Код экстраординарности. 10 нестандартных способов добиться впечатляющих успехов - Вишен Лакьяни

1. Наши модели реальности были установлены в нас окружающим миром, в котором мы выросли.

2. Наши модели реальности (полезные или вредные) определяют системы жизни. Проще говоря, вредные убеждения порождают вредные привычки.

3. Нашим современным моделям и системам недостает осознанности – мы только-только начинаем осознавать силу разума.

Чтобы осознать эти три фактора, необходимо взглянуть на наш мир снаружи. Выбраться за пределы культурного пространства – проще сказать, чем сделать! Вот почему, чтобы понять, как улучшить модели и системы, я решил отправиться в путешествие и посетить очень далекое от современного западного мира общество.

Странные уроки из амазонских джунглей

Кристина и я прибыли в гущу эквадорских джунглей как раз перед закатом. Маленький самолетик взлетел от небольшого городка Пуйо на границе джунглей, уложил под крыло море зелени и вскоре сел на земляную посадочную площадку в центре дождевого леса. Еще несколько часов мы плыли на лодке, затем шли пешком и наконец-то прибыли в Тингкиас – деревню племени ачуар. Между нами и ближайшим «цивилизованным» городом пролегало более сотни миль. Нас окружали влажные зеленые джунгли, отовсюду доносились звуки бесчисленных птиц и животных. Здесь нам предстояло провести пять дней, в совершенно непривычной культуре, где обыкновенные нормы человеческой цивилизации, такие как спать, заботиться о здоровье, пить воду и поклоняться высшим силам, не действуют.

Племя ачуар живет в амазонских джунглях Эквадора, и в течение многих лет они очень мало взаимодействовали со внешним миром. Западный мир узнал о них только в 1977 году, поэтому сейчас это редкий образец культуры, на которую практически не повлияла современная цивилизация. Они почти не сталкивались с современным культурным пространством, поэтому их модели реальности разительно отличаются от наших. И я говорю не о том, чем одни культуры ожидаемо отличаются от других, вроде пищи, танцев, музыки и одежды. Я говорю о таких различиях, что если бы вы прочитали о них в исторической книжке, то вряд ли бы поверили, что такие люди действительно существуют сегодня на нашей планете.

Для них не имеют смысла многие истины, которые мы привыкли считать абсолютными, например пить воду или завтракать. Жизнь с племенем ачуар стала для меня откровением. То, что я увидел, полностью изменило мое восприятие того, что я считал истиной.

Урок 1. Окружающий мир запрограммировал в нас модели реальности

По прибытии в деревню очень хочется вымыться и выпить воды. Вымыться можно в ближайшем пруду. Но воды попить не получится. Дело в том, что вода, в которой вы только что купались, в которой моется и плавает все племя, – это единственная вода в округе, и в ней полно вредных для здоровья бактерий.

Мы полагаем, что все человеческие существа пьют воду. Возможно, мы считаем это абсолютной истиной, как говорилось в первой главе. Но в амазонских джунглях нет чистой воды, и ачуар нашли способ обойти это. Женщины собирают, кипятят и перетирают корни юкка, а затем пережевывают их и сплевывают получившуюся кашицу в миску. Затем они вливают в смесь юкка и слюны воду из пруда и оставляют на несколько дней. Смесь бродит, выделяя губительный для бактерий алкоголь. Получается чича – что-то вроде пива, сделанного из ферментированной слюны женщин племени. Каждая женщина делает свой собственный напиток для мужа и детей (у мужчины может быть несколько жен). Напиток каждой женщины обладает собственным вкусом, потому что в основе лежит вкус ее слюны. Каждый день, пока мужчины охотятся, женщины часами пережевывают и сплевывают чича. И это важная работа, потому что ничего, кроме этого напитка, племя не пьет.

Какова чича на вкус? Мне она показалась отвратительной, но только потому, что я не вырос в среде, где меня бы научили ценить ее. Для ачуар она очень вкусна, и когда мужчины возвращаются с долгой охоты, они с наслаждением ее пьют. Для нас это странно, а для них совершенно нормально, потому что именно так они выживают в одном из тяжелейших мест нашей планеты.

Нормально ли пить воду? Для большей части человечества – да. Но для ачуар это странно и неприятно. Наше определение нормальности – это то, что было в нас запрограммировано.

То, что мы считаем нашей культурой, на самом не более чем каприз истории. Необязательно считать ее правильной или неправильной. Точно так же как не стоит считать правильным или неправильным способ жизни ачуар. Наша культура – сумма идей, которые на протяжении тысяч лет появлялись, сталкивались, растворялись, боролись за свое первенство. Но вот в чем я уверен: наша культура создана не благодаря рациональным решениям. Многие ее аспекты появились посредством подражания и по воле случая. Тем не менее мы держимся за культуру, за полезные и вредные ее части, словно это единственный способ жить. Посмотрите на ачуар и на нас – и вы увидите, что любой аспект культуры, нашей повседневной жизни, гибок, и мы можем управлять им, изменять и подвергать сомнению.

Урок 2. Наши модели реальности (хорошие или дурные) определяют системы жизни

Ачуар не верят в Бога так, как большинство людей на Земле. Они верят, что растения и животные обладают человеческими душами, и с ними можно общаться посредством знаков и речи. Чтобы общаться с миром душ, племя пьет айяхуаска (природный галлюциноген, получаемый из растений), и напиток вызывает яркие видения и метафизические переживания. Так как ачуар верят в духов леса, это привело к тому, что они ощущают духовный мир с помощью айяхуаска. Точно так же развивались многие наши системы жизни – в ответ на убеждения определенной эры. И сейчас это просто привычки, которым мы следуем… по привычке. Мы не помним, когда начали так поступать, потому что это было очень давно.

В деревню пришел странствующий шаман, и я решил пройти церемонию и попробовать айяхуаска. Шаман стоял на возвышении, и я встал перед ним на колени. В темноте я не видел его лица, только мерцающий огонек табака в трубке. Поразительное ощущение охватило меня, казалось, я перенесся сквозь века в глубокую древность. Шаман пробормотал что-то, выдохнул дым мне в лицо, несколько раз прикоснулся ко мне веткой, а затем дал крохотный кусочек драгоценной айяхуаска.

Пару мгновений ничего не менялось, а затем невыносимая боль пронзила мой желудок. Я упал, свесил голову с возвышения, и меня начало рвать. Меня держали за руки и за ноги, чтобы я не свалился с платформы. Минут через пять рвота прекратилась, и меня отнесли в гамак – я был так слаб, что едва держался на ногах. Едва я закрыл глаза, как увидел фракталы: словно мир состоял из разноцветных треугольников, которые вращались, кружились и сливались друг с другом.

Когда я открыл глаза и повернулся, чтобы посмотреть на джунгли, деревья показались мне огромными дружелюбными чудищами, как в книжке Мориса Сендака «Там, где живут чудовища». Казалось, словно знаменитая строка Сендака «Да начнется безумие!» пробралась в мой мозг. Я не знаю, как долго я рассматривал деревья-чудовища, прежде чем захотел спать, но стоило закрыть глаза, как снова перед внутренним взором возник гипнотический мир танцующих фракталов, выстраивающихся в разнообразные фигуры.