Герой из героев. Попытка не пытка - Елена Тихомирова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь можно было действовать! Маг успел швырнуть вслепую ещё два огненных шара, но на этом его сопротивление закончилось. Я совершил достойный ассасина рывок вперёд и одним взмахом меча вспорол брюхо мерзавца. Следующим ударом проткнул сердце. Затем расслабился и с удовольствием сделал глубокий выдох. Всем своим телом я почувствовал облегчение и не только потому, что выпустил из рук тяжёлое оружие. Конечно, я давно не тренировался с мечом, однако, и вот что главное, дело было сделано – кровь стекала по пухлым приоткрывшимся губам Квалификатора. Мрачный король скупо целовал своего нового слугу и уже уносил его душу к своему ларцу бесчисленных пыльных сокровищ.
«Туда тебе и дорога», – мысленно напутствовал я убитого мной мага и прекратил о нём думать.
Мгла рассеивалась неохотно, дурно пахла, заставляла глаза слезиться, а потому я снова распластался на земле и только затем подполз к Элдри. Девочка дышала спокойно и ровно. Чёрный маг не додумался досадить мне её смертью, а, значит, я получил все ценные трофеи в этой битве.
Какой, я молодец! Правда?
Ха! Я и без магии ого-го! Могу ведь, если захочу и с возьмусь за дело с нужного конца.
Меня переполняло воодушевление. Давно я не чувствовал себя так хорошо. Пожалуй, даже после не так давно разрушенного мною мира во мне не горело такое довольство самим собой. Всё вокруг резко сделалось прекрасным. И солнце, и трава, и даже спутники… Кстати, о спутниках. Я постарался присмотреться к тому месту, где ранее стояла Ванесса, но мгла не дала мне разглядеть её фигурку. Звуков она тоже никаких не подавала, даже отчего‑то хляби не слышалось. И так не должно было быть. Раз земля под её ногами разжижилась так, что магичка провалилась по пояс в землю, то бесшумно выбраться из ямы она никак не могла… Если только не удумала чего-то.
Треклятье, так как именно «удумала чего» мне и представилось, то я раздражённо выкрикнул:
– Ванесса, как ты там? Вылезешь сама?
По мне, так эта женщина прекрасно справилась бы самостоятельно. Грязь сняла с кожи кислоту, а заживить кожный покров для целительницы её способностей невелик труд. В конце концов Квалификатор не столь глубокую земляную ловушку состряпал. Какое‑то безумие вынуждать меня приходить на помощь, тоже мне рыцаря нашла! Как будто у самой рук и ног нет!
Я даже зубами заскрипел от подобной глупой попытки манипулирования. Но правила этикета заставили меня смягчиться. Что поделать, если для моего мира подобное норма?
«Ладно, раз уж от меня требуется задавать всякие идиотские вопросы, то получите. Конечно, не хочется глотку надрывать, но… заслужила», – подумал я и выкрикнул.
– Хм… Ванесса, тебе помочь, что ли!
Отсутствие ответа заставило меня резко пересмотреть своё видение ситуации. И новое предположение меня насторожило. Я осознал, что произошло нечто неприятное, а потому ещё раз взглянул на мирно спящую Элдри, удостоверился, что мёртвый маг не разыграл собственную смерть, и только тогда принялся пробираться через завесу мглы. Она, кстати, уже достаточно рассеялась, чтобы напоминать обычный туман. Только куда как более тёмного цвета и необычного глубокого синего оттенка. Существуй такое в природе, было бы очень красиво. Правда.
Когда я подошёл к Ванессе, то понял, что зря считал её мямлей и неженкой. Она выбралась из ямы самостоятельно. Во всяком случае, она почти это сделала. Почти, потому что только часть её корпуса, расположенного боком, находилась на твёрдой почве. Почти, потому что завершить своё собственное спасение она не смогла. Один из огненных шаров мага сжёг её руку, расплавил часть волос, лишил уха и одного глаза. Даже больше, превратил большую часть кожи в нечто омерзительное.
Неужели не так уж чиста оказалась моя победа?
Я присел подле женщины и глубоко задумался. Ванесса не стонала. У неё не было сил на то, но была ещё жива. Видимо запущенные ранее процессы восстановления не дали ей погибнуть. Они поддерживали организм на грани между жизнью и смертью. Более того, когда я сосредоточился на магическом видении, то ясно увидел – мрачный король останется без своей добычи. Если не бросить Ванессу сейчас, в первые, самые тяжёлые сутки, то ей предстоит в меру долгая мучительная жизнь.
«Вот только захочет ли она её?» – задался я вопросом.
Для тех, кто использует магию созидания, вырастить траву или создать новые побеги деревьев так же легко, как ускорить рост ногтей у человека. Или копыт у лошади. Хороший целитель без проблем срастит кости, сгладит неровность кожи, но… но люди не приспособлены к тому, чтобы их части тела отрастали заново. Нет, можно попытаться, конечно. И всё же новая конечность повиснет плетью. Если не воссоздать кропотливо и щепетильно не только все мышцы, но и всю нервную систему, то всё будет зря. Без этого новый глаз никогда не станет видеть. Новое ухо ни за что не услышит ни звука.
А на полное исцеление способен далеко не каждый. С этим может справиться только настоящий мастер, а не отребье, чтящее себя магом. И разве такого профессионала можно найти в этом дрянном мирке или точнее в этой стране? Амейрис методично избавлялся от магов света, а Цурканда, где их полным-полно, находилась слишком далеко отсюда. Пожалуй, из способных на такое целительство, по пути в Юрвенлэнд я мог встретить разве что бога Артондола. Арнео. Но его помощь для меня была бы неприемлема.
Не правильнее ли убить Ванессу?
Я посмотрел на свой меч, помогая себе в обдумывании нового обстоятельства. Однако ответ не приходил. Мне было не ответить, что будет лучше: проявить милосердие и, не тратя времени зря, продолжить путь в Юрвенлэнд или, напротив, помочь Ванессе прийти в себя? Тогда придётся затратить несколько дней на заботу о ней, но в будущем проделать остальную дорогу с уже привычным комфортом будет удобнее.
Передо мной возникла настоящая дилемма. И всё же, едва я понял, что сомнения гложут меня слишком долго, сразу вложил оружие в ножны.
Нет, я не определился. Просто иногда вернее отложить решение на более подходящее время. Например, пусть магичка сперва придёт в себя. А там… там видно будет.
Рассудив так, я вытащил Ванессу из ямы с горячей жижей. Часть кожи женщины отслоилась и осталась у меня на руках. Это было неприятно. Я