Погребенная заживо. Джулия Легар - Аликс Аббигейл

Поблагодарив его за интересный рассказ, я стал собираться, понимая, что не узнаю больше ничего интересного.

Я уже подходил к двери, как вдруг он тихим голосом спросил:

– Вы верите мне, Джек?

– Да, – не задумываясь, ответил я. И вышел за дверь.

Мой путь лежал домой: я решил посмотреть снимки на фотоаппарате, которые сделал в склепе. Подходя к дому, я увидел Джеймса, который читал газету, сидя на той же лавочке, где недавно сидели мы с Дженной.

– О, привет, Джек! – поприветствовал он меня. – Как продвигается ваше расследование?

– Не очень. Я ни насколько не продвинулся в нем. История не хочет открывать мне свои секреты, увы.

– Не отчаивайтесь, расскажите просто то, что узнали в своей книге, не все истории тянут на бестселлеры, Джек.

– Да, наверное, вы правы, – угрюмо кивнул я. – А как ваши успехи? Рисуете?

– О, да! Места здесь и правда живописные, они прекрасно вдохновляют меня.

– Очень рад за вас, пусть хоть кому-то повезет тут.

Немного поговорив с Джеймсом, я поднялся в свой номер, и, не раздеваясь, уселся на кровать и достал камеру. Я пролистал несколько снимков внешнего вида склепа, а когда добрался до внутреннего вида, то увидел то, что заставило мои руки задрожать и увеличить фото. Было плохо видно, но я сумел разглядеть кусочек красной ткани, которая лежала в самом углу помещения. Откуда она там? По виду она выглядела совсем свежей.

Как ни крути, придется лезть в склеп ночью, и не привлекая много внимая, все там осмотреть. Я решил не ужинать, а завалившись на кровать с книжкой, дождаться ночи.

Остров Эдисто, 1862 г.

Первой пришла в себя Элизабет. Она очнулась на руках мужа и зарыдала, все время повторяя имя своей младшей дочери.

– У меня просто не укладывается это в голове! – воскликнула Ханна. – Что же это такое? Как это возможно?

Анна стояла как вкопанная. Медленно посмотрев в проем склепа, она почувствовала, как смертельный холод разливается по ее жилам, как будто всю кровь в сосудах заменили ледяной водой. Она не хотела и просто не могла поверить в то, что маленькую сестру похоронили еще живой, а в том, что это было именно так, она даже не сомневалась.

– Этого просто не может быть! – снова и снова испуганно и чуть истерично повторяла она.

После открытия склепа на кладбище воцарилась полная тишина. Все с ужасом взирали на ту страшную находку, которая ожидала их там. Они прекрасно понимали, что именно случилось с ребенком, но никто не решался озвучить это вслух, казалось, что если они это скажут, то это станет правдой.

– Может это кто-то так пошутил, – робко предположила Мария, охрипшим голосом.

– Кто, приведения? – истерично засмеялась бабушка Ханна.

Все были в таком ужасе, что не могли даже пошевелиться. Это было просто ужасно, маленькая Джулия очнулась в склепе и умерла там уже по-настоящему.

– Так, нужно похоронить и Джулию, и Джозефа. Обсуждать происшествие будем потом! – первым взял себя в руки мистер Легар.

То, что происходило дальше, Анна видела сквозь туман непрекращающихся слез. Женщины рыдали, маму поддерживали за руки двое мужчин-родственников, казалось, что она вмиг постарела на двадцать лет. Сказать, что все были в шоке, значит не сказать ничего. Через некоторое время останки Джулии поместили обратно в склеп, там же похоронили дедушку Джозефа, тяжелую дверь запечатали, но все семейство было не в силах отправится домой.

С минуту Анна изучала склеп взглядом, а потом повернулась и побежала прочь. Ей хотелось быстрее покинуть это ужасное место. Она чувствовала себя маленькой, беспомощной девочкой, у которой выбили почву из-под ног. Она так погрузилась в свои мысли, что не сразу услышала, как кто-то настойчиво зовет ее по имени.

– Анна! – громко кричали позади девушки.

Анна остановилась и оглянулась. За ней бежала, запыхавшись, Мария.

– Анна, я кричала тебе всю дорогу, ты, что не слышала?

– Нет, прости, – ответила девушка, вытирая слезы.

Мария подбежала к ней и обняла ее. Ужас от происшедшего накрыл их с головой, сделав абсолютно беспомощными. Они так и стояли, плача навзрыд, не в силах справится с тем, что увидели несколько минут назад.

Элизабет сидела в своей комнате у камина. Ее прекрасные светлые волосы, обычно тщательно убранные в замысловатую прическу, растрепались и свисали неопрятными прядями. Лицо было зареванным, а обведенные кругами глаза покраснели. Обхватив колени, она раскачивалась взад-вперед, смотря перед собой пустым взглядом. Она никак не могла смириться с той мыслью, что ее маленькая Джулия, ее любимая дочка умерла такой страшной смертью.

– Этого не может быть, – только и повторяла она, смотря пустым взглядом. – Этого не может быть. Этого просто не может быть.

Мистер Легар стоял рядом с женой, держа ее за руки. Он старался не оставлять жену сейчас ни на минуту, он сам очень переживал, но старался быть сильным, для того, чтобы поддержать ее. Он точно так же как и она, отказывался верить в случившееся. Эта страшная новость просто не укладывалась у него в голове, почему они не поняли, что девочка жива? Как такое могло произойти?..

Он так задумался, что не заметил, как в комнату тихо зашли Ханна и еще один родственник семьи, двоюродный дедушка, брат Ханны, которого тоже звали Джозеф, как и покойного отца Питера, они тоже пришли поддержать Элизабет, понимая, что ей тяжелее всех сейчас. Ханна несла поднос с едой, она посчитала, что если принесет еду в комнату, то возможно Элизабет съест хоть кусочек из того, что она приготовила.

Джозеф уселся на кушетку, переводя взгляд с одного лица на другое. Питер расхаживал по комнате, погруженный в свои мрачные мысли.

– Как мы могли такое допустить?.. – снова и снова повторяла Элизабет. – Как?! Как?! Как?! – Она подняла голову и посмотрела полными слез глазами на Ханну. – Как мы могли такое допустить?! – вдруг закричала Элизабет. – Почему мы убили собственную дочь?!

Находящиеся в комнате члены семьи ничего ей не ответили, и она снова начала раскачиваться. «Как же мы могли это допустить? – снова и снова задавала один и тот же вопрос Элизабет сама себе».

Питер снова подошел к ее креслу и, взяв ее руки в свои, почувствовал, как сильно она дрожит. Его ладони были такими теплыми и действовали успокаивающе на нее.

– Элизабет, милая, может это какая-то ошибка? – обратился он к жене. – Она не могла быть живой, когда ее хоронили, мы же все видели ее.

Его родители молчали. Лицо Ханны выражало страх, горечь и недоумение, она не знала, что тут сказать, вчерашняя картина все еще стояла у нее перед глазами.

Дедушка Джозеф посмотрел на Элизабет, и сердце его сжалось от тоски. Его красивое лицо исказила гримаса боли. Джулия так была похожа на мать.