Стань моей судьбой - Элизабет Бойл

Потом она снова наполнила их тарелки и со стуком поставила на стол. Взяв свои бокал кларета, Люси подошла к карточному столику в углу.

Марианна уже устроилась в кресле. Подавшись вперед, она спросила:

— Чей ход?

— Мой, — объявила Люси, кивнув на разбросанные карты. Девушки возобновили прерванную игру, забыв про мужчин.

Клифтона несколько обескуражила судьба Роча. Люси Эллисон выставила бедолагу, потому что он был… гм… ослом.

«И ты будешь ослом, если потерпишь неудачу…»

Чувство тревоги, которое испытывал Клифтон, и намек на предложение прошелестел в его ушах.

«Так что уходи».

Голос мало чем отличался от голоса Люси.

Пораженный, он оглянулся и увидел, что девушка наблюдает за ним. С таким превосходством, что любой герцог рыдал бы от зависти.

Тот же самый взгляд, который днем провоцировал поцеловать ее.

Сердце Клифтона на миг сжалось. Не от смутных эмоций, а от решимости показать этой сующей всюду свой нос девице, что он не лорд Роч.

Клифтон кивнул Люси со всей благородной грацией его предков, только чтобы подействовать ей на нервы. Но чего он действительно хотел, так это узнать о ней побольше.

Потом, взглянув на ее сестру, спросил:

— Кроме мистера Моггза у вас были поклонники, Люси? — Как он и подозревал, Марианне после второго бокала кларета не терпелось пролить свет на семейные тайны.

— Никого, кроме Арчи, клерка в конторе мистера Страута, — подскочила она.

— Марианна!

— Арчи из конторы мистера Страута? — спросил Клифтон тоном заядлого сплетника.

Марианна с удовольствием попалась на удочку.

— Мистер Страут — папин поверенный в Лондоне. Когда у него к папе дела, он посылает сюда Арчи. Он увлекся Люси.

— Нет!

Марианна проигнорировала протесты сестры.

— Тогда почему он принес тебе цветы в позапрошлое воскресенье, когда у него никаких дел здесь не было?

— Да, и я три дня чихала не переставая. — Люси шевельнулась в кресле. — Мечта Арчи — это место в министерстве иностранных дел, он думает, что, если очарует меня, папа ему поможет.

— У него нет связей, чтобы самому этого добиться? — спросил Малком. — Или он такой же, как мистер Моггз?

— О Боже! Нет, конечно, — покачала головой Марианна. — У Арчи очень хорошие связи, но его дедушка считает Арчи глупцом.

— Его дедушка всех считает глупцами, — сказала Люси.

— Это верно, — вздохнула Марианна. — Но скажи спасибо, что он достаточно глуп, чтобы влюбиться в тебя.

— Ты будешь играть или сплетничать?

— И то и другое, — рассмеялась Марианна.

Малком усмехнулся.

— Вы собираетесь посетить собрание в среду вечером? Жена хозяина гостиницы, миссис Теркль…

— Тернпенни, — поправила Марианна.

— Да, миссис Тернпенни сказала нам, что там соберутся все леди и джентльмены.

Клифтон заметил, что Люси напряглась, карты на миг дрогнули в ее руке.

— Я не люблю танцевать, мистер Грей.

— Моя сестра слишком деликатна, сэр. — Марианна устремила пристальный взгляд на свои карты. — Мы не будем присутствовать, потому что нас не принимают.

Это прозвучало как гром среди ясного неба.

— Не принимают? — повторил Малком. — Это почему же? Вряд ли из-за случая с Моггзом…

— Малком! — перебил его Клифтон. — Нас это не касается.

— О, в Хэмпстеде это всех касается, — ответила Марианна. — Нас не принимают, потому что наша мать графиня ди Марцо. — Она на миг умолкла. — Да, по выражению вашего лица я вижу, что вы знаете, кто она. И поскольку наш отец не женился на ней… — Снова пауза. Потом девушка громко охнула и потянулась потереть голень. — Нечего пинать меня, Гусси. Они все равно скоро узнают правду. Удивительно, что миссис Тернпенни их еще не предупредила.

— Не предупредила, — подтвердил Клифтон.

Марианна пожала плечами.

— Обычно ей доставляет удовольствие шокировать всех новостями о наших персонах. — Снова помолчав, она состроила гримасу, точь-в-точь как упомянутая дама, и заговорила, копируя ее провинциальное произношение: — Дочери этой женщины! С нами по соседству!! Будьте осторожны, добрые господа! Будьте осторожны!

— Тогда вы находитесь в превосходном обществе, — сказал Малком. — Поскольку моя мать тоже не была замужем за моим отцом. — Он сделал паузу и подмигнул Клифтону. — Что делает моего благородного брата изгоем в нашей компании, так, Гилби? — Он улыбнулся Марианне: — Такие, как мы, должны держаться вместе. И никогда не бойтесь, мисс Эллисон, я бы танцевал с вами на любом собрании, вызывая всеобщую зависть.

— Вы не хотели бы пойти? — обратился Клифтон к Люси.

— Хочу я или нет, не имеет значения, милорд. Нас не принимают, такова реальность. Это все равно что желать полететь на луну. Я пытаюсь сосредоточить усилия на том, что реально. — Потом Люси обратилась к сестре: — Сосредоточься на игре, иначе проиграешь.

Марианна в ответ торжествующе улыбнулась и бросила на стол свои карты.

— Ха! Я побила тебя, Гусси. Что-то ты сегодня невнимательна.

— Отвлекаюсь на твою болтовню, полагаю. Но это лишь временная неудача. — Собрав карты, Люси принялась тасовать их, как опытный крупье.

— Где вы этому научились? — спросил Малком, как и Клифтон, загипнотизированный ее ловкостью.

— У Томаса Уильяма, слуги отца, — ответила Люси. — Когда Томас Уильям вместе с отцом путешествовали на континенте, он играл в карты с другими слугами…

— …потому что слуги обычно знают о делах своего хозяина больше, чем сам хозяин, — в один голос повторили Клифтон и Малком один из принципов Эллисона.

Девушки засмеялись.

— Не прельщайтесь искусством моей сестры, — сказала Марианна и подмигнула Малкому и Клифтону. — Она жульничает.

И сейчас? Клифтон посмотрел на Люси, устремившую пристальный взгляд на карты, Люси густо покраснела.

— Какие ты гадости говоришь, Марианна, — возмутилась Люси. — С какой стати я стану обманывать? Ты скверный игрок.

— Я только что тебя обыграла, — поддразнила сестра.

— Случайная удача, — ответила Люси с самоуверенностью, которая Клифтону нравилась в ней.

— Вы действительно верите в удачу? — спросил он Люси.

Она почти мгновенно покачала головой. Чересчур быстро.

— Нет. Я думаю, мы сами создаем свою удачу.

Он промолчал, поскольку знал, что это очередная любимая поговорка Эллисона. Все в Люси Эллисон — то, как она вела дом, хранила свои тайны, даже отмежевывалась от любви, — свидетельствовало о практичности, свойственной ее отцу, но Клифтон подозревал, что это части тщательно сконструированного фасада, как и поблекшие наряды и уродливые шляпы. Детали большого плана скрыть ее истинные чувства, ее сердце.