Мусульманская дипломатия в России. История и современность - Роман Анатольевич Силантьев

прежде всего — мусульман Кавказа против властей и отторгнуть от Российской Империи пограничные провинции с высокой долей мусульманского населения. Известно, что для этих целей только на Кавказ было дополнительно заслано 60 офицеров турецкой разведки190. Ситуацию выровнять удалось лишь благодаря принципиальной позиции ведущих лидеров российской уммы, которые в ряде заявлений разъяснили своим верующим сложившуюся ситуацию и настроили их в патриотическом ключе.

Впрочем, сами турки ожидаемой пользы от своей пропаганды не получили. «Усилившееся в последнее время паломничество молодых татар в Стамбул за наукой и ближайшее знакомство их с Турцией подействовали на них далеко не в пользу Турции и султана. Они воочию увидели здесь явные признаки разложения Турецкой империи и упадок сил султана и убедились в том, что он никак не может сделаться каким-нибудь общим панисламистским падишахом. К этому присоединилось еще близкое знакомство их с младотурками, к которым они охотно присоединялись партийным образом. Сама наука Стамбула оказалась намного ниже науки Каира с ее европейскими знаниями и светским направлением. В последнее время молодежь стала направляться больше в Каир, чем в Стамбул», — отмечал православный миссионер П.В.Знаменский, подчеркивая, что «идеал объединения всех мусульман около Стамбула и общего падишаха начинает заменяться у нового поколения другими, более либеральными идеалами»191.

Поэтому совершенно неудивительно, что российские агенты влияния Турции со временем сменили идеологию пантюркизма на идеологию панисламизма, принял затем самое деятельное участие в свержении султана и преобразовании Османской империи в мононациональную и светскую Турцию, которая вряд ли уже возродит свою былую славу.

Предписание начальника Казикумухского округа Дагестана начальникам Казикумухского и Вицхинского участков об установлении негласного надзора за населением

   10 сентября 1911г.

Начальникам Казикумухского и Вицхинского участков

Предлагаю вам собрать негласно, лично и агентурным путем, не имеются ли в каких-либо селениях участка частные и мечетские школы с учителями из лиц, долго живших в Турции, Египте, Персии, Казанской и Оренбургской губерниях и там получивших образование; не изучаются ли в каких-либо школах турецкий язык, турецкая история, география и друг[ие] сведения о Турции; не замечается ли в каких-либо школах на учителях особая форма, например: турецкие фески, куртки. В результате немедленно же донести мне, указав фамилии учителей. Затем предлагаю принять к сведению, что в мечетских школах, медресе, мектебе, как конфессиональных, изучаются предпочтительно Коран, шариат, вообще решения, преподавание же других предметов, не относящихся к религии, является уже нарушением характера конфессиональных школ, а потому не должны быть допущаемы в них. Точно так же предлагаю принять все зависящие от вас меры к недопущению к преподаванию в сельских мусульманских школах лиц, получивших образование в Турции, Египте, Персии, Казанской и Оренбургской губерниях, если за их политическую благонадежность и благонамеренность не можете поручиться. В частности, предлагаю начальнику Вицхинского участка отправиться в сел[ение] Хуты и негласно собрать сведения об образе жизни и занятиях Саадулы Гаджи — не занимается ли он обучением детей, чему и как обучает.

Полковник Начальник Казикумухского округа Киселев142

Взаимоотношения духовных лидеров российской уммы с мусульманскими общественными и политическими организациями

Лидеры ОМДС и других духовных управлений до самого конца сохранили свою верность Российской Империи. Их дипломатичность позволила заметно улучшить положение мусульманского меньшинства России, которое к началу XX в. стало окончательно восприниматься властями как одна из опор государства, а не ориентированная на внешние силы «пятая колонна». Благодаря российским муфтиям и шейх-уль-исламам вырос и престиж страны в мусульманским странах, а внутри России появилась целая плеяда серьезных богословов, к мнению которых стали прислушиваться в ведущих центрах исламской мысли. Некогда глубоко периферийная Поволжская умма заняла, наконец, достойное место среди прочих мусульманских сообществ.

Естественно, что сложившаяся ситуация устраивала далеко не всех. Революционные настроения в империи постоянно усиливались, а их пропагандисты не без оснований полагали, что наибольшую склонность к глобальным изменениям должны испытывать меньшинства — национальные и религиозные. Наибольшие надежды возлагались ими на довольно многочисленных сектантов, однако и мусульмане рассматривались как приоритетная целевая аудитория для антиправительственной пропаганды.

Первым мусульманским политиком в России считается казый Рашид Ибрагим. Он родился в 1857 г. в городе Тара (современная Омская область), которая впоследствии стала родиной самого яркого и скандального мусульманского политика современной России Абдул-Вахеда Ниязова (В.В.Медведева). Подростком он попытался получить образование в Кышкырском медресе Казанской губернии, однако быстро покинул его, не удовлетворившись уровнем получаемых знаний. В 1879-1885 гг. Ибрагим учился Медине, Мекке и Стамбуле. По возвращении в Россию он стал имамом татарской Соборной мечети и мударрисом городского медресе, а в 1892 году получил высокий чин казыя ОМДС193.

Как указывает в своей книге «Лидеры нации» известный исследователь этого периода Айдар Хабутдинов, «по воспоминаниям Р.Ибрагима, в 1879 г. он внимательно следил за деятельностью министра просвещения Турции Муниф паши в сфере реформы образования. «В Стамбуле многие лица и высокопоставленные чиновники обсуждали вопросы преподавания и воспитания с Муниф пашой. Тот много высказывался о потребности реформы образования и в конце заявил: «Для того чтобы провести у нас реформу образования, надо ее одеть в чалму и чапан. Среди мусульман невозможно вводить образование каким-либо другим методом». Ибрагим вспоминал, что «в газете Муниф паши «Гимран», пользуясь необычайной свободной печати, печатался ряд статей, посвященных будущей судьбе мусульман России, написанных с большим уважением к нам». Именно у Муниф паши Ибрагим взял идею реформы образования, которое готово принять европейскую программу, но при сохранении мусульманских ценностей и формы. По возвращении на родину Ибрагим был избран казыем (судьей) Оренбургского Духовного Собрания. В эти годы борьбу за реформу образования развернули уже мусульмане России. Благотворитель Гани бай Хусаинов, который финансировал сотни школ, искал поддержки у духовенства. В 1892 г. состоялось первое совещание по вопросам реформы школ и просвещения. Оно не принесло реальных результатов, так как решение мог принять только муфтий, который избегал любых инициатив. Рашид казый самовольно дал фетву (разрешающий акт мусульманского права) на направление заката (милостыни) на нужды школ. В том же году он посетил экзамены в школе Гани бая и одобрил преподавание по новому методу («ысул джадид»). Фетва Рашид казыя означала, что колеблющиеся мусульмане могут пойти в новометодную школу, не опасаясь бойкота со стороны общины»194.

Таким образом, Рашид Ибрагим получил образование за рубежом и попал под влияние турецких чиновников, с «большим уважением» прогнозировавших судьбу мусульман России. Получив высокое звание казыя, он стал активно внедрять в российских медресе разработанную в Турции программу образования, которая немедленно расколола мусульман на два лагеря — новометодников-джадидов (от араб, «усул-и-джадид» — новый метод) и старометодников-кадимистов, со