Остаться до рассвета - Арина Предгорная

— Здравствуйте, леди… Я ищу канцелярию, но позвольте узнать: могу я вам помочь?

Незнакомка едва сморщила нос, вслушиваясь в ответ, и Элге, торопясь, пояснила:

— Я чувствую исходящие от вас волны боли. Разрешите, я посмотрю, что это. Возможно, мне удастся облегчить ваши страдания.

— Вы владеете целительским даром? Кто вы?

— Немного, леди… Я прибыла на бал со своим мужем. Моё имя Форриль, Элге Форриль.

Мгновение девушку оценивали пристальным взглядом, и незнакомка сдалась.

— Буду вас крайне признательна. Должно быть, само Небо послало мне избавление. Сюда, пожалуйста.

Следом за кудрявой женщиной Элге нырнула в пустующую комнату отдыха, опустила сумочку с прошением на столик возле кресла и немедленно занялась случайной пациенткой. Чувствовала, что помощь не отнимет много времени. Должна успеть и снять боль, и передать бумагу канцелярскому работнику.

— У меня просто головная боль, — поделилась незнакомка, так и не определившись, продолжать ли держать лицо, или позволить себе кривить губы и еле слышно стонать. — Но иногда, вот как сегодня, приступы очень сильные.

Недомогание подобного плана Элге уже разрешалось исцелять, и сейчас она, стоя напротив сидящей страдалицы, смотрела магическим зрением в источник боли, тогда как с ладоней уже разливалась живительная магия, стремясь вылечить, принести лёгкость и освобождение от царапающих тисков.

— Вам нельзя терпеть подобные приступы. Вы живёте во дворце? Здесь ведь есть целитель, должен быть, и…

— Разумеется, есть. И прямо сейчас занят одной из фрейлин — простите за подробности, помогает её ребёнку появиться на свет.

— О, — только и пробормотала Элге, плавными, массирующими движениями стирая боль. — А помощник? Или зельевар? Кто-то, способный приготовить целебный отвар?

От девушки шёл ровный золотистый свет, незнакомка молча смотрела в район солнечного сплетения, и туман потихоньку уходил из её больших глаз.

— Я за отваром и шла, — кивнула женщина, и на лице явственно проступило облегчение. — Вы чудесный целитель, дорогая. Так быстро и так мягко!

Элге радостно улыбнулась. Женщина грациозно встала, медленно покрутила головой, на лице проступило блаженство.

— Как же хорошо! Примите мою благодарность, леди Форриль.

Девушка покосилась на часы в углу.

— Очень рада, что вам лучше, леди..? — и добавила, когда незнакомка снова не стала называть себя. — Приступы больше не будут беспокоить вас, никогда. А сейчас мне пора идти. У меня очень мало времени.

Огромные золотисто-карие глаза недоверчиво-восхищённо воззрились на Элге.

— Никогда? Совсем никогда?!

— Мне удалось полностью убрать причину этой боли, — радостно кивнула девушка.

— Вам нужна королевская канцелярия? Идёмте, я проведу вас короткой дорогой. Идёмте, идёмте! — нетерпеливо позвала дама и тряхнула головой.

И потянула за собой в неприметный глазу переход.

Вспыхнувшая было паника улеглась как по волшебству: обмана и угрозы от этой милой леди Элге совершенно не ощущала, а улыбка так и располагала к себе.

Статус незнакомки, упорно не называющей себя, определить не удавалось: знатного происхождения, и всё, на этом определение заканчивалось. Она могла быть и фрейлиной королевы, и одной из придворных дам. Немного выше Элге, затянутая в простое по крою платье, ладно облегающее сверху и красивыми складками расходящееся от талии, к заострённым мыскам шёлковых туфелек. Но за этой простотой стояла элегантность, граничащая с изысканностью: дорогая, переливающаяся от матовой к блеску, ткань, безупречные линии, подчёркивающие весьма женственную фигуру, умеренное декольте, открывающее стройную шею и округлые плечи. Отсутствие украшений. Молодое лицо — на вид не старше Виррис, миловидное, привлекательное, на котором выделялись просто огромные глаза. Копна длинных, рассыпавшихся по плечам и спине волос, русых с насыщенным медовым блеском. Если эти кудри и впрямь натуральные, тяжело, должно быть, владелице за ними ухаживать. Пока шли по мерцающим лиловым и пурпурным каменным плитам, удивительным образом гасящим звуки шагов, Элге украдкой посмотрела на её руки: красивые, холёные, с гладкой кожей, тонкими запястьями и пальцами художника или музыканта.

— Не сочтите моё любопытство неуместным, но зачем вам в канцелярию? — между тем поинтересовалась незнакомка.

На полных, не тронутых краской губах играла самая располагающая улыбка, большие глаза так и лучились неподдельным участием. Элге моргнула, мимолётно удивляясь собственной реакции на женщину: ей хотелось рассказать всё без утайки. В глубине этих внимательных глаз зажглись янтарные огоньки, и подозрительность Элге истаяла, как снежинка на ладони.

Она колебалась самую малость, не понимая своей реакции — слепое доверие ничем не оправдать, но доверие было почти осязаемым.

— Мне нужно завизировать там один документ и узнать сроки его рассмотрения.

— Сюда, пожалуйста, — пригласила дама, указав на расположенную за арочным проёмом лестницу.

Обе, элегантно прихватив юбки, начали подъём по широким ступеням, натёртым до блеска, но ничуть не скользким. Стоявшие возле лестницы стражники почтительно склонили головы, на что Элге, занятая своим волнением, не обратила внимания.

— Вот как? Вы говорили, прибыли на приём в числе приглашённых. А вы по делу?

— Совмещаю приятное с необходимым, — грустно улыбнулась ей Элге.

Пара стражей в парадных мундирах, дежуривших на лестнице этажом выше, с не меньшей почтительностью кивнули им обеим, или одной из них — кто их разберёт.

— Я в самом деле приехала с мужем и его родителями, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд. — Но мне необходимо лично отдать документ секретарю Его Величества, мне сказали, он принимает просителей, несмотря на праздник. В иное время и самостоятельно я во дворец не попаду, придётся записываться на приём на недели вперед, а мне невыносимо ожидание. И так рассмотрение моего прошения займёт не один день, я понимаю… Мне вряд ли позволят приехать сюда ещё раз и без сопровождения, и … я очень хотела бы, чтобы всё изучили как можно скорее.

— Что за прошение?.

Желание поделиться перерастало в настоятельную потребность; нечаянная помощница вся как есть излучала безграничное доверие, и заражала им Элге.

— Первый поворот налево, прошу вас.

Элге вздохнула, сдаваясь всепоглощающей симпатии и… изложила суть вопроса, не переставая удивляться самому звуку собственного голоса, помимо её воли рассказывающего о личном впервые увиденной женщине. О том, что касалось лично их с Мадом. Женщина слушала с искренним сочувствием, отражавшимся в янтарно-карих глазах.

— …и ещё мой свёкор. Он опасается, что наш развод с его сыном запятнает его репутацию, а он только недавно получил высокую должность…