Сирийский десант - Сергей Зверев

«Саид» нервно постучал пальцами по пластиковой столешнице, посмотрел на погасший монитор комендантского компьютера. Но включать его не стал, хотя Интернет в лагере имелся, по крайней мере у коменданта. Вместо этого он извлек из-под стола чемоданчик, оказавшийся ноутбуком в защитном корпусе. Поднял крышку, включил. Увидев на мониторе логотип ЦРУ, набрал пароль. Подождал…

«Доступ разрешен».

Пальцы снова забегали по клавиатуре. Когда курсор замигал в поле черного окна на мониторе, он погладил бородку и отстучал:

«Это Хокинс. Есть новости. Есть вопросы».

Отправив сообщение, «Саид» убрал руки с клавиатуры и стал ждать ответ. Ждать пришлось недолго – под уже набранным текстом возникла строчка символов, выделенных другим цветом. Он снова прикоснулся к клавишам, излагая своими словами историю, рассказанную профессором Эдельби. Подумав, он дописал еще одну фразу:

«Что вы знаете об этом?»

В этот раз ответа пришлось гораздо дольше. Похоже, в Лэнгли не знали об этом ничего…

Резидент перечитал послание, хмыкнул («Кем они меня там считают?»), но отбил лишь стандартный ответ:

«Принято к исполнению. Конец связи».

Усаму, как обещали, привезли обратно. Он попрощался с Махмудом, джип умчался, а старик подошел к невестке, с тревогой на лице встречавшей его у палатки. Похоже, профессор отсутствовал довольно долго – весь их уцелевший скарб уже переместился из машины внутрь палатки.

– Я смотрю, вы тут уже совсем обжились? – устало улыбнулся Усама.

Фатима улыбнулась в ответ. На его голос из палатки вышел сын, обнял жену и спросил:

– Все в порядке, отец?

– Да, Рахмон. Они просто хотели знать подробности того, что с нами случилось! – И не увидев внука, старик спросил: – А где Хасан?

– Ушел играть с друзьями… Но ты не волнуйся, отец, он тут, рядом.

Хасан тем временем действительно играл с другими мальчишками – как с теми, кто был в их колонне, так и с новыми друзьями. Естественно, они играли в штурм президентского дворца – и всем хотелось быть натовскими коммандос, но эти роли достались Хасану и его попутчикам, ведь они видели настоящих десантников вживую, руку протянуть, а остальные – только по телевизору.

«Уклоняясь от вражеских пуль», Хасан перекатился за какую-то бочку и, вскакивая на ноги, почти уткнулся в живот незнакомому мужчине. Судя по одежде, тоже беженцу.

– Ой, простите…

– Я тебя не знаю. Недавно приехали? – спросил незнакомец, положив руку мальчику на плечо.

– Ага. Сегодня.

– Во что играете?

Услышав ответ, мужчина заинтересовался:

– А ты что, их видел?

– Вот как вас! И все наши видели, я ничего не придумываю…

Хасан «рвался в бой», поэтому незнакомец отстал от мальчишки и подошел к двум мужчинам, сидевшим на ящиках возле палаток, еще днем пустовавших. Поспрашивал о последних событиях в Дамаске, поцокал языком, поохал. Слово за слово, и вот ему уже рассказывали о счастливой встрече с «натовским десантом». Он посидел еще немного, перевел разговор на особенности жизни в этом лагере, дал новоприбывшим пару полезных советов и ушел. Таких собеседников у попутчиков профессора Эдельби было немало и в тот день, и в последующие дни, и этого мужчину никто не запомнил.

И никто не видел, как он, уединившись в своей палатке, достал из кармана куртки смартфон. Неожиданно ловко набрал довольно длинный текст, вышел в Интернет и отправил письмо по электронной почте в ящик, числящийся на каком-то алжирском сервере. Убедившись, что послание доставлено, вышел из «паутины», стер набранный адрес, стер само письмо, спрятал смартфон в карман и снова вышел под турецкое солнце.

Спустя десять минут в эту почту зашел другой пользователь, знавший пароль. Офицер сирийской военной разведки. Прочитал пришедшее из Турции послание. Перечитал. И потянулся к трубке стоящего рядом телефона.

По шоссе резво пылил «Садко» в камуфляжной раскраске. На дверцах кабины наследника знаменитой «шишиги» виднелась арабская вязь – собранная в Нижнем Новгороде машина была приписана к 11-му отдельному полку спецназа сирийской армии, дислоцированному в Хомсе.

Одиночный армейский грузовик не привлекал ничьего внимания – в стране черт знает что творится, мало ли кто куда едет и что везет. Спущенный тент заднего борта скрывал темное нутро кузова. Водители встречных машин в большинстве своем просто не успевали разглядеть, что в кабине не просто люди в форме, а спецназовцы. Те же, кто успевал, просто втапливали педаль газа глубже, чтобы оказаться от этого места подальше и побыстрее.

Сидевший рядом с водителем капитан Ахмад Наджи хмуро смотрел на тянувшийся под колесами потрескавшийся асфальт, периодически переводя взгляд на карту, разложенную на коленях, – где-то здесь затерялся съезд на разбитую грунтовку, на которой будто бы были замечены натовские парашютисты. «Особого повода доверять этим данным нет», – откровенно сказал полковник аль-Джедид, когда ставил Ахмаду задачу два часа назад. Правда, назвать источник отказался, туманно сославшись на смежников. «Шайтан его знает, кого видели там на самом деле, – говорил полковник, – но проверить надо – время сейчас такое, что все может быть». Если все это правда, то коммандос нужно уничтожить. А если повезет – взять живым хотя бы одного. Президенту Асаду такое «вторжение» может оказаться очень на руку. Арабским странам, даже лояльным к НАТО, такое прямое вмешательство понравится никак не должно.

«Да, время сейчас тяжелое», – думал капитан. И не все происходящее в стране ему нравилось. Не нравилось ему и то, чем приходилось теперь заниматься армии, чья задача – оборонять Родину от внешнего врага, а не усмирять собственный народ. Но Ахмад принял присягу и собирался оставаться верным ей до конца. Приказы не обсуждают, а выполняют. Если надо – то стиснув зубы.

– Здесь, – он еще раз сверился с картой и показал водителю на чуть приметный съезд с обочины.

Тот кивнул и сбросил скорость, но грузовик все равно здорово качнуло, да и потом трясло практически непрерывно, и Наджи приказал водителю ехать потише. Каменистая грунтовка и рядом с шоссе была практически незаметна, а потом, вильнув, и вовсе скрылась в холмах. Дорога не выглядела сильно разбитой – похоже, ездили здесь нечасто. Но все же ездили…

Капитан попросил водителя остановиться, выскочил из кабины и присел перед бампером, рассматривая камешки в колее. Когда Ахмад присмотрелся, то понял, что последняя машина прошла здесь совсем недавно – не далее как сегодня утром. И даже не одна машина, а добрый десяток. Судя по размеру шин и ширине колеи – техника не армейская, в основном развозные грузовички, которыми пользуются торговцы с рынков или микроавтобусы. Беженцы? Похоже.

Наджи не любил, когда этих людей называли предателями и врагами Родины. Меру вины должен определять суд. Или военный трибунал. А раз доказано только то, что они бегут отсюда, – значит, беженцы. Пока, во всяком случае.