Придон - Юрий Никитин

Аснерд удивился:

– Я ж сказал, лучший боец на свете!

– А тцар?

– Ну, тцар… Сам посуди, какой из тебя тцар? Ты даже незнаешь, сколько зерна в этом году продали Вантиту. А это важнее, чем какуюармию собрал, сколько городов захватил… К счастью, у нас тцар что-то вродевожака наемной шайки. Только что не из чужих, а своего выбираем. А у Вяземайтазадумка есть… Хитрый он, хитрый! Потихоньку старается раскрыть тебе глаза.

Придон пожал плечами.

– На что? Старается доказать, что я на самом деле нелюблю Итанию? А зачем это ему?

Аснерд ответил беспечно:

– А кто их, волхвов, поймет? Может быть, тогда станешьзамечать, сколько зерна собрали, какие где новые города заложить… Слушай, а чтонам то несчастное гнездо Иггельда? Да пусть там сидит! Пока к нему доберешься,половину конницы потеряешь только при подъеме. Там такие узкие тропки надпропастью, что самые отважные храбрецы бледнеют… Ну не привыкли мы по горамлазить! Степь – вот наше поле! В Степи никто против нас не устоит.

– Это опять шутишь? – спросил Придоннедоверчиво. – Да нам обоим Вяземайт голову прогрызет! Опять начнет проартанскость… Да и в самом деле, там же драконы. Последние драконы на свете, унас в Артании давно истребили, нет их в Славии, Вантите… Нет, Аснерд, сдраконами надо довести до конца. Да останутся на земле только те твари, которыхсоздал сам Творец! Мы всего лишь выполняем его волю.

Со стороны закрытых дверей послышались громкие недовольныеголоса. Придон поморщился, Аснерд же сдвинулся, вроде бы неспешно, смедлительной грацией, но вот уже на другом конце зала открывает двери, в рукепредостерегающе блеснул топор. Створки распахнулись, вместе с ярким светомввалилась шумная пестрая толпа.

Окруженные вооруженными артанами, впереди шли двое куявскихвоинов. Ветераны, сразу определил Придон, прокаленные нелегкой службой в горах,где перехватывают контрабандистов, ловят разбойников, защищают местные села отнабегов воинственных соседей.

Один очень высокий, широкий, в теплом пастушьем плаще сдонельзя растопыренными плечами, что служит и одеждой и одеялом, зато голова, ибез того вытянутая, острая, казалась совсем крохотной. Он гордо откинул голову,глядя с победным выражением человека, что осчастливил всех. Огромный кадык,похожий на яблоко, которое проглотил прародитель человека и которое застряло вего горле по слову Творца «…а чтоб ты подавился!», дважды дернулся, словно егохозяин пытался проглотить то, что не удалось Адаму, острые глаза выжидающевзглянули на Придона.

Второй рядом с ним такой же прокаленный солнцем, иссушенныйветрами, битый морозом, сухой и жилистый, как будто весь из корней дерева, скороткими курчавыми волосами, серьга в ухе, крупные кольца на пальцах.

Этот, второй, смотрел дерзко и весело, держа мешок изплотной кожи. Первый едва сдерживал торжествующую усмешку, но губы упорнорастягивались в стороны. Он, несмотря на рост и вызывающий плащ, показалсяПридону чуть моложе второго, но шрамы на лице, суровые складки у губ, тяжелыйподбородок говорили о стойкости и мужестве.

С ними явились Меклен, Щецин, даже Меривой и Франк, словноощутили опасность для тцара. Придон сразу заметил на их лицах радость, в товремя как Меклен и Щецин вроде бы и радовались, и в то же время чему-тохмурились.

Меривой вышел вперед и остановил куявов повелительнымжестом, у обоих на поясах короткие куявские мечи, да не подойдут к повелителючужаки слишком близко, дабы не осквернить своим нечистым дыханием.

Аснерд выдвинулся вперед, принимая случившееся на себя,чтобы оценить, подумать, переиграть, не делая ошибок. Его сразу заметили погигантской фигуре, а он, словно плывущая среди шуги ледяная скала, раздвинултолпу, даже под сводами прокатился его строгий рык:

– По какому делу? Почему стража пропустила? Первый, чтов плаще, коротко поклонился, очень сдержанно, что понравилось Придону, сказалгордо:

– Потому, что мы сказали, что у нас в мешке!

Второй выпрямился еще больше, глаза блеснули веселымвызовом.

– А что у вас в мешке? – спросил Аснерд.

Второй сказал с достоинством:

– Мы двое из отборной сотни героев. Только мы сопровождалибежавшего Тулея. Мы… и еще десяток из его свиты. Меня зовут Йован, а это –Цвиркун. Он убил троих из стражи Тулея.

Аснерд не нашелся что ответить, а Придон спросил с сильнобьющимся сердцем:

– А ты?

– Я убил пятерых, – сообщил Йован с достоинством. –Они были сильные воины, тцар! Но их Тулей подбирал не по их силе или мужеству,так что настоящими бойцами показали себя только мы.

Он опустил мешок на пол. Все жадно смотрели, как онопустился на колено, толстые пальцы быстро развязывали тонкий ремешок. Затем онзапустил руку в мешок и вытащил за волосы отрубленную голову.

По залу пронесся гул голосов. Пальцы Йована крепко держалибледную обескровленную голову Тулея. Придон сразу узнал это надменное, полноевысокомерия лицо, что за время скитаний исхудало до неузнаваемости. Тулей, дажеза время бегства и скитаний, похоже, так и не поверил, что все потеряно. Тольков широко раскрытых глазах застыл ужас перед блеснувшим лезвием ножа.

– Это твой последний враг, – сказал Йован. –Война окончена!.. Ты победитель.

Второй, который Цвиркун, подбоченился, рука поднялась изалихватским жестом подкрутила усы. Придон не отрывал взгляда от головыпоследнего тцара Куявии. Не так он намеревался закончить эту войну. И Тулей нетак намеревался, и он – Придон.

Придон в упор смотрел на куявских воинов.

– Как погиб Тулей?

Голос его был резкий, требовательный.

Йован вздрогнул, вытянулся.

– Мы ждали, пока он… – начал он, но Придонпрервал.

– Это я слышал. Но Тулей все это время умело скрывался.Он проходил, как я теперь знаю, через наши кордоны незамеченным. Он не однаждыподсаживался к нашим кострам, делил еду с нашими воинами, но чары укрывали егонадежно… Почему он, окруженный верными людьми, все же оставил их?

Йован сказал почтительно, но твердо:

– Не он оставил их, а они оставили. По одному, по двое,но его оставили все верные ему люди. Последние дни он скитался один.

Вяземайт остро смотрел на Придона, на лице волхва былосомнение.

– Он был один, но он мог быть не один…

По лицу Йована промелькнула тень.

– Да, – сказал он неохотно, – у него ещеоставалось, чем платить. При нем был дар, из-за которого он и стал правителемКуявии: дар находить золото. Но нас с Цвиркуном он взял сопровождающими потому,что мы были лучшими! Не все те молокососы, что бряцают мечами и клянутся вненависти к артанам, могут с ними воевать!