворачиваться в разговоре с родной дочерью.

— Ну, должен же быть какой-нибудь выход? — спросил Андрей. — Неужели это невозможно? Не может такого быть, никак не может. Человек ведь не иголка в стоге сена!

— Да в Интернете он меньше, чем иголка! — засмеялась Катя. — Если смотреть в проекции. Иголка-то теряется среди десяти миллионов соломинок. А человек теряется, нет, растворяется среди ста миллионов юзеров! Ну, ты сечешь?

— Секу, секу… — в тон ей ответил Андрей, — отлично секу. Но соломинки же одинаковые. А юзеры разные.

— Ну, может быть, в чем-то ты и прав. Как вариант, попробуй посмотреть в Гугле или Яндексе, а лучше и там, и там. Тупо забить ее имя в поиск. В смысле, может, она под тем же именем или ником, типа, и на форумах или еще где-то появляется. Может, где-то ее адрес остался. Или она оставила намеренно. К примеру, в резюме на сайтах в поисках работы или еще где-то.

— А с чего ты взяла, что это — «она»? — попытался удивиться Андрей, хотя получилось у него это плохо. — Почему ты думаешь, что это обязательно должна быть женщина?

— Ну, не знаю, пап… замялась Катя, — так мне показалось. Извини, если не права.

— Это по работе мне надо, — уверенно, но фальшиво заявил Андрей. — Надо найти одного человека. А найти никак не выходит. Вот я и обратился к более опытному, как ты говоришь? Юзеру?

— Юзеру… Пока еще юзеру, — кивнула Катя. — А вот ты, папочка, уж извини, называешься чайником.

— Согласен. Чайник я и есть. С крышечкой и голубым цветочком сбоку. Помнишь, ты такой в детстве разбила?

— Помню, — поморщилась Катя. — Но это не самое лучшее из моих воспоминаний, поэтому давай лучше оставим его в покое, а?

Некоторое время посидели молча. Андрей смотрел на дворники, которые все так же размазывали потоки дождя по лобовому стеклу. А Катя вглядывалась в грустные глаза отца, отражавшиеся в зеркале заднего вида, и понимала, что ему сейчас очень плохо. И от этого ей было вдвойне грустно.

— Слушай, отец, у вас с мамой все нормально? — неожиданно для Андрея спросила Катя. — Только честно скажи. Если соврешь — я сразу почувствую.

— В общем-то, да… — не очень уверенно ответил Андрей, и добавил, как можно уверенней: — У нас с мамой — все в порядке. А как же иначе может быть? Мы же любим друг друга… В общем-то.

— Что-то мне не очень нравится это твое «в общем-то»… — задумчиво проговорила Катя, вновь взглянув в глаза отцу. — Точно, пап, ничего не случилось? Ты какой-то грустный и… уставший, что ли…

— Ну, знаешь… — криво улыбнулся Андрей, много работаем. Понятно, что устаем все больше. Не подумай, не друг от друга, скорее от жизни. Опять же, стареем потихоньку.

— Ой, ладно тебе, папочка, прибедняться! «Стареем»… — рассмеялась в ответ Катя. — … Может, съездите куда-нибудь с мамой? Вдвоем? Или ко мне в Польшу махнете на Рождество? Знаешь, как красиво в Кракове?! Прямо как на рекламной открытке. Домики, огонечки, Санта-Клаусы…

— Может, и приедем. Да мы ж ездили летом. В Турцию… А прошлым летом в Египте были, пожал плечами Андрей. — На следующий год опять куда-нибудь отправимся. Правда, еще пока не знаю, куда именно. Но точно поедем. Вот отпуска синхронизируем и поедем.

Андрей вспомнил журнал, который успел полистать вчера в ресторане — тот самый, набитый рекламами пляжей, и уже собрался предложить курорт покруче: Мальдивы, Французскую Ривьеру или Бали, но дочь перебила его.

— Отец, слушай… — Катя положила руку ему на плечо, — я вас обоих очень люблю. Если вы разведетесь, я… Мне тоже будет плохо. Очень плохо… Это будет неправильно. Это будет… Наверное, конец моей жизни, меня самой…

И Андрей смог разглядеть, или почувствовать, или и то, и другое сразу каких трудов стоило Кате сказать это, самое главное. То, ради чего она и затеяла весь этот разговор. Да и, похоже, все это провожание.

— Ну что ты, девочка моя? — погладил ее по руке Андрей. — Что ты такое говоришь? Все будет хорошо. Даю тебе честное слово. Мы ведь любим тебя. И друг друга мы тоже любим.

— Ладно. Я побежала, — встрепенулась Катя. — Не провожай меня, пожалуйста, я уже не маленькая. Маме привет передашь. Скажи, что я в самолет села и все нормально. А то она волнуется. И как долечу до Кракова, скину вам по смс-ке. А потом в скайпе встретимся…

— Тебе деньги нужны, Катюшка? Это ж траты какие… К нам, назавтра от нас…

— Пап, ну какие траты, я ж студентка. Хотя… пара сотен евриков не помешает. Положишь на счет мой, ладно?

Катя перегнулась через сидение, чмокнула отца в щеку, подхватила рюкзачок и выскочила из машины. Через полминуты она смешалась с толпой у здания аэропорта. Андрей попытался высмотреть ее черную курточку среди других черных и серых курток и пальто и не смог. Он вдохнул еще витавший в салоне запах ее волос, смешанный с едва слышным ароматом тонких духов. Тяжело вздохнул и повернул ключ зажигания. Ехать никуда не хотелось, но что поделаешь…

Надо было возвращаться на работу. Его машина катила в сторону города. Мимо мелькали билл-борды, призывающие дешево лететь к черту на кулички, дешево говорить по телефону, если вдруг попал на эти самые кулички и дешево есть экзотическую еду приготовленную поварами — уроженцами этих чертовых куличек. В общем, на душе у Андрея было тяжело и тоскливо.