Попаданец Джейн - ТемныйКот

вы забыли, вы тогда произнесли точно такую же речь перед экипажем. Что наград не будет, что шанс вернуться невелик, что вы не можете никому приказывать… и так далее. Те, кто хотел, тогда с корабля ушли, а те, кто остался… — он так же показательно развел руками, — мы готовы идти за вами куда угодно.

Шепард, помолчав, как-то жалобно выдохнула:

— А ещё говорят, что я сумасшедшая.

Глава 71. Кадры решают всё — 2

Первый рабочий коллектив возник на заре цивилизации, когда одна обезьяна взяла в руки палку.

После чего остальные обезьяны сразу же начали трудиться.

(из истории корпоративного права)

В общем, обратно мы отправились на сутки позже, но уже в компании Адамса, который умудрился за день уволиться, получить расчет, оформить все документы и, выпросив у меня техдокументацию «Нормандии», заперся в каюте лайнера, просидев весь полет над схемами и чертежами. Причем настолько увлекся этим делом, что по прибытии на Иллиум его пришлось извлекать оттуда буквально силком, клятвенно заверяя, что вот прямо сейчас, сию же секунду, даже не заезжая в гостиницу, мы отправимся в док, где стоит «Нормандия». И там он сможет своими глазами всё увидеть, все пощупать и задать вопросы непосредственно Кеннету и Габи.

Правда вот предстоящий разговор с Доннелли меня немного напрягал, поскольку выходило, что я фактически понижаю его в должности, отдав место главного инженера Адамсу.

Но, тьфу-тьфу-тьфу, вроде обошлось. После представления Адамса экипажу, как нового «деда» корабля, инженеры и техники, собравшись в кружок, минут двадцать пробовали его «на зуб», обмениваясь какими-то им одним понятными инженерскими ритуалами, после чего, судя по одобрительному гулу, Адамс был единодушно признан самым большим крокодилом в их лягушатнике.

Так что когда я, отозвав Доннелли в сторонку, прямо поинтересовался (признаться, устал уже от дипломатии) не держит ли тот обиды, Кеннет так же прямо заявил, что ничуть. Во-первых, сделать здесь карьеру он и не рассчитывал, во-вторых, прекрасно понимает, что кепка «деда» ему пока великовата, а в-третьих, теперь у него будет больше личного времени.

Причем, судя по вильнувшему в сторону Габриэллы взгляду, именно последний пункт был определяющим.

Короче, когда инженеры, всё ещё возбужденно кудахча что-то на своем техническом, скрылись в направлении двигательного отсека, я мысленно перекрестился и потопал в комнату связи, так как Сюзи сообщила, что те четверо из первого экипажа, с которыми связалась Лиара, уже замучили её звонками, по три раза на дню спрашивая, когда же появится капитан. А минут через пять выпал из этой комнаты в полной прострации, поскольку мне даже не дали толкнуть речь о тяготах и риске, сходу повторив заявление Адамса: «Капитан, что всё плохо, мы уже слышали, вы лучше скажите, куда с вещами приходить?».

Блин, сговорились они, что ли?!

Покачивая головой и размышляя, не пора ли искать для этой банды суицидников, которая по недоразумению зовется экипажем «Нормандии», психиатра или пока достаточно ограничиться психологом, я направился к Лоусон утрясать новое штатное расписание. Ну и финансовый вопрос тоже. В частности ставку того же Доннелли надо бы сохранить на прежнем уровне, а то и повысить. Оно конечно, деньги не главное, но девушки требуют трат, и немалых. По себе знаю!

***

Нет, все же я неправильный попаданец, — вместо эпичных подвигов и великих свершений сплошная рутина и беготня. Хотя, надо признать, с появлением Адамса вечный аврал на корабле как-то устаканился и вошел в колею. То есть, инженеры по-прежнему носились как укушенные, но перестали клянчить у Чаквас стимуляторы. И даже почти укладывались в рабочую смену.

Короче, я тихо радовался, что жизнь вроде как налаживается и мысленно возносил хвалу Лиаре. До тех пор пока Адамс, облазив, наконец, весь корабль и доведя до истерики техников верфи, не заявился ко мне в каюту, выдав прямо с порога, что этот самолет не полетит.

— Э-ээ… Грэг, вы же сами согласились с заключением Доннелли! Вот! — С некоторым трудом придя в себя после подобного заявления, я, порыскав в столе, нашел планшет с отчетом о состоянии корабля. — Повреждения не критичны, эксплуатация возможна при…

— Капитан, — перебил меня Адамс, устало опускаясь в кресло напротив, — на флоте любого инженера, выпустившего корабль с деформированным пилоном и поработавшим в перегреве двигателем, выгонят со службы в тот же день. Отдав под трибунал. И правильно сделают. Понимаете, вот тут, — он, вытянув руку, постучал по планшету с отчетом, — все верно написано. Да, «Нормандия» может ходить на трех двигателях — это некритично, штатная ситуация, да, допустима эксплуатация корабля при деформации силового набора, если это не вызвало смещения броневых плит обшивки. Все правильно. Но только в чрезвычайных ситуациях, когда нет другого выхода. Потому что никто не сможет предсказать, как себя поведет тот же двигатель после перегрева. Может, проработает ещё тысячи часов, а может, выйдет из строя или, боже упаси, взорвется на первом же часу экономичного хода. Сейчас полет на «Нормандии» — это русская рулетка.

Пару минут я молча сидел, переваривая объяснение инженера, а затем, вскочив на ноги, нервно заходил по каюте. Ахренеть новости! Выходит, мы всё это время рисковали тупо пропасть без вести, не выйдя из прыжка!

— Грэг, какого черта я узнаю это только сейчас?! Почему Доннелли ещё на Горизонте не объяснил мне, что наши покатушки могут в любой момент закончиться очередной Алкерой?!

— Вообще-то, — Адамс замялся, явно пытаясь подобрать слова, — судя по отчетам, он не раз пытался вам объяснить, но… — инженер замолк, при этом весьма выразительно глядя на меня.

Пытался… Это выходит, я сам задавил Доннелли «авторитетом» в лучшем стиле советской партийной штурмовщины? Типа: летать можем? Можем! Значит, вперед! Даешь! Любой ценой!.. А у того не хватило духу прийти и объяснить мне на пальцах, что некий капитан — явный номинант на премию Дарвина (1). Или может он посчитал, что я прекрасно осознаю риск и так надо.

Черт возьми, да я, оказывается, невероятно везучий человек, — мне сходит с рук очередная тупость эпических масштабов.

Так, ладно, надо успокоиться, бегать уже поздно. Но на будущее запишем себе в подкорку — внимательно слушать, что говорят умные люди.

Глубоко вздохнув, я уселся в кресло и, помассировав виски, поднял взгляд на инженера:

— Хорошо, с этим разобрались, что по ремонту?

— Ну, с пилоном ничего сложного, — скопировав мой вздох, ответил тот. — Снимем плиты обшивки и просто заменим деформированные элементы набора. Проблема с двигателем.

— Отремонтировать самостоятельно мы его не можем, — мысленно выругавшись, догадался я.

— Не можем, — развел руками Адамс. — У нас стоят АЛ-1041Д